— Что, нашли этого старого черта? Нет!!! О, мистер Хольбрук! Войдите в мое положение! Ужас! Ужас!.. Он дал мне всего пятьсот фунтов!.. Он обещал прислать чек на следующее утро, но я не получила больше ни пенса… Поставщики осаждают меня! Надо заплатить около двух тысяч!.. И во всем виноват Ван Кампе!.. Это он уговорил меня согласиться на предложение Лэффина… Что делать?.. Что делать?! Что делать!!!
— Прежде всего успокойтесь и постарайтесь толком объяснить, чего вы хотите, — перебил ее Билл.
— Ах, я и сама не знаю! — воскликнула танцовщица. — Я хотела, чтобы никто не узнал, что этот дом не мой. Вы, конечно, знаете, зачем его снял Лэффин? Он хотел узнать что-то от сэра Ричарда Пакстона из государственного казначейства… Я очень мало смыслю в этих делах… Так вот, доктор хотел знать что-то такое о послевоенных расчетах. Представьте, он говорил, что мы должны большие деньги Америке!
— Невероятно!.. — притворно ужаснулся Билл.
— Да, да… И он говорил еще, что каждые полгода мы посылаем туда кругленькую сумму. И ему важно было узнать, как именно будет сделан очередной платеж: золотом или кредитками… И мне стоило большого труда выяснить этот вопрос…
Билл насторожился. Загадка дома на Портландской площади начинала разъясняться.
— А в тот вечер сэр Ричард был еще любезнее, чем всегда… И он рассказал мне, что очередной платеж будет произведен бумажками и что он будет отправлен двадцать девятого июля на пароходе… простите, забыла… на каком пароходе…
— Может быть, на «Эскуриале»? — спросил Билл.
— Совершенно верно! Какое странное название!.. Пятьдесят миллионов долларов! Какая глупость — посылать такую уйму денег этим американцам!.. А у меня на лестнице стоят двадцать поставщиков, и я не знаю, как мне с ними расплатиться! Ужасно, ужасно, мистер Хольбрук!
— Погодите! — перебил он ее. — Успели вы передать доктору Лэффину эти сведения?
— Конечно! Я позвонила ему немедленно, как только получила их!
Больше Биллу ничего не требовалось выяснять, и он постарался поскорее избавиться от Ла Флоретт, пообещав на прощанье немедленно известить ее о поимке доктора и о состоянии его финансовых дел.
Хольбрук вышел из редакции через несколько минут после ухода Ла Флоретт и отправился домой пешком.
Глава 40
Вернувшись домой, Билл застал экономку за генеральной уборкой.
— Где мистер Баллот, спрашиваете вы? Разве вы не знаете, что он уехал?
— Уехал? Куда?
— Да в Америку! Не можете же вы этого не знать!
— Когда?
— Сегодня утром.
— Разве сегодня суббота?
— Разумеется, сэр. Мистер Баллот очень надеялся, что вы вернетесь до его отъезда. Он оставил вам записку на столе.
Билл бросился к себе в комнату. Записка была чрезвычайно краткой, но весьма выразительной:
«Если будет хоть какая-то возможность — постарайтесь попасть на „Эскуриал“. Происходит нечто весьма странное».
Билл посмотрел на часы. Было одиннадцать. В субботу в этот час в редакции не могло быть никого, но он знал, где искать редактора, и через несколько минут говорил с ним по телефону.
Редактор быстро принял решение.
— Поезжайте в американское консульство, объясните положение и убедите немедленно завизировать вам паспорт. А я договорюсь, чтобы вам оставили место на «Эскуриале». В котором часу он покидает порт?
— В полдень, то есть, через час.
Подумав, редактор сказал:
— Я вызову автомобиль, который отвезет вас в Саутгемптон, и распоряжусь, чтобы там ждал гидроплан. На нем вы доберетесь до Шербурга. Оттуда «Эскуриал» уйдет не раньше шести вечера. Есть ли у вас деньги?
— Нет, сэр.
— В таком случае вам будет передана необходимая сумма в американском консульстве.
В половине четвертого Хольбрук прибыл в Саутгемптон. Здесь он потратил некоторое время на поиски конторы авиационной компании, так что гидроплан поднялся в воздух только в пять. Билл уже начинал опасаться, что «Эскуриал» успеет выйти в море раньше, чем он прибудет в Шербург.
В половине седьмого впереди показались четыре гигантские трубы парохода. В тот же миг взвыла сирена. Это был сигнал к отправлению. Гидроплан стал снижаться и опустился на воду в тот момент, когда на «Эскуриале» поднимались сходни.
Билла, видимо, ждали, так как на самолет немедленно был брошен конец. Хольбрук с отчаянием ухватился за канат, и матросы благополучно втащили его на нижнюю палубу.
Глава 41
— Недурно!
