– Я не буду спать с тобой!
– Тогда спи на диване.
Все зашло слишком далеко. Это стало последней каплей после нервного напряжения последней недели. Гнев Айрис куда-то испарился, и она, которая принципиально никогда не плакала, вдруг разрыдалась. Слезы ручьем полились по ее щекам, и она была не в силах остановить их, как ни пыталась.
Закрыв лицо руками, она рванула в ванную, стремясь закрыться там, чтобы прореветься в одиночестве. Но Джералд схватил ее за плечи и подвел к кровати.
– Оставь меня в покое, – выкрикивала Айрис сквозь слезы. – Не трогай меня! Господи, почему это все происходит со мной?
Джералд усадил ее на кровать, обнял и сказал дрогнувшим голосом:
– Айрис, не плачь. Ну, пожалуйста, не плачь…
– Хочу – и буду плакать! Не указывай мне! – продолжала бушевать она. – Как мне все это надоело…
Джералд прижал ее к груди, и теперь ее рыдания гасли в его рубашке. Его руки нежно гладили ее спину, его щека касалась ее волос, и он каким-то непостижимым образом умудрился успокоить ее.
– Я никогда не плачу, – произнесла Айрис, отстраняясь. – Я не плакала даже из-за Клема и из-за этих дурацких статей. С чего это вдруг я так раскисла?
– А почему ты никогда не плачешь, Айрис?
Пережитые эмоции как будто развязали ей язык.
– Я еще в детстве научилась сдерживать слезы. Когда Стефан ушел от нас, моя мать не позволяла мне плакать из-за него. А когда я повзрослела и похорошела, я стала ужасно раздражать ее, и она не могла дождаться, когда же я уйду из дома. Это было так обидно… Но я была слишком гордой, чтобы показывать ей свои переживания, а потом я, наверное, просто разучилась плакать.
– Ты встречаешься с твоей матерью?
– Иногда, очень редко. Мы с ней предельно вежливы, будто ничего и не произошло, но наши отношения настолько фальшивы, что меня просто тошнит. А мой второй отчим такой консервативный и скучный… К нему я тоже не чувствую особой теплоты.
– А ко мне?
– Чего ты опять от меня хочешь? – уже нормальным голосом возмутилась она.
– Так ты намерена спать на софе? – спросил Джералд странным голосом.
– Боюсь, ты не обладаешь галантными манерами и не собираешься отдать мне кровать.
– С какой это стати? Меня твое соседство нисколько не смущает. С чего это ты боишься спать со мной в одной постели?
Она посмотрела на него ошалелыми глазами.
– А ты не помнишь, что случилось, когда я поцеловала тебя? Да я к тебе не подойду ближе, чем на пятнадцать метров.
– Так тебя ко мне тянет?
– Ты всегда такой тупой? У меня не было мужчины уже четыре года, так что нечего мнить что-то о себе.
– Ты хочешь меня, но собираешься мучиться всю ночь на этом диване, который сконструирован скорее для красоты, чем для удобства, просто потому, что не рискуешь заняться любовью со мной? Это вовсе не согласуется с твоей репутацией.
– Вот видишь, – прошептала она.
Он вздохнул и положил руки ей на плечи.
– Айрис, если бы ты знала, как мне хочется поверить тебе.
– Так что же тебе мешает?
– Не знаю, – неуверенно сказал Джералд.
– Мне нужно высморкаться, – решительно сказала Айрис и освободилась из его объятий.
Она прошествовала в ванную. Из зеркала в золоченой раме на нее взглянула женщина с распухшим носом и покрасневшими глазами. Затем она увидела, что Джералд стоит за ее спиной.
– Ну я и чучело.
– Ага.
Несмелая улыбка появилась на ее лице.
– Если мне нужно хотя бы отдаленно напоминать любовницу очень богатого человека, мне предстоит как следует потрудиться. Так что, дорогой, ты свободен.
Его глаза встретились в зеркале с ее лукавыми глазами. Айрис с новой силой ощутила его обаяние, и ей стало страшно. А что, если она сдастся? Не будет ли она жалеть об этом всю свою оставшуюся жизнь? Она неохотно отвела взгляд.
– Коктейль через двадцать минут. Нам нужно поторопиться.
Джералд взял Айрис за плечи, повернул лицом к себе, сердито поцеловал в губы и отпустил так внезапно, что ей пришлось вцепиться в край раковины.
Айрис взорвалась:
– Ты считаешь, что можешь целовать меня, когда тебе заблагорассудится, а затем отталкивать, как будто я бездушный кусок дерева?
– Когда ты сердишься, ты становишься еще красивее, – сказал он таким тоном, будто он действительно говорил о куске дерева. – Я сейчас схожу и найду тебе инструктора по подводному плаванию назавтра. Но к обеду тебе нужно вернуться.
– Мне не нужен инструктор. Я и сама прекрасно плаваю!
– Одна ты не будешь нырять, – сказал, как отрезал, Джералд и удалился.
Ну вот, еше один приказ. Выходя из ванной, Айрис скорчила недовольное лицо. Затем она оделась в светло-оранжевый брючной костюм и поработала над лицом, чтобы скрыть последствия стихийного бедствия. Итак, Джералд начинает доверять ей. Это, казалось, должно было заставить ее радоваться. Но вместо этого ее страх только окреп. Каждый раз, когда она выставляет свои работы, она позволяет зрителям заглянуть в свою душу и не боится быть осмеянной и оплеванной. Так почему же она так страшится этого человека?
Если бы она знала ответ на этот вопрос, ее бы не пугал один только вид этой роскошной кровати.
Айрис спала на диване. Вернее, не спала на диване. Всю ночь она ворочалась и ерзала на этом узеньком ложе, которое, по ее убеждению, было спроектировано садистом. И это после того, как весь вечер она старательно играла роль хозяйки бала, улыбаясь так усердно, что в конце концов у нее разболелись челюсти. Наконец она решила, что пора вставать. Было семь часов, и Айрис спустилась в ресторан, чтобы позавтракать перед погружением с аквалангом. Через пять минут к ней присоединился Джералд.
– Я тоже решил поплавать.
Айрис так хотелось побыть одной хоть несколько часов! С каждым днем ее нервная система сдавала все больше. Ее чувства отразились на лице, и Джералд сухо проговорил:
– Мне начинает казаться, что, когда ты говоришь, что ненавидишь меня, ты несколько приуменьшаешь силу своих чувств.
– Меня всегда учили быть вежливой.
– Тогда улыбайся, дорогая. Улыбайся, улыбайся, к нам направляется официантка.
Его голос был хрипл и приглушен. Поднеся ее руку к губам, он слегка прикоснулся к ней.
Тело Айрис словно прошило током, и она в ужасе отшатнулась от Джералда. Подошедшая официантка невозмутимо спросила:
– Вы что-нибудь уже выбрали, мадам? Айрис сказала наугад:
– Фруктовый салат, тост и кофе.
Эти блюда наверняка были в меню каждого ресторана.
Джералд заказал себе завтрак и, когда официантка отошла, сказат хрипловатым шепотом:
– Любая женщина была для меня открытой книгой, но только не ты. То ты говоришь, что видеть меня не можешь, то смотришь так, будто готова съесть меня на завтрак.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
