Сменившиеся приоритеты были учтены стратегическими ВВС США днем 3 февраля, когда очередной массированный удар был нанесен по Берлину тысячей бомбардировщиков «Б-17». Как и было запланировано, цели для атаки были намечены в самом центре жилых и деловых районов. В результате погибли более 25 тысяч человек, среди жертв оказалось много беженцев.
4 и 5 февраля ухудшение погоды помешало развитию операции, а 6-го пришлось отложить попытку провести точечные атаки по нефтяным комплексам и заняться смежными объектами второй очереди – сортировочными станциями в Хемнице, в 50 километрах к юго-западу от Дрездена, и в Магдебурге. Около 800 тонн бомб было сброшено на каждый из этих городов.
7 февраля член парламента от лейбористов Эдмунд Пебрик потребовал сообщить ему, когда авиация собирается бомбить «Хемниц, Дрезден, Дессау, Фрейбург и Вюрцбург, которые до сих пор совсем в малой степени или вовсе не испытывали ничего в этом роде». Ему ответили, что никаких заявлений в отношении будущих операций сделано не будет. Парламентарий едва ли знал, что планы бомбардировки двух городов из перечисленных уже были на руках командования стратегическими ВВС в соответствии с письмом Нормана Боттомли от 27 января. Наступательные действия авиации по бомбардировке восточногерманских городов приближались к кульминации.
Появление Дрездена в качестве специфической цели стало сюрпризом для штабных работников. С 1944 года в дополнение к директивам, выпускавшимся время от времени для двух командующих бомбардировочной авиацией союзников, к ним поступил еще и список приоритетных целей на неделю вперед от Объединенной комиссии по стратегическим целям. В эту комиссию входили представители руководства британских и американских ВВС и разведотделов штаба Верховного командования экспедиционных сил союзников. Командование бомбардировочной авиацией обычно выбирало оперативные цели из недельных списков, с учетом погодных условий и соответствующих тактических соображений. И до сих пор Дрездена в этих списках не было – инструкции Нормана Боттомли передавались в рабочем порядке.
У штаба, конечно, имелось досье на Дрезден, но далекое от полноты. В нем, например, указывалось, что в районе Дрездена содержится большое число военнопленных, но не сообщалось никаких подробностей об их местонахождении. Отсутствовала обычная информация о противовоздушной обороне. Не было ясности и с выбором конкретных объектов для бомбардировки.
Хотя заместитель командующего бомбардировочной авиацией Королевских ВВС сэр Роберт Сондби был сторонником маршала Артура Харриса, он счел, что важность Дрездена в нынешнем плане переоценена. Поэтому поставил под сомнение приказ министерства авиации. Прошло несколько дней, прежде чем последовал ответ. Сондби был проинформирован по телефону с шифратором, что Дрезден включен в приказ на бомбардировку и что атака произойдет при первом удобном случае.
Роберт Сондби решил, что запланированная атака – часть программы, в которой лично заинтересован премьер-министр, – а с ответом затянули из-за того, что за ним обратились к Черчиллю, который находился на конференции в Ялте. Сондби предположил, что вопрос согласован с советским правительством.
После войны это мнение заместителя командующего бомбардировочной авиацией легло в основу версии, что будто бы советский Генштаб в ходе конференции специально настоял на бомбардировке Дрездена с целью затруднить переброску немецких войск на Восточный фронт. Однако историки не обнаружили свидетельств подобного требования. В материалах конференции можно найти только меморандум генерала Алексея Антонова, занимавшего пост заместителя начальника Генштаба, в котором он предлагает бомбардировочной авиации западных союзников атаковать с воздуха коммуникации вблизи Восточного фронта, упоминая, в частности, такие их центры, как Берлин и Лейпциг. Нет свидетельств и того, что просьба бомбить Дрезден поступила по обычному каналу связи военной миссии в Москве.
Впрочем, столица Саксонии все-таки была особо упомянута в Ялте, но по другому поводу. На некоторое время предметом споров стал вопрос о разделительной линии проведения операций силами советской авиации и авиации союзников, и 5 февраля генерал Антонов предложил вариант, при котором она проходила бы через Берлин, Дрезден, Вену и Загреб. При этом города, через которые условная линия пролегала бы, должны быть выделены для воздушных операций западных сил. В итоге никакого специального соглашения заключено не было.
