— Что?
— Он хочет туда, — сказала Лиззи, — мечтатель. Многие хотят, но никто ещё не попал. Даже самые сильные «киты».
— Это какой-то особенный остров?
Мумия глух засмеялась под золотой маской.
— Елизавета, — Мэдлин прикрыла губы книгой, пряча улыбку, — сделай ему поблажку, он совсем ещё нуб. Это не остров, Антон, это последний город анрати, который не упал, заброшенный, полуразрушенный, но не забытый. И парит он не в Верхнем мире, а на низкой орбите планеты, полторы сотни километров над уровнем моря. Ни один корабль не может туда добраться, ни одни врата, ни одно заклинание; выход за пределы атмосферы закрыт для игроков. Но некоторые уверены, что если собрать артефакты Предтеч, то можно обрести ключ к городу. Тот, кто это сделает, может стать властелином мира.
Я хмыкнул. Чтобы оставаться заметным на таком расстоянии, предмет должен быть по-настоящему колоссальных размеров.
— Звучит помпезно и невыполнимо. Видимо, придётся мне.
Они перестали смеяться, поняв, что я не смеюсь.
— Антон?
— Может быть, я тороплю события, но рассудите сами: Невхия затребовала от меня двести уровней и подконтрольный регион, однако, не сказала, зачем. Вероятно, она хочет, чтобы я стал что-то значить и подошёл по кондициям к чему-то. И вот сейчас я понял, почему бы и нет? Кто властвует над миром виртуальной игры? Три нейроматрицы? Нет. Они не могут ни над чем властвовать, это просто очень хорошие искины, выполняющие поставленные задачи. А кто их создал? Кто написал? Известный гений Ледо Нифтар, администратор. И вот я вспомнил, что ты говорила мне, Мэдлин, — если бы создатель «Нового Мира», имел в игре собственную аватару, это был бы, цитирую: «…волшебник, сидящий на троне в огромном пустом замке на вершине горы, и глядящий на своё детище сквозь всевидящий магический шар», конец цитаты? А мы говорим о пустом замке размером с гору, который ещё и находится выше всего и вся. Думаю, Нифтар сейчас там, на орбите, смотрит на нас всех, и, кто знает, может быть, он достаточно эксцентричен, чтобы вручить особые привилегии тому, кто нарушит его одиночество?
Я не ожидал такого эффекта, но следующие полтора часа ведьма сидела, не шелохнувшись, и смотрела в одну точку. Может быть, она металась по Инкарнаму, проверяя игровые форумы, может, переосмысляла свои знания ЛОРа, но всегда спокойное лицо казалось таким удивлённым.
— Лиззи, подмени меня, пожалуйста, я голоден.
— С удовольствием!
Уйдя назад, вынул из инвентаря ещё сочащийся кровью кусок Барвула Нещадного.
— Как он называется, кстати, этот город Предтеч? У него же есть имя?
— Есть, — тихо сказала Мэдлин, возвращаясь к нам, — Коун-ан-Бакшари, Меч-в-Небесах. Но мы зовём его просто Коун.
— Интересное название. «Меч».
— По одной из ЛОРных легенд, — Мэдлин говорила очень тихо и очень серьёзно, — этот город является чем-то вроде колоссальной военной станции. Анрати выстрелили из её главного орудия только один раз и после этого над планетой появилась первая луна. Они просто откололи гигантский кусок, чуть не разрушив Галефрат, и заодно истребили почти всю жизнь.
— А Предтечи не любили шутить. Хорошо, что всё это лишь ЛОР, правда?
— Да… ЛОР. Это же всего лишь игра.
Пока насыщался, думал о механике агентности. Мэдлин сама говорила — если достаточное число игроков верят во что-то, виртуальная реальность изменяется. Интересно, сколько людей считали, что артефакты проведут на Коун? Можно ли было увеличить их число?
* * *
Под днищем орнитоптера простиралось бескрайнее золотое море. Песчинки мерцали мириадами искорок на солнце, а небеса были чисты настолько, что в них виднелись далёкие летающие острова.
Мы уже некоторое время как пересекли границу Щедрых Холмов и Царства Наил, зелень сменились золотом, и только вдоль берегов реки она продолжала широко буйствовать. Я поднял «Драконью мушку» выше, когда Наил пустился по каньону оранжевых скал.
