— Наверное, не совсем так. Семью создаёт и сохраняет в конечном итоге женщина. Хотя советовать не решаюсь. Тем более, сама одинока. Думаю, пройдёт время и всё встанет на своё место. — Она обнЯла Валю.
— Вот возьму и влюблюсь, — проговорила Валя с досадой и стала нагонять Краевского. — Игорь, если я в вас влюблюсь, вы будете за мной ухаживать? — крикнула она издалека.
Краевский улыбнулся:
— Наверное, Валя, нет. Как мне кажется, об этом предварительно не договариваются, а потом я сам хочу выбрать.
— Ну и не надо. Подумаешь, какой серьёзный мужчина, — покраснела она и первой взобралась на самую вершину.
Внизу Охотское море с мрачными, каменистыми островами. Левей бухты Нагаева и Гертнера — зелёные распадки с паутинкой ключей и речек, сбегающих в долину. А на горизонте, в недосЯгаемой дали, — хребты и сопки, голые, однообразные, бесчисленные.
Игрушечными кубиками белели новые постройки Магадана. Палатки ситцевого городка выцвели и слились в серый прямоугольник. С этой вершины всё казалось маленьким.
— Не нравится. Больше никогда не пойду, — надула губы Валя.
— Почему? — удивился Краевский.
— Не хочу чувствовать свою ничтожность, — буркнула она капризно и побежала вниз к тенистым кустам стланика. — Идите сюда, здесь ровная площадка! — крикнула она остальным.
Нина вынула из сумки консервы, бутерброды.
Игорь притащил камень, уселся и, улыбнувшись, сообщил:
— Вчера получил премию от директора Дальстроя.
— Ого! За что же?
— Наш отряд сплавляет лес по Магаданке. Воды мало, и лес сбивается на перекатах в заторы. Ребята придумали перегонять брёвна через мель. Ложатся животом на комель и подталкивают его сзади. Второй конец наверху легко проскакивает через камни. А ребятам что? Весело. Замёрзнут, побегают по берегу и снова в воду. С берега нас два всадника увидели. Спросили старшего. Смотрю, а это директор Дальстроя Берзин и ещё кто-то. Думал, похвалит, а мне попало! — Он отмахнулся от осы и засмеялся — «Вы старший?» — спрашивает. «Да», — отвечаю довольно бодро. — «Что вам поручено?» — «Сплав леса для строительства». Тут он меня разнёс: «Вам, говорит, поручили молодых, здоровых людей, а что вы с ними делаете?» Ребята стали заступаться. Он тут же дал распоряжение доставить нам «шпирт», он так его называет, резиновые с длинными голенищами сапоги и непромокаемые брезентовые костюмы. А мне пообещал выговор в приказе.
— Отличились, — улыбнулась Нина. — А почему вы не работаете по специальности, ведь вы химик?
— Химическая лаборатория Дальстроя создаётся на Среднекане. Но там ещё ничего нет. Реактивы и посуда где-то в пути. Помещение обещают построить только к осени. Я уже сам соскучился по работе. Поеду, очевидно, последним сплавом. Кроме того, там будут очень квалифицированные кадры. Заведующим ждут крупного инженера, замешанного в «шахтинском деле». Говорят, светило и все знания добросовестно передаёт молодёжи.
Валя молчала. Нина поддерживала разговор. Игорь говорил о работе, своих планах на будущее, но беседа как-то не клеилась, наконец замолчал и он.
Снизу потянуло дымком. Игорь предложил посмотреть, не загорелась ли тайга. Нина пошла вперёд. В прогалине между кустами она увидела компанию. Они сидели на одеяле. Рядом — банки консервов, бутылки, котелки с водой, нарезанный хлеб и сало. Недалеко в сторонке широкоплечий человек разогревал на костре банки мясной тушёнки.
— Это вы, строгий доктор? Вот уж никак не ожидал встретиться на такой высоте. Мы рады принять вас, — рассыпаясь в любезностях, поднялся улыбающийся Поплавский.
Человек у костра обернулся, и она узнала Шатрова.
— Мы заметили дым, думали, загорелась тайга. Я полагаю, вы не забудете потушить костёр.
— Ну зачем же так сурово, дорогой доктор. Не следует пренебрегать людьми, — заговорил он приветливо, но, уловив холодный взгляд Нины, сразу же изменил тон и засмеялся — Зря вы избегаете меня…
Из Кустов вышел Краевский.
— А-а… — протянул Поплавский многозначительно, и лицо его стало наглым, — У вас испорченный вкус, мадам. Пора бы уже знать: что цветёт, то ещё не созрело. — Он приложил руку к сердцу. — Примите мои сожаления.
— А я не могу вам сказать и этого, — Нина резко повернулась и пошла навстречу Краевскому.
