две с половиной тысячи лет тому назад до Тиграна.
Земельная реформа привела к тому, что землю обрабатывали не рабы, слабо заинтересованные в обильном урожае, а крестьянские общины. Торговля процветала, а торговые пути были безопасными и удобными. Много вассалов, племен и народов вошли в состав Великой Армении.
– Твое царство, богоподобный, быстро развивается, – развивал мысль Метродор. – И мы все возносим молитвы богам, в том числе почитаемому тобой, владыка, богу Арамазду, о процветании страны.
Царь встал, и все поднялись. Тигран возвел руки к небу в молитве и торжественно произнес:
– Воздадим похвалы верховному богу Арамазду, приносящему добро.
Все последовали примеру царя. Завершив молитву, Тигран снова хотел обратиться к Метродору с предложением продолжить, как вдруг Тигран-младший произнес:
– Государь, я могу тебя спросить?
– Спрашивай.
– Скажи, почему в армянских храмах стоят статуи сирийских и греческих богов и богинь? Не потому ли, что ты привез эти великолепные мраморные изваяния из своих походов, так как тебе нравится греческая культура.
– Дело тут не в культуре, – миролюбиво сказал Тигран. – Народ в лице своих богов поклоняется на самом деле нашей природе: камням, земле, воде, а статуя – это то, что связывает человека с небесным покровителем, она является неким проводником молитвы. А молится наш человек свободе, силе и мечте.
– Есть учения, которые не признают бога Арамазда, таинства и догматы этой веры, – не унимался Тигран‑младший. – Твоя религия говорит о свободной воле и ответственности каждого человека, а твой бог творит мир не по собственной воле, а в силу естественной необходимости. Но если твой бог велик, почему он не может предопределять волю человека?
Философ сказал:
– Форма полемического диалога, конечно, возможна, но с царями обычно не спорят.
Тигран смотрел на сына с недовольством:
– Я не могу сказать, что ты отличаешься невежеством или незнанием, наоборот, ты высокообразован, но не понимаешь сути учения. С помощью священной стихии огня Арамазд открывает путь к просвещению и науке, к озарению человека огнем истины.
– Я изучал маздаизм. Это учение говорит о последней, окончательной битве со злом, в которой зло будет полностью истреблено, его духи – дэвы – будут побеждены и уничтожены, а праведники воскреснут, и все благие творения Арамазда обретут вечную жизнь. Я пришел к выводу, что через это учение ты хочешь стать верховным правителем мира. Не выйдет! Мир таков, что только сила диктует правила всем странам.
– Ты смотришь на маздаизм предвзято и слишком упрощенно, – сказал, расстроившись, Тигран.
– Бесспорные истины не для меня. – Тигран-младший не отступал.
– Царь должен поддерживать вечный порядок вещей! – напомнил Тигран. – Есть истины, не требующие доказательств!
– И потом, в своем царстве, кроме армянских богов, ты разрешил поклонение греческим, персидским и иудейским богам. Не лучше ли всех подданных обратить в единую веру?
– Конечно, множество вероисповеданий в одном государстве не может содействовать его дальнейшему развитию, но нам не нужна гражданская война. Процесс перехода к единой вере должен быть постепенным, – ответил Тигран.
– Ты, как легендарный царь Гордий, завязываешь слишком сложный узел, – съязвил младший сын.
Артавазд, до этого молчавший, вдруг отозвался:
– Гордий говорил, что только истинный властелин Азии сможет развязать этот узел!
– Вот именно! – разочарованно сказал царь Тигран, обращаясь к младшему сыну. – Почему так трудно ты постигаешь истину?
– С неизбежностью ты поймешь, что не прав, – не отступал Тигран‑младший.
Царь внимательно взглянул на сыновей и сказал:
– Когда я стал у власти, понял: мое царство нуждается в жестком центральном управлении. Я издал законы, которым беспрекословно следуют и знатные люди, и простолюдины. Источник моей силы – народ; именно он сформировал мои принципы, духовные побуждения и веру.
