Неважно, насколько сложный путь ожидает меня впереди. Чтобы дойти до цели, я сделаю всё возможное. Всё. Возможное.
— Мне кажется, это сложная специальность для девушки. Мой муж считает, что компьютеры никогда не заменят человеческий разум. В любой момент человек может выдернуть шнур и отключить высокие технологии от питания, — насмешливо произносит Эвелина.
— Твой муж ошибается, — резко говорит Мирон.
Повисает неуютная тишина.
Щёку покалывает, губы сводит от неестественно приклеенной к ним улыбки, и меня словно парализует. Не хочу на него смотреть. Достаточно того, что с момента, как увидела его сегодня, я не могу нормально дышать.
Остро чувствую присутствие Мирона и жду… Жду, что он выкинет! Неужели не воспользуется моментом, чтобы меня опозорить и ткнуть носом в моё место?
Сегодня ты с ним, завтра со мной. Если бы мы встретились здесь в первый раз, я просто попросил бы тебя назвать свою цену. Любую. И ты бы назвала.
Подношу бокал с шампанским ко рту и делаю большой глоток. Сладкая шипучка с непривычки обжигает язык. Ненавижу алкоголь.
— Любое мнение имеет место быть, — примирительно говорит Ирина и с укором смотрит на сына. — Эвелина, не покажешь мне, что ты поменяла в столовой с последним ремонтом? Марта рассказывала про потрясающую люстру.
— Как тебе высшее общество? Довольна? — насмешливо произносит Мирон, как только его мать и мать Соколова в сопровождении своих подруг уходят, оставляя нас одних.
Я остаюсь стоять на месте как приклеенная. Мир двигается ближе и становится рядом, задевая моё плечо своим. Теперь мы оба смотрим на зал, переполненный разодетыми людьми.
Где, черт бы его побрал, носит Соколова?
Борюсь с желанием прикрыть глаза. От Гейдена пахнет морским бризом и лёгким табачным дымом. Во рту непроизвольно выделяется слюна. Может, он излучает какие-то феромоны? Поэтому девушки с готовностью отдаются ему по двое и трое, несмотря на ничем не примечательную внешность?
Вот и сейчас две красотки в длинных платьях справа от нас бросают на Гейдена плотоядные взгляды.
— Тебе правду?
— Лицемерить будешь с Сашей в постели, когда на его месте будешь представлять меня, НеАнгел.
— Зачем мне представлять тебя? — закатываю глаза и делаю ещё глоток, проглатывая вместе с напитком и прозвище, которым наградил меня Мирон. — Чтобы меня потом всю ночь мучили кошмары?
С одного бокала шампанского алкоголиками не становятся?
Гейден тихо и хрипло смеётся.
— Блть. Ты неподражаемая.
— Вот именно. Поэтому это ты, скорее всего, думаешь обо мне, когда трахаешь других. Ведь так?
Залпом допиваю шампанское и наконец поворачиваюсь лицом к Мирону. Как и думала, он смотрит прямо на меня. Прожигает тёмным взглядом.
Ему не нужно оценивать мой наряд или задавать кучу вопросов, чтобы вытянуть из меня что-то о моей жизни. Мне кажется, он и так всё знает или узнал бы, если бы ему действительно было интересно. Скорее всего, моя жизнь его волнует мало. Мирона Гейдена интересует лишь моё тело и то, что оно может ему дать. А ещё его забавляет наше общение. Нравится, как я отбиваю любую его подачу. Если бы он хотел, он давно бы взял сам то, что ему от меня так нужно. Или сдал меня Саше, а может, и полиции.
Рассказал бы наш общий секрет всем и смог бы легко от меня избавиться. Только он этого не делает.
Победно улыбаюсь и, разорвав наш долгий зрительный контакт, делаю шаг вперёд.
— Ах, чёрт!
— Простите, пожалуйста! Я вас не заметил!
Звон битого стекла и мой возглас заглушают гул десятков людей. До осколков бокалов у меня под ногами мне нет никакого дела. Официант суетливо извиняется и что-то бормочет. Только я ничего не слышу. Пячусь назад, пока не натыкаюсь на Мирона.
С ужасом смотрю на мокрое пятно, расползающееся на нежной ткани платья. Платья, которое завтра утром мне нужно вернуть в бутик в целости и сохранности! Оно стоит хренову тучу денег! У меня нет такой суммы…
Паника охватывает с головы до ног. Меня начинает трясти.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Судорожными и резкими движениями, пытаюсь затереть уродливое пятно. Чувствую, как все пялятся на меня, шепчутся, смеются.
