была, похоже, и в самом деле сложная. По крайней мере, вертолет занял отнюдь не идеальную горизонтальную позицию. Уклон чувствовался даже внутри вертолета.
– Могли бы зависнуть в полутора метрах от земли, – проворчал капитан Одуванчиков и покинул борт первым.
Второй вертолет уже высадку завершил. Взвод связи был самым малочисленным в роте, едва набирал два отделения, и ему не требовалось много времени на высадку.
– Все в порядке, лейтенант? – спросил Василий Николаевич командира взвода связи, всегда розовощекого Антона Саморукова.
– В порядке, командир. Взвод в полном составе готов к выполнению задания.
– Вижу, у тебя один боец прихрамывает…
– Неудачно из вертолета выпрыгнул. Камень под каблук попал. Сержант Симоненков! Ногу себе разработай!
Сержант выбрал на склоне валун покрупнее, сел на него и начал растирать себе камбаловидную мышцу на икре. После чего стал догонять спускающийся с перевала взвод, уже почти не хромая.
Старший лейтенант Скорогорохов покинул вертолет последним и остановился за спиной командира роты. Сухо кашлянул один раз, обозначая свое присутствие. Одуванчиков обернулся к старшему лейтенанту:
– Ну что, мины приготовлены?
– Так точно. Все в порядке. Я проверил. Осталось только взрыватели поставить. Они в последнюю очередь ставятся, – словно новичку в военном деле, объяснил старший лейтенант командиру разведроты.
– Не забудь на планшете отметить места установки мин. Потом снимать придется. А то, не дай бог, свои наступят. Все! Погнали! Марш-бросок в высоком темпе! Дыхание будем переводить на месте! – Командир посмотрел на свой электронный планшет, куда уже внес данные о конечной точке маршрута, и отправил данные на солдатские планшеты-приемоиндикаторы и на все офицерские планшеты. Это автоматически означало, что его карта будет получена командирами трех взводов в грузовиках, что движутся к цели по дороге.
Здоровье еще позволяло капитану сначала догнать последних бойцов, спускающихся по склону, потом и передних и дальше самому задавать темп марш-броска по пересеченной местности. Снег в горах уже установился, но был еще неглубоким, пластовым и не слишком цеплялся за ноги, хотя тоже снижал скорость передвижения.
Над головой прошумели вертолеты. Не задирая голову, Василий Николаевич определил по звуку, что обе машины удачно взлетели, хотя ранее обе стояли под уклоном, так не рискуют приземляться только гражданские пилоты, привыкшие к выровненным по строительному уровню поверхностям аэродромов. Но пилотам военным часто приходится рисковать и сажать свои машины в условиях, о которых гражданские и думать боятся. Но все обошлось и в этот раз. Хотя даже в эту командировку капитан Одуванчиков уже слышал, что из аэропорта Каспийска вызывали гражданский большегрузный «МИ-26», который на внешней подвеске переносил на другое место «Ночной охотник», не имеющий возможности зацепиться за разряженный воздух на высокогорном плато. Операция завершилась удачно. А вообще, за несколько командировок в регион Северного Кавказа Одуванчикову приходилось пару раз слышать о подобных эксцессах.
Но его службы это касалось мало. А касался его службы просчет оперативного отдела, который пожелал посадить вертолеты там, где совершить посадку невозможно, в результате чего двум взводам пришлось добавить к маршруту марш-броска лишние полтора, если не два, километра. Кроме того, капитаны в оперативном отделе почему-то посчитали, что идти двум взводам придется по жухлой траве и по земле, а не по снегу. Но снег в горах уже выпал, и это добавило трудностей и, в общей сложности, выдало задержку минут на пять-шесть. Поэтому капитан Одуванчиков задавал скорость, на которую банда эмира Волка рассчитывать просто не могла. Моджахеды на ногах держались уверенно, но быстрого передвижения не любили, хотя эмир Бацаев тренировал своих бойцов, заставляя время от времени совершать стремительные переходы. Это ставило жирный плюс эмиру как командиру и со стороны противника, и со стороны командования ИГИЛ, но заставляло ворчать его сподвижников, эмиров других бандформирований, с которых начали требовать того же.
Капитан Одуванчиков ходить быстро умел. И своих бойцов учил тому, что умел сам. А его самого однажды научил знакомый сосед-альпинист, который был уже в возрасте и после инфаркта, но ходил на «семитысячники», как назывались в просторечье вершины высотой больше семи тысяч метров. Однажды этот сосед, вернувшись с гор, рассказал Василию Николаевичу про одно свое восхождение. Был у них в группе возрастной профессор-медик, который, если вставал во главе группы и начинал торить тропу, мог заменять трех-четырех человек, не чувствуя усталости.
– Такой выносливый? – удивился Одуванчиков. – Или на каких-то препаратах ходит? Мне как-то рассказывали, что во время вьетнамской и в начале афганской войны нашим солдатам давали таблетки «Экстази». Тогда считалось, что они безвредные и не дают привыкания.
– Нет. Никаких препаратов. Просто он мозг умеет отключать. О чем-то другом думает. Это разновидность самогипноза. Профессор – гипнотизер.
Капитан тогда так пристал к своему соседу-альпинисту, что тот согласился сопроводить Одуванчикова в соседнюю область, где тот профессор возглавлял психиатрическую клинику и преподавал в медицинской академии гипнологию. Профессор оказался человеком нежадным и без сомнений поделился с Одуванчиковым своим методом, даже провел с ним несколько индивидуальных сеансов по введению в состояние самогипноза. Сложность была в том, что офицеров спецназа ГРУ обучают не поддаваться влиянию гипнотизеров. Но профессор сумел обойти выставленные блоки и научил Одуванчикова своему методу. С тех пор капитан пытается обучить этому же методу солдат. «Контрактники» его уже освоили и ходить могут не хуже, чем сам командир роты. Вот со «срочниками» дела обстоят хуже. Они обычно только к завершению срока службы начинают втягиваться. И капитан Одуванчиков жалеет, что старик-профессор живет в соседней области. Иначе можно было бы его задействовать в обучении солдат. А у военных медиков не хватает необходимых навыков для обучения солдат самогипнозу. Но тем не менее что-то бойцы все-таки могут. И Василий Николаевич, задав темп марш-броска, этот темп постоянно увеличивал, посматривая в электронные часы своего планшета. Необходимый запас времени ему создать все же удалось. И теперь можно было не сильно торопить старшего лейтенанта Скорогорохова и бойцов его взвода, обычно неторопливых и размеренных, работающих с чувством, с толком и с расстановкой.
* * *
Два взвода разведроты под командованием капитана Одуванчикова прибыли на место предполагаемой засады раньше, чем Василий Николаевич получил уведомление о том, что банда Волка выступила к месту своей засады. Такое уведомление ему должен был выслать начальник штаба сводного отряда майор Смурнов. Путь пешком от села, в которое, предположительно, вошла банда, до места засады занимал не меньше пятидесяти минут. Значит, время у Одуванчикова было. Но была и еще одна сложность, которую предстояло решить. Хорошо, если банда двинется по дороге, тогда проблем не возникнет. Но ведь она может прямиком отправиться через горы. Тогда выходить к