Билл оглянулся. Ему протягивал руку улыбающийся Баллот.
Они вместе прошли в приготовленную для Хольбрука каюту, и молодой человек подробно рассказал Баллоту о посещении Ла Флоретт.
— Не думаю, — заметил Баллот, — что они предпримут попытку захватить деньги до прибытия парохода в Нью-Йорк. Во всяком случае, капитан и офицеры предупреждены о возможности нападения, а к кассе приставлены два вооруженных матроса.
— А среди пассажиров нет подозрительных субъектов?
— Пока трудно сказать, — ответил Баллот. — Кстати, вы еще не осмотрели пароход! Великолепное судно!..
Глава 42
«Эскуриал» действительно был лучшим кораблем из всех когда-либо пересекавших Атлантический океан. От гимнастического зала на верхней палубе до мраморного бассейна на нижней — все было обставлено с потрясающей роскошью. Десять лифтов. Главный зал, убранный коврами и обставленный чудесной мебелью, не имел себе равных.
На палубе в этот час было много пассажиров, так как к обеду еще не звонили. Билл все время оглядывался по сторонам в надежде увидеть Бетти Стоун. Баллот, заметив его беспокойство, сжалился над ним и сказал:
— Мисс Стоун занята сейчас распаковкой чемоданов. Я только что видел ее служанку. А вот, кстати, и Лоубридж!
Действительно, неподалеку сидел Клайв с папиросой в зубах. Встретившись глазами с Хольбруком, он улыбнулся и поднялся ему навстречу.
— Вот неожиданность, мистер Хольбрук! Когда изволили прибыть? Уж не тот ли вы смелый человек, которого мы подобрали с гидроплана?
— Да, я как раз тот самый сумасшедший.
Клайв с легкой усмешкой осматривал костюм молодого человека. Билл, как всегда, был одет довольно странно…
Решить эту проблему помог Баллот, выделив Хольбруку из своего гардероба часть одежды, которой у него оказалось гораздо больше, чем можно было предположить.
Пока Билл переодевался, слуга принес ему записку от мистера Стоуна с приглашением на обед. А когда молодой человек вошел в роскошную столовую, его встретила улыбка самой прекрасной, как ему казалось, девушки в мире.
— Как хорошо, что вы все-таки едете с нами, мистер Хольбрук! — сказала она. — Но только, пожалуйста, не рассказывайте мне ничего о докторе Лэффине и прочих ужасах! Поговорим лучше об этом чудесном корабле!
Билл рассмеялся.
Весь обед Бетти болтала о пассажирах парохода, среди которых было двадцать пять миллионеров, три известных писателя и звезда Голливуда.
— Подумайте, мистер Хольбрук, — двадцать пять! Неужели это не производит на вас никакого впечатления?
— Увы! Миллионеры обычно довольно скучный народ, и я полагаю, что большинство из них тяготится своим положением.
Бетти окинула собеседника критическим взглядом.
— Вы сейчас лучше одеты, чем обычно…
— По очень простой причине, — с улыбкой ответил Билл. — На мне платье с чужого плеча. Я попал на пароход без всякого багажа. И если бы не Баллот, мне пришлось бы туго.
— Я еще не видела инспектора на пароходе. Зачем он едет в Америку?
— А почему бы ему не ехать? Каждому ведь интересно побывать за океаном.
Они прошли на корму и несколько минут любовались закатом.
— С тех пор как я здесь, — заговорила девушка, — меня мучит смутное беспокойство… Не знаю почему, но мне все время кажется, что доктор находится где-то здесь, на пароходе…
— На пароходе?
— Да… Вы мало знаете доктора Лэффина… А я уверена, что мое предчувствие не обманывает меня…
Билл рассмеялся:
— На этот счет можете не тревожиться. Баллот внимательно наблюдал за всеми пассажирами, прибывшими на пароход. Среди них доктора не оказалось.
Бетти покачала головой.
— Повторяю, вы слишком мало его знаете…
В это время появился Клайв, и разговор стал общим.
Вскоре Билл оставил Бетти с лордом, чтобы переговорить с Баллотом. Он нашел его в каюте за изучением списка пассажиров.
— Что скажете? — спросил инспектор.
— Мисс Карен полагает, что доктор на борту.
Баллот пожал плечами, тщательно протер свои очки, еще раз взглянул на список и решительно отложил его.
— Возможно, что она и права, — спокойно сказал он.
— Здесь? На пароходе? Но это было бы безумием с его стороны!
— Не знаю…
Вернувшись к мисс Стоун, Билл застал ее за кофе. Шел оживленный разговор, и Хольбрук не заметил, как прошло время. Когда девушка поднялась, молодой человек с изумлением обнаружил, что уже одиннадцать часов. Он никогда не думал, что день может так быстро закончиться.