— Сохраняй бдительность, каньон Ахрушти — место гнездовья некоторых виверн и не только — предупредила Мэдлин. — Воздушные пираты любят устраивать здесь засады.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Более десяти километров река шла в тени нависавших скал, а я следил за небом. Когда же она опять вырвалась на простор, мы увидели на западном берегу город.
— Какая красота! Его надо нарисовать!
Он был намного больше Улима, и намного меньше Полиса, окружённый пальмовыми рощами и полями; дизайн выглядел крайне угловато: прямые линии стен, никаких башен, только парапеты; идеально ровные улицы с угловатыми домами, крыши все сплошь плоские, выложенные сверкающей белой плиткой; тысячи фонтанов, обелисков и статуй, гигантские белые арки, в которых были подвешены золотые солнечные диски им под стать. Привлекал внимание колоссальный дворцовый комплекс с широкими колоннадами, поднимавшийся на три яруса ввысь, он целиком был расписан фресками и иероглифами, а в задней части надо всем возвышалась огромная пирамида, её вершина парила в нескольких десятках метров над основным телом и из макушки в небо бил синий луч. Башня небесного порта выглядела как исполинский чёрный обелиск, покрытый письменами, вокруг неё кружили сотни кораблей.
— Перед нами Нехетх, столица субрегиона, — сообщила Мэдлин, — богатый торговый город, принадлежащий династии Тунтос. В десятке километров западнее, посреди песков до недавнего времени спала пирамида, из-за которой весь Наил гудит.
— Это всё замечательно, так мне лететь во дворец или в порт?
Ведьма повернулась ко мне, пристально взглянула из-под чёлки.
— А сам как думаешь?
— Понятно.
Я направил «Драконью мушку» на запад.
— Мы опять не попадём в большой и красивый город? — расстроилась Лиззи.
— Нам нужно в другое место, Елизавета, если мы хотим сделать тебя вновь живой.
— Куда?
— Внутрь ожившей пирамиды, — ответил я.
— Что-о-о?!
— Это правда, Елизавета. Пробуждённая пирамида носит имя фараона Аменхотепа, последнего царя последней правящей династии древнего Наила. Династия Хепти поучаствовала в упокоении Хамуптари, несмотря на то, что они были его потомками и должны были служить царю-личу. После, придя к власти, фараоны Хепти всячески стремились задобрить мёртвого родственника, но как только Хамуптари первый раз проснулся, их династия погибла, отражая нашествие нежити.
— Эй, вы заметили? — спросила Лиззи. — Трагатти из Костомахии умерли от нашествия, Хепти из Наила тоже умерли от нашествия. Антон, я думаю, когда ты станешь императором, тебе придётся очень опасаться нашествий.
— Постараюсь, Лиззи, — пообещал я.
— С вашего позволения продолжу. — Мэдлин ничем не выдавала недовольства. — Пирамида Аменхотепа самая большая в Наиле, её хорошо исследовали, но она была пуста, разграблена задолго до прихода Грезящих и постройки Нехетха. Никакие ивенты не вели к этой пирамиде, максимум, чистка гнездовий монстров. Но когда ты, Антон, пообщался с Невхией, всё переменилось. Остальное вы уже знаете: сфинкс ожил и потащил пирамиду к центру субрегиона.
— А что там, в центре? — спросила Лиззи.
Мэдлин ответила не сразу.
— Некоторые манускрипты сообщают, что там под песками лежит Нехиптонеш, исконная, старая столица. Когда царь-лич первый раз проснулся, он наслал на свой бывший дом величайшую песчаную бурю, выгнав потомков прочь, похоронив при этом бесчисленные сокровища под километрами песка. Неизвестно, что будет, когда пирамида Аменхотепа достигнет цели, и это ли вообще её цель, но мы должны добраться до неё раньше.
— Доберёмся, Мэдлин, борозду расплавленного стекла очень даже хорошо видно.
* * *
Спустя несколько часов полёта мы увидели вдалеке пирамиду на светящемся столбе энергии, впереди, прикованный цепями, её тащил сфинкс. Зрелище было… монументальное. Мне доводилось видеть много величественных вещей в реальном мире, но все они укладывались в рамки логики и здравого смысла, а игра давала возможность увидеть невообразимое, необъяснимое, величественное. И всё это оставалось обманом…
