Инспектор Крабов позеленел и пошел багровыми пятнами.
– Я арестую вас, Туровский! Обязательно арестую! Прямо сейчас!
– И что вы мне инкриминируете в конкретном случае?
– Подозрение на убийство Аграника Маркаряна! – выпалил Крабов.
– У вас есть ордер на мой арест? – спокойно поинтересовался я.
– Будет, – прорычал инспектор.
– Когда будет, тогда и обращайтесь, – учтиво посоветовал я. – Обязательно рассмотрю ваше предложение. А пока, будьте любезны, покиньте мой дом.
Инспектор Крабов просто выпрыгнул из кресла. Замер на минуту, раздувая щеки, и вышел, чеканя шаг.
Кубинец отправился за ним, проверить закрытую за инспектором дверь. Я остался сидеть, пораженный новостью. В древности гонца, принесшего дурную новость, казнили. Стоило наточить топор к следующему приходу инспектора.
– Ты вчера к Агранику ездил? – поинтересовался Кубинец, возвращаясь.
– Точно так, – подтвердил я. – Решил воспользоваться его информацией, но, похоже, канал мне обрубили.
– Заметь, тебе обрубают каждую ниточку, которая может привести в итоге к убийце, – заявил Кубинец.
– Я давно это заметил, Гонза. Давно. Только не знаю, что делать с этим знанием, – рассеянно ответил я. – Каждый, кто оказывается возле меня, погибает. Пока что живы только ты да инспектор.
– И на том спасибо, – поблагодарил Кубинец. – У нас мощный противник.
– Мощный и безжалостный, – согласился я.
– Что ты намерен делать? – спросил Кубинец.
– Гонза, если ты хочешь отступить, я не намерен тебя винить. Каждый выбирает за себя. В конце концов это мое дело. Моя проблема. Эти люди убили Ангелину. Теперь убрали Маркаряна. Я просто не могу отступать. Задета моя честь.
– Надеюсь, ты не думаешь, что я тебя брошу? Я ухмыльнулся.
– Мы вместе в этом деле, дружище, – обрадовал меня Кубинец.
Я включил компьютер, дождался, пока он загрузится, и вышел в Сеть. Меня не интересовало ничего конкретного. Скачать почту, прочитать новости, что накопились за утро, посмотреть новинки музыкального мира, но то, что я обнаружил, повергло меня сначала в шок, а затем в дикую радость.
В почтовом ящике для меня лежало письмо с прикрепленным документом. Письмо было отправлено в восемь вечера накануне, и отправителем был Аграник Маркарян.
Я скачал почту, отключился от Сети и раскрыл прикрепленный файл. Да аж присвистнул от изумления и восторга. Досье на Романа Романова и Ульяна Мертвого. Вот так удача. Аграник успел сделать то, о чем я просил. Умер он позже. Это была воистину грандиозная удача.
Но посмотреть документ я не успел. Отправил его на принтер, стал ждать распечатку, но меня отвлек Кубинец, ворвавшийся в кабинет, как спецназовец в квартиру особо опасного преступника.
– Катастрофа, Даг!! Полная катастрофа!!!
– Успокойся. Что случилось? – спокойно спросил я.
И тут же проглотил свое спокойствие.
– Подвал залило водой!
– Что? – поперхнулся я, позабыв о долгожданном досье.
– Наш подвал затопило!!!
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Худшего и вообразить себе было нельзя. Плод работы двух месяцев оказался полностью уничтожен. Вода добралась до второй ступеньки, и кроме как в резиновых сапогах по подвалу пройти было невозможно. Сказывался проливной дождь. Коммунальная сеть не выдержала, и вода постепенно затопляла подвал.
Я смачно выругался и бросился наверх. Только бы Гонза не додумался запустить лифт. Он додумался. В кабину хлынула вода. И Кубинцу пришлось поспешно эвакуироваться на первый этаж. Из поднимающейся кабины меня обильно окатило водой и сбило бумаги, лежащие на рабочем столе. Листы и книги сбросило со стола, и они лодочками заскользили по подвальному озеру.
Положение становилось катастрофическим. Еще оставалась возможность спасти хотя бы урожай. Но только если поторопиться.
Недолго размышляя, я крикнул Кубинцу:
– Вызывай специалистов!!!
И ринулся в воду, которая добралась до колена и отвратительно хлюпала в носках. Раздвигая водное пространство, я двинулся в глубь Хмельной. Меня интересовала четвертая комната, где стоял дренажный насос. Срочно нужно было включить его и избавиться от прорвавшейся воды.
Мерзко пахло сыростью и канализацией. Хоть святых выноси.
Когда я пробрался сквозь второй зал, сорвало бочку со светлым классическим пивом и разбило ее о стальной стол с проращиваемым солодом. Посыпалось стекло, заискрило искусственное освещение. С солодом можно было попрощаться. Как, впрочем, и с бочонком пива, который, расколовшись, выплеснул содержимое в уличную воду, плескавшуюся в моем подвале. А ведь я хранил его для особо важного случая, как то: коронация нового императора, выгодный контракт, да и юбилей Петрополиса на худой случай сойдет.