— Не вздумай реветь. Это просто тряпка, — шипит над ухом Мирон.
Он загораживает собой полный народу зал и в грубой форме отсылает бесконечно извиняющегося официанта. Пытается дотронуться до моего лица, но я отбрасываю его руку.
Вскидываю на него полные злости и слёз глаза.
— Не трогай меня.
— Не устраивай истерику. Иначе все запомнят только это, а не насколько правильно и красиво ты говорила.
— Да пошёл ты, — бормочу сдавленно и, оглядевшись по сторонам, бросаюсь к лестнице, ведущей на второй этаж.
— Милая, комната Сашеньки вторая слева! Можешь воспользоваться его ванной! — летит мне в спину сочувственный голос Эвелины.
Готова поспорить, её подруги уже перетирают мне кости.
Боже…
Я не потяну выкупить это платье. Тогда я останусь совсем без денег и средств к существованию. Чёрт! Чем я думала?
Влетаю в нужную комнату и, не обращая внимания на обстановку, пробегаю в ванную.
Бросаюсь к крану, выкручиваю воду.
Пятно расползается от воды ещё сильнее, мой идеальный для сегодняшнего вечера наряд совсем испорчен.
Беззвучно ругаюсь, и вытираю уголки глаз. Слезами делу не помочь. Надо думать. Вниз в таком виде спуститься я не могу. Может, попробовать высушить ткань феном?
Привстав на носочки, тянусь к верхнему шкафчику. В тишине звук закрывающейся двери шальной молнией бьёт по нервам. Все мои чувства в момент обостряются и кричат о приближающейся опасности.
Медленно опустившись на пятки, не спешу оборачиваться. Сердце бешено качает кровь, долбясь бесперебойным молоточком о рёбра.
— У тебя нет фена, Саша?
— Понятия не имею, — голос Мира раздаётся у меня за спиной.
Волоски на затылке приподнимаются.
Его обтянутая рубашкой грудь касается моей спины. На секунду закрываю глаза. Глохну от ударов собственного сердца и делаю рывок в сторону.
Хочу сыграть на эффекте неожиданности и вырваться. Убежать. Только бы не оставаться с ним наедине. Когда мы находимся вдвоём в одном тесном помещении, мой разум и здравомыслие отключаются. И Мирон отлично умеет этим пользоваться, давя и внушая мне свою волю. Зная, как моё тело реагирует на него.
— Попалась.
Гейден прижимает меня к стене, фиксируя мои руки на уровне бёдер. Платье неприятно липнет к животу. По коже скачут мурашки. В крови происходит выброс адреналина.
В доме полно народу. Там Соколов пропадает непонятно где. Его родители, куча незнакомых людей. Мама самого Мирона!
Какого чёрта он творит? Совсем с катушек слетел?
— Отпусти меня, — шепчу, пытаясь вырваться из его захвата. — Сюда в любой момент может зайти Саша!
Лицо Мирона так близко, он давит лбом на мой. Вынуждает смотреть только на него и не вырываться. Глаза чёрные с поволокой дьявольской порочности, на губах вечный хищный оскал, а пальцы больно сдавливают мои запястья.
— Переживаешь, как отреагирует твой парень, увидев, что я забавляюсь с ширмой? Поверь мне, он будет не против. Может, даже останется посмотреть. Мы уже выяснили: ты любишь, когда на тебя смотрят. Я иногда тоже не против.
— Ты… ты, — давлюсь воздухом.
Коленом Мирон раздвигает мои ноги и теперь давит на самые чувствительные участки между ними.
— Я буду делать с тобой всё, что захочу, Ангелина.
— Нет, — произношу хрипло, сопротивляться его напору всё сложнее, мне стыдливо хочется потереться о его ногу.
Краска стыда заливает щёки.
Мирон высовывает язык и пошло проводит им снизу вверх по моим губам. Дёргаюсь как от разряда тока.
— Нет, неАнгел? Ты так уверена, что сможешь мне противостоять? Хрупкая беззащитная девочка. Я, сука, не могу выкинуть из башки твой запах, с той ночи.
— Нет, — бормочу невнятно. — Ты будешь делать со мной только то, что я тебе позволю.
