первым Серёжа.
— Нет у вас опекуна, — вздыхает Марья. — Вас по статусу только царская семья опекать может, но подойти к ним с этим…
— Зато у меня есть ты, — я гляжу на него с улыбкой, хотя тоска по маме гложет изнутри просто до слёз.
— Пойдёмте, — приглашает нас женщина.
Пока идём, она объясняет, что статус наш играет роль только за стенами школы, внутри же все считаются равными. Ну, относительно равными, ибо чести ронять не следует, но танцев с поклонами, реверансами и тому подобного нет. Каждый удерживает свой статус сам, при этом не требуя в стенах школы таких прыжков. Ну, в принципе, логично, хотя что-то мне подсказывает, что не всё так просто.
Наши покои оказываются в отдельно стоящем тереме, потому что статус у нас для школы запредельный. Терем мне нравится, он хорошо так выделяется, в нём две спальни, детская, ну и штук пять комнат, хотя зачем столько, мне непонятно. Тем не менее нас оставляют тут.
— Через час зайду за вами, — сообщает мне Марья. — В город поедем, будем заниматься банком и подбором вещей. Ну и обереги вам нужны, как без них-то.
— Обереги — это правильно, — кивает Сергей. — Особенно мне гранаты нравятся.
Я тихо хихикаю, хотя и мне гранаты нравятся. Оборонительная граната — вообще очень неплохой, по-моему, оберег. Но тут страна сказочная, поэтому нужно ей соответствовать.
— Я вам оставлю краткий справочник, — говорит Марья. — Посмотрите, особенно в воинской части, чтобы не убить случайно кого-нибудь не того.
— А что, можно кого-то убить? — заинтересовывается Серёжа.
— У вас враги могущественные, — отвечает она. — Вы их, возможно, и не знаете, но они есть, так что почитайте.
— Спасибо, посмотрим, — кивает мой жених, после чего Марья нас покидает.
Да, он прав, инструкция — это правильно, инструкция — это по делу. Поэтому мы садимся рядышком, принимаясь читать том формата А3 в кожаной обложке. Книга, кстати, печатная, а не рукописная, как можно было бы ожидать, поэтому я больше улыбаюсь. Языком написана современным нам с Серёжей, а не русским народным сказкам за окном, что сильно помогает нервной системе. Итак…
— Правящий дом, — произносит Сережа, переворачивая страницу, где показаны лица правящей семьи.
Я вглядываюсь, а со страницы на меня смотрит… мама. Та самая мама из моего сна! Я пожираю картинку взглядом, не чувствуя, как по щекам текут слёзы, зато это замечает мой любимый, сразу прижимая меня к себе. Очень мягко и ласково, он будто хочет закрыть меня от всего мира.
— Что, маленькая? — спрашивает меня Серёжа.
— Это мама, Серёжа… — шепчу ему. — Понимаешь? Это мама! Но царица…
— Разберёмся, — обещает он мне. — Со всем разберёмся, не плачь.
— Я… я… я постараюсь, — всхлипываю я, с трудом беря себя в руки, потому что выдержать это невозможно просто.
— Давай лучше по деньгам и убийствам пройдёмся, — предлагает он, но потом вздыхает, прижимает мою голову к себе и читает вслух. А у меня перед глазами мама…
Я понимаю, что всё не так просто, да и определённый статус вполне царевне соответствует, но мама… Мамочка, как бы увидеть тебя? Пусть ты не узнаешь меня, но хоть взглянуть бы на тебя! Я плачу, а Серёжа читает о банковской системе, законах и о сиротах высшего сословия.
Дело в том, что опекун должен быть на ступень выше, но я названа княжной, и моим опекуном может быть только царская семья. Ну и Серёжиным тоже, потому что он равен мне по статусу. Что же делать?
Глава одиннадцатая
— Княжна Милалика и жених её, княжич Сергей, — записывает писарь. — Общее состояние — пять тысяч монет золотом.
— Насколько это много? — интересуюсь я у Марьи.
— Терем ваш половину этой цены стоит, — коротко отвечает она мне.
Марья явно удивлена, а я киваю — в восприятии ребёнка в девяностые сто баксов вполне так и соответствуют. Что интересно — картин с изображением царевны нет нигде. О ней все знают, но давно никто не видел. Ну и ладно, пока это неважно. Мне нужно тряпок купить, потому что мириться с отсутствием трусов я не намерена.
— Ваш кошель, — протягивают нам мешочек на верёвочке. — И расчётная палочка.
Ага, кредитная карта тут всё-таки есть. Точнее, она дебетная, ещё и демонстрирующая остаток на счету, при этом украсть её можно, но бессмысленно, потому что как платёжное средство она работает только в наших руках. Ну и кошель — на мелкие расходы. Я вручаю их любимому, потому что у меня карманов нет, а вопрос доверия просто не стоит между нами.
Сейчас нужно заказать одежду, обереги купить и то, что нам для школы потребуется: палочки-самописки, тетради разные, линованные и нет, учебники опять же. Точнее, учебники не нужны, нужны справочники, ибо я — ведунья, а жених мой — защитник, и мы с ним неразделимы, отчего нам всё в двойном экземпляре покупать надо. Нам и на его уроки, и на мои вместе ходить надо, такова особенность истинных пар.
Марья ходит по рядам с нами, а рынок вполне обычный, с поправкой на колорит. Ну, славянский колорит в смысле. Очень фильмы-сказки напоминает, особенно учитывая наш сегодняшний транспорт — самобеглая печь нас привезла из школы, она же и увезёт. Всё вокруг очень интересно на самом деле, но и устаём мы.
— Питаться можете в школе, — говорит нам Марья, — или за серебрушку в месяц доставку из трактира оформить, как вам больше нравится. В школе разносолов нет, но и отравить вас — задача посложнее.
— Интересное кино, — вздыхает Сергей. — Обереги от отравления существуют?
— Существуют, отчего ж нет? — удивляется она. — Куда сначала?
— За одеждой, — почти шиплю я. — Нет же ничего!
Кивнувшая Марья отводит нас сначала к белошвейкам, затем и к портным, где оставляет часа на три, объяснив, где найти остальное. Сегодня нам долго гулять — до ночи точно. Нам обоим нужен гардероб по статусу, Серёжа ещё в оружейные ряды хочет, ну и я тоже, ножей метательных бы прикупить. Может, и ещё что найдём. Затем обереги — и лучше от всего на свете, ну и учебное, что требуется.
У меня из головы не идёт мама. В моих снах