Вечер. Игорь раскрыл томик Лермонтова. За стеной палатки несносно пиликала гармонь. Доносился смех и невнятный говор. Он почувствовал неприятный запах гари и вышел за дверь.
Небо затянуло густой белёсой дымкой. Склонившийся над горизонтом жёлтый диск солнца светил тускло и уныло, словно луна. По склону сопки ползли клубы дыма.
— Вот, сволочи, не потушили! — выругался Игорь. Пожар начался в том месте, где они видели костёр. Нужно было что-то предпринимать, а что? Каждый занимался своим делом. Казалось, что начавшийся пожар не представляет никакой угрозы.
Он подошёл к группе мужчин.
— Вы не считаете, товарищи, что следует что-то предпринять? — Краевский показал на сопку.
— Как раз об этом и разговариваем, — ответил пожилой человек и обратился к своим товарищам — Думаю, хлопцы, надо идти, разгорится — не потушишь. Иван, ты помоложе, сбегай к коменданту, возьми топоры и лопаты, — тронул он за плечо молодого человека. — Нужно захватить рукавицы, перчатки — у кого что найдётся. С голыми руками много не сделаешь. Пошли переодеваться. Минут пятнадцать на сборы.
Краевский решил пойти с этой группой. Пока он переодевался, солнце скрылось за сопками. Сквозь дым уже желтели Языки огня. Огонь порой вспыхивал Ярким факелом. На взмыленных лошадях приехали двое верховых. В одном Краевский сразу узнал инструктора политчасти Инвеева.
— Собрались па пожар? Идите по тракторной дороге, вас там встретят, — возбуждённо заговорил Инвеев. — Обстановка серьёзная. Очень прошу торопиться. А вы, товарищ Краевский, останьтесь, — кивнул он головой Игорю и соскочил с седла. — Огонь движется в направлении складов, а там тысячи тонн взрывчатки. Нужно поднимать народ. Идите по общежитиям, организуйте звенья, бригады. Инструмент в стройконторе. Товарищ Смирнов устроит всё, — показал он на второго всадника. — Думаю, управитесь тут без меня, а я в Нагаево за людьми, — Он вскочил на коня и ускакал вверх по тропинке.
Пламя пожара упорно продвигалось к Каменушке. Медлить было нельзя.
— Большое дело, когда дружный народ, я-то думал, придётся уговаривать, — сказал Терещенко, бывший бригадир по строительству палаток, и тут же остановился, тронув за плечо Краевского, Рядом в палатке горел свет, Они тихо вошли.
В отгороженной простынями комнатушке сидело человек десять. Терещенко отбросил занавеску.
— Как же вам не стыдно! Женщины ушли на пожар. Посовеститесь, товарищи!
Краевский стоял позади. Это была компания Поплавского и Шатрова. Поплавский посмотрел на Шатрова, тот поднялся и подошёл к Терещенко.
— Шагай отсюда! Тебя тут никто не приглашал.
Краевский побледнел.
— Не вздумайте и на меня натравить вашего вышибалу! — проговорил он, глядя на Поплавского. — Создалась чрезвычайная обстановка, Пожар угрожает складам взрывчатки. Вы, очевидно, понимаете, что это значит. Кроме того, это указание руководства Дальстроя.
— Будьте добры, предъЯвите подтверждение ваших полномочий, и мы к вашим услугам, — с издевательской усмешкой поклонился Поплавский.
— Только что приезжал инструктор политчасти и передал распоряжение.
— Я с той же достоверностью сообщаю: мы освобождены от всяких мобилизаций. Вы можете тоже не поверить мне. Теперь мы, кажется, уточнили наши полномочия и права… — Он самодовольно засмеялся, давая понять, что просит выйти.
Краевскому не хотелось раньше времени бросать обвинения, но, возмущённый наглостью Поплавского, не удержался:
— Кому-кому, а вам давно уже следовало быть на пожаре, если вы не утратили чувство долга и гражданскую совесть.
— Совесть? — Поплавский сделал удивлённое лицо. — Я борюсь с этим пережитком капитализма.
— Не валяйте дурака, Поплавский! — повысил голос Игорь. — Пожар возник на месте вашего костра.
Присутствующие переглянулись.
— Вы слишком смелы и дерзки. Не просчитайтесь. — В голосе Поплавского была угроза. — Я не сразу понял, чем вы так встревожены, юноша. Не бойтесь, не выдам. А по части нашего костра, так мы его потушили. Что до вас, молодой человек, то я склонен считать, что вас действительно следует вышвырнуть, но мы джентльмены, — Он повернулся к Шатрову, — Володенька, попроси товарища уйти своими ногами,
— Было бы глупо связываться с вами сейчас, но мы ещё встретимся. А пока не утруждайте себя. Мы спешим на пожар.
— Будьте здоровы. Пишите, — услышали они позади насмешливый голос.
— Какой подлец! — покачал головой Краевский. — Он хочет сказать, что костёр оставили мы.
