Гофмаршал дрогнул.
– У меня не было выбора, – проговорил он. – Вы видели. Темные боги вмешались в ход поединка.
– Ты должен умереть, – отвечал колдун. Белая звезда зажглась над головою советника – такая же, что недавно блистали в глазах волшебников.
– Нет! – закричал гофмаршал. – Это ошибка. Так нельзя поступать. Должен быть суд.
– Вот твой трибунал, – молвил маг.
Звезда стала разгораться. Она простирана в стороны яркие лучи, словно хищная подводная тварь расправляет жадные щупальца. Лезвия света становились все шире. Миг – и они низверглись, разрубая гофмаршала на тысячи кровавых лепестков.
Потом звезда исчезла.
– Что же до тебя, – произнес колдун, – не радуйся. Ты не избежишь наказания. Суд тебя оправдал. Он был честным. Но не сейчас, так после справедливая кара все же придет. Ты совершишь новые преступления против нашего народа. А мы будем следить за тобой, как тень, как пагубная привычка, от которой никогда не избавиться. Ты еще вернешься сюда. Пока же – можешь идти.
Он взмахнул рукой, и цепи опали. Я сгорбился, пытаясь унять боль, вдруг охватившую все тело. Я понял, что чародей намерен переместить меня из священной залы, вернув в обычный мир.
– Как благородно, маг, – вымолвил я. – Хочешь дать мне еще побегать по свету. А тем временем вы будете убивать людей – таких, как Лианна?
Мне показалось, что чародей улыбнулся. Наверное, я ошибся – маги Черного Круга никогда не улыбаются.
– Мы не совершаем убийств, – сказал он. – Мы казним.
21
– Значит, я не могу уйти.
Я выпрямился.
– Вы любите красивые слова. И отвратительные поступки. Простите, маг. Мне хочется сделать благородный жест, в обмен на ваш. Но я не могу этого сделать. Мои дела здесь еще не закончены.
– Ты ничего не в силах изменить, – сказал маг. – Скажи мне, куда тебя перенести. В столицу? Или в темный туннель, из которого мы тебя забрани?
– Над этим туннелем живут люди, которые, возможно, сейчас умирают по вашей вине. Впрочем, вам нет до этого дела, не так ли? Тогда посмотрите вот сюда.
Волшебник повиновался.
Он увидел своего собрата, лежащего на полу. Черный плащ окружал его. Словно зло, наполнявшее тело чародея при жизни, теперь вытекало на яркую мозаику. Материя окрашивалась кровью.
Над магом стояла Франсуаз, с обнаженным мечом в руках.
Колдовство Круга делало колдунов почти бессмертными.
Но почти.
Чародей поднял руку, и сфера алого пламени возникла в его ладони. Девушка снова исчезла, и ведун замер, не зная, куда послать рокочущий снаряд. Огонь медленно вернулся в его худые пальцы.
– Стоны Преисподней, – проговорил он. – Я чувствую их. Гофмаршал был прав – сам Ад помогает дьяволице.
– Тогда нет, – сказал я. – А теперь да.
Не совсем блестящая речь, но мне очень понравилась.
Колдун медленно поворачивался, словно железный флюгер, оставшийся над остовом сгоревшего дома. Его неподвижные черты лица и омертвевший взгляд делали это сравнение еще более точным. Маг не знал, с какой стороны появится демонесса. Он боялся оказаться к ней спиной.
– Почему ты хочешь расправиться со мной? – спросил я. – Я здесь, никуда не прячусь. Мне нечем защищаться, и это сделает твою победу еще более великой.
– Молчи, – велел чародей. – Не пытайся отвлечь меня.
Одного простого заклинания хватило бы ему, чтобы навсегда отправить меня в небытие. Но он слишком хорошо знал, как могуществен гнев Преисподней. Расправившись со мной, ведун сам открылся бы для удара.
– Предстань передо мной, дщерь мрака, – приказал колдун. – Я не боюсь ни тебя, ни твоего темного бога.
– Зато ты боишься стали, – ответила девушка. Франсуаз стояла прямо за спиной чародея, и острое лезвие меча упиралось в его кадык.
– Меня нельзя убить обычным оружием, – прошептал маг.
Напрасная бравада. Он хорошо знал, что случилось с его собратом.
– Этот клинок выкован из языка хафронийского дракона, – сказала красавица. – Им можно прикончить любого.
Я подошел к чародею.
– Вы должны кое-что сделать, – произнес я.
Я пытался заглянуть ему в глаза, но глаз у него не было; только черные дыры, ведущие в мир сумасшедших грез.
– Я не предам своих товарищей, – возразил маг. – Не назову их имена.
– Мне нет дела до твоих друзей. Все они уже мертвы и лежат здесь. Ни один из мцари не согласился бы пропустить Трибунал.
– Тогда чего же ты хочешь?
Я посмотрел на него так, словно увидел впервые.
– Ты в самом деле этого не понимаешь? Гофмаршал убил невинного человека. Может быть, на твоих глазах. Все случилось не более дня назад. Значит, в силах Черного Круга вернуть ей жизнь.
На глубине двух бездн, зиявших в глазницах мага мелькнуло непонятное чувство – как рыба в глубоком омуте.
– Я этого не сделаю, – сказал он.
– Сделаешь, – возразила Франсуаз.
Она встряхнула мага, словно то был пустой мешок, в котором долго хранили пепел.
Странное выражение снова появилось в том, что давно перестало быть глазами. Теперь я понял – это страх умереть.
– Хорошо…
Чародей развел руки в стороны, и тихие, чарующие слова стали рождаться на его языке. Их красота так не вязалась с его уродством, что на мгновение я забыл об ужасах этого дня. Но потом мой взгляд упал на деревянный ларец.
Колдун смолк.
Я вынул из кармана золотые часы и нажал на маленький кристалл сбоку.
Над мозаичным полом закружились крошечные алмазы искр. Они поднимались вверх, как живительный воздух в прозрачной воде. Лазоревый круг явился в том месте, откуда восходило сияние. Он ширился, и на краях его трепетали нежные голоса горных ручьев.
Черный маг смотрел на творение своих рук, и на лице его, обычно бесстрастном, можно было прочитать удивление. Словно ведун не верил, что рунические символы заклинаний, обращенные им в магические слова, могут нести не только смерть, но и жизнь.
Лианна де Халон стояла в центре лазоревого круга. Ее глаза были полузакрыты, а грудь медленно поднималась и опускалась.
То, что происходило на моих глазах, уже перестало быть колдовством – но превратилось в чудо.
Я подошел к Лианне и поддержал ее. Сознание пока не вернулось к девушке. Несколько дней ей предстояло провести в глубоком сне, набираясь сил, когда душа витает над распростертым телом, все еще не решаясь туда вернуться. Затем она проснется.
Черного колдуна уже не было; лишь зеленые всполохи дрожали в том месте, где он стоял. Его бывшие товарищи, которых он бросил, маги Круга, оставшиеся верными Совету, перенесли чародея в столицу. Их суд будет справедливым, но вряд ли милосердным.
Лианна начала таять.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