Увернувшись от бочки, я поскользнулся и рухнул лицом вниз. Препакостнейшая ванна. Я поднялся на ноги, отфыркиваясь, потряс головой, избавляясь от влаги, которая лилась с волос в глаза, и поспешил в третий зал. Более никаких приключений для меня не нашлось. Я легко доплелся до насоса и нажал кнопку.
Мотор затарахтел, набирая обороты. Разогнался и зарычал, как сто осиных роев, собравшихся на большую сходку.
Я оттолкнулся от насосной установки и направился к лестнице, по пути подхватив со стеллажа двадцатилитровую бочку и взвалив на плечи. На лестнице меня чуть не сбил с ног Кубинец. Удалось удержаться, хотя и ударился спиной о стену. Гонза выглядел взбудораженным, но от шутки не удержался:
– Ты похож на раба с плантаций.
– Пшел ты, – ругнулся я сквозь зубы. – Выноси бочонки. Последние же. Больше пива нет. Старый урожай весь пропал подчистую.
Гонза послушался и прыгнул в воду.
Я вынес бочонок в холл, осторожно опустил его на пол и бросился обратно. Гонза в это время уже поднимался. Так мы перетаскали бочонков восемь, прежде чем в дверь позвонили. Кубинец поспешил открыть. В холл проникли трое мужчин в синих костюмах с черными чемоданчиками. На звук открываемой входной двери показалась со второго этажа Химера. А из библиотеки выглянула Сфинкс.
А я – то ломал голову, где они пропадали.
Второй мыслью появилось осознание того, что завтрак сегодня накрылся. Тут же желудок взбунтовался и недовольно заурчал.
– Давно прорвало‑то? – спросил водопроводчик.
– Уже часа два хлещет, – отозвался Кубинец.
Гонза увлек за собой ремонтников. Они скрылись в чреве подвала. А я поднялся на второй этаж, принял душ и переоделся в сухое. По счастью, строгих костюмов, которые я так любил, в моем шкафу было экземпляров восемь. Я повесил мокрый костюм в ванной комнате, понимая, что все‑таки придется нести его в химчистку. И спустился в гостиную, где столкнулся лицом к лицу с Химерой, которая загадочно улыбнулась и исчезла.
Только в кабинете я вспомнил о присланном досье. Вытащил странички из принтера и завалился на диван. Но читать не смог. Усилился запах из подвала. Я распахнул окна, вернулся на диван и приступил к изучению.
«Роман Исаевич Романов. 47лет…»
В этом нет ничего нового. Информация старая как мир. Я листал страницы досье в поисках чего‑то нового и не находил. На четвертой странице я споткнулся. Глаза наткнулись на нечто ужасно интересное. Даже руки затряслись. Я отложил страницы, прошел к столу, нацедил себе кружку пива и залпом выпил ее. Минуту походил вокруг стола, успокаиваясь, и вернулся к бумагам.
«Роман Романов поддерживает отношения с двумя школьными друзьями. Первый – Ульян Мертвый. Ты, наверное, это хотел узнать, Даг. Второй – Владислав Пятиримов».
Новость сродни нокауту. Разит наповал.
Итак, Романов, Мертвый и Пятиримов учились вместе. Вот почему, куда я ни обращу свое внимание в связи с делом, неизменно натыкаюсь на губернатора. Об этом стоило задуматься. Я открыл стенной сейф и упрятал бумаги в него. Изменил шифр. Теперь открыть его могу только я.
Я вернулся за стол, подпер голову руками и задумался. Как действовать дальше. Нарисовалась общая картина. Какие‑то связи высветились, да вот только понимания событий не наступало. Да, я установил, что Романов был знаком с Мертвым, но что мне это дало? Ровным счетом пустоту. Почему похитили Романова, а затем убили? Я не был готов ответить на этот вопрос, хотя чувствовалось, что, когда я найду ответ, может рухнуть привычный мир. Устоявшийся окружающий мир. Я был четко уверен в таком исходе событий, но спроси меня, на чем строится мое убеждение, и я ответил бы молчанием. Разве могла Кассандра объяснить, почему она чувствует гибель Трои?
А ответ был рядом. Я ощущал, что хожу вокруг да около него, но выйти на него лоб в лоб все никак не удается. Это как пытаешься пройти сквозь каучуковую дверь. Надавливаешь на нее. Уже вступаешь в комнату, но преграда все не рвется. Прогибается, растягивается, да прорвать ее не получается.
Может, стоит встретиться с Ульяном Мертвым и напрямую все спросить?
А что? Занимательная мысль.
В кабинет вошел Гонза. Мокрый как курица, вообразившая себя уткой.