– Никаких принципов не было! Ты такой же завоеватель, как и Александр, Дарий или Кир! Твой народ не нуждается в завоеванных тобой Вавилонии, Ниневии, Арбелы, Сирии, Киликии, Коммагены, Атропатены, Финикии. Ты деспот! По Аристотелю, твоя власть схожа с властью хозяина над рабами.
– Ты путаешь понятия «деспот» и «тиран»! Это от недостатка образования. Гораздо хуже то, что ты не понимаешь роли царя в раскрытии потенциала нации.
– Я не понимаю многого, например, зачем ты держишь в крепости как пленницу мать Береники, сирийскую царицу Селену.
Тигран с сожалением смотрел на сына, а потом произнес:
– Доля царя трудна. Вспомни про Дамокла!
По преданию, сиракузский царь Дионисий I посадил на свой трон на один день Дамокла, а над его головой на конском волосе повесил меч, чтобы Дамокл осознал призрачность счастья и благополучия владыки.
– Пусть так, но твои вассалы и богачи все равно имеют свои собственные узкие корыстные интересы.
– Я поручил Метродору сегодня рассказать вам, какой вклад вносит мое царство в мировое наследие. Мы также накопили предметы и идеи, важные для культуры и нравственности наших людей, которые могут стать достоянием всех народов. Вам, моим сыновьям, еще предстоит их постичь.
В библиотеку вошел Меружан:
– Государь, из Арташата пришло известие – над Араратом столб черного дыма и разносятся раскаты грома!
Царь метнул на него грозный взгляд, потом снова посмотрел на младшего сына и, хмуря брови, сказал:
– Сын, во что бы ты ни верил, ты должен оставаться верным своему долгу. Ты – наследник своего народа! Все свободны! Артавазд, останься!
Помолчав, а потом посмотрев на старшего сына, старый властитель с тревогой в голосе сказал:
– Дым над Араратом – плохой знак. Что‑то не так в моем царстве. А может быть, это знак «не доверяй Тиграну‑младшему, присмотрись к старшему сыну»?
– Отец, я всегда разделял твои взгляды! Арамазд – главное божество мира, творец небес и земли, он обладает величайшей мудростью.
– Да, сын, мудрость обычно несет в себе идею добродетели, а кто добродетелен, тот справедлив!
– Арамазд дарит процветание, изобилие и тучность земле, он не терпит насилие ради религии.
– Да, ты глубоко понимаешь истоки учения. Меня это радует. Все армянские божества благочестивы. Наши покровители Арамазд, Анаит, Тир, Михр, Ваагн, Нанэ и другие укрепляют национальный характер народа.
– Народ поклоняется этим богам, значит, они не ложные боги.
– Так, Артавазд! Вера – главный оплот единства народа! Начав кровопролитные войны, я осознал великую тайну: нужно строить мир во имя процветания людей.
– Ведь у народа есть потребность добра и счастья! – воскликнул Артавазд, озаренный вспышкой внезапной мысли.
– Великий правитель должен дать ему это! – Тигран, вдохновленный беседой, по‑новому взглянул на сына: знак судьбы указывал на Артавазда.
Он продолжил:
– Я вижу, ты сильный и сможешь удержать царство, вижу, что ты унаследовал от меня стойкость перед лицом трудностей, с тобой народ Великой Армении выстоит и не исчезнет в песках истории. Ты – мой наследник!
Они вышли на террасу, увидев, что не было ни клочка невозделанной земли вокруг:
– Я должен быть сильным владыкой!
Ему удалось сделать Великую Армению могущественным царством мира, но его честолюбие было не в том, чтобы узурпировать власть на огромном пространстве, а в том, чтобы создать новую цивилизацию, и для этого он насаждал в жизнь подданных высокое