Если уж приказ на бомбардировку Дрездена был подтвержден, то у маршала Артура Харриса больше не возникало сомнений по поводу необходимости его выполнения. В мемуарах он позднее напишет: «Атака Дрездена была в то время признана военной необходимостью гораздо более высокопоставленными людьми, чем я».
Однако вплоть до следующей недели метеорологическая служба не давала благоприятного прогноза для прорыва авиации дальнего действия в Центральную Германию. Таким образом, необходимость налета на Дрезден становилась эфемерной.
И все же приказ не был отменен. 12 февраля было решено, что погодные условия позволят 8-й воздушной армии США атаковать Дрезден на следующее утро. Депеша об этом поступила и в Москву, начальнику отдела авиации американской военной миссии генерал-майору Эдмунду Хиллу, – с просьбой проинформировать советский Генштаб о готовящемся налете.
Во второй половине дня командование бомбардировочной авиации Королевских ВВС также было поставлено в известность, что американцы атакуют Дрезден утром 13-го. Для того чтобы эффект от этой совместной операции был максимальным, командованию следовало назначить атаку на ночь 13-го.
Американские летчики уже были проинструктированы относительно налета на Дрезден, когда операцию вдруг отменили по причине внезапного ухудшения погоды над районом базирования. Во всяком случае, генерал-майору Хиллу в Москве снова телеграфировали, чтобы он сообщил в советский Генштаб о переносе бомбардировочной операции 8-й воздушной армии на 14 февраля.
13-го на ежедневном утреннем совещании под председательством маршала Артура Харриса доложили, что погодные условия благоприятны для атаки Дрездена силами Королевских ВВС. Согласно прогнозу метеорологической службы, несмотря на облачность на протяжении большей части пути до Дрездена, ожидалось, что верхняя граница облаков снизится до 2000 метров; в районах Дрездена и Лейпцига возможны прояснения до полуоблачности и существовал «риск распространения тонких облачных слоев на высоте от 5000 до 6000 метров». В метеорологическом докладе дополнительно сообщалось, что аэродромы будут пригодны для посадки к тому времени, когда бомбардировщики вернутся после девятичасового полета.
Таким образом, решение выбрать Дрезден в качестве цели для бомбардировки было окончательно принято, а план передан на утверждение в штаб Верховного командования экспедиционных сил союзников. Рейд на столицу Саксонии перестал быть предметом обсуждений в посланиях между политиками, генералами, комиссиями и штабами – теперь он стал делом конкретных людей, умеющих убивать.
Глава 3
Тройной удар
План рейда
При подготовке массированного воздушного налета на Дрезден командованию бомбардировочной авиации Королевских ВВС пришлось решить ряд проблем.
Первая главная проблема – погодные условия в феврале 1945 года были плохими. Метеорологические прогнозы имели немаловажное значение для атаки, которая потребовала бы от соединения четырехмоторных бомбардировщиков «Ланкастер» лететь девять-десять часов и сосредоточиться на цели на уровне лучших достижений того времени.
Вторая главная проблема – противодействие истребительной авиации противовоздушной обороны немцев. Хотя в начале 1945 года она оставляла желать лучшего, истребителей становилось все меньше, а их экипажи работали на пределе сил, но территория района, который им нужно было защищать, тоже быстро сокращалась.
Осознавая значимость этих проблем, маршал Артур Харрис спланировал проведение атаки как двойной удар, эффективность которого была доказана в начале октября 1944 года. Такая тактика заключалась в следующем: эскадрильи вражеских истребителей вводились в заблуждение первой атакой, которую им удавалось перехватить и которую они воспринимали как главный удар; самолеты садились, совершали дозаправку, а в это время вторая волна бомбардировщиков пересекала границы рейха. Была и надежда на то, что пожарные службы и другие вспомогательные силы противовоздушной обороны Дрездена отвлекутся на пожары, вызванные первой атакой, а потом завязнут и будут выведены из строя вторым ударом.
Маршал Харрис и эксперты по тактике просчитали, что оптимальный разрыв во времени между атаками для такого двойного удара должен составлять около трех часов. Если разрыв будет короче, эскадрильи истребителей могут не успеть в достаточной мере рассредоточиться, пожары не распространятся по улицам, а пожарные команды не будут перегружены работой ко времени второй атаки. Если же со второй атакой слишком затягивать, активная противовоздушная оборона оправится от последствий первой и окажется снова готовой к бою.
