— «И они еще борются за почетное звание дома высокой культуры быта», — вздохнул я
— Да разве ж можно вот так бросать окурки?! — вознегодовала бабуля, попеременно глядя то на землю, то на окна и балконы, — Мало того, что курят в доме…! Сегодня же зайду к Председателю нашего кооператива…
Набрав код на домофоне, вошел в подъезд, придержав дверь для бабушки, которая продолжала негодовать.
К сожалению, обращаться к Председателю бессмысленно. Ну что он может сделать с подобными уродами? Вот выписали бы скоту штраф в штуку «зеленых» за брошенный из окна на землю бычок, как это практикуется в некоторых странах, народонаселение которых больше не мусорит, — это безусловно возымело бы положительный эффект, а так…
Войдя в квартиру, пошел «досыпать» свой сон.
Позже. 11:40.
— Привет, Стёш, заходи, — сказал я, открыв подруге дверь и приглашающе махнув рукой
— Привет, Злат, — поприветствовала меня та, и надула шар из своего «бубль-гума», который затем лопнул с громким звуком
Подруга была одета в джинсы, длинную клетчатую рубашку, на выпуск, а на ее голове красовалась белая бейсболка, надетая на голову козырьком назад. Плюс, немного косметики. Выглядела она здорово, конечно. Юная красотка.
— Чай с пирожками будешь? — спросил я, когда та разулась и приветственно чмокнула меня в щеку
— Буду! — тут же ответила та
На кухне. Пока подруга была активно занята уменьшением поголовья пирожков, я набивал пластиковый контейнер порцией гречки (просто перченая гречка, без курочки, дабы на августовской жаре не испортилась). Ведь помимо абсолютно ненужного и совершенно неизбежного посещения врача (коль скоро идти я должен на прием к неврологу, то бороться предполагается с моей «амнезией»), я хочу сегодня подольше погулять. Мне необходимо больше двигаться.
— Зачем тебе контейнер с гречкой? — с набитым ртом спросила подруга
— Я по времени кушаю. Раз в три часа. И сегодня торчать дома я не хочу, так что еду беру с собой
— Ааа, — многозначительно ответила та, — на диете сидишь?
— Не совсем, — ответил я, убирая контейнер в рюкзачок, — у меня теперь режим питания такой
— Ааа, — еще раз «ааакнула» подруга
Несколько минут спустя.
— Клевый комбинезон! — заявила Стёша, оседлав стул, стоявший за круглым столом в нашей с бабушкой комнате, и, уминая очередной пирожок, наблюдала за тем, как я переодеваюсь, — Ты в нем какая-то мультяшная! Просто класс! Хорошо, что ты вернула естественный цвет волос…
Она, доев пирожок, показала большой палец!
— Да, — согласился я, — мне тоже нравится. Ладно, пошли в поликлинику, а то опоздаем еще
— Пошли, — согласилась подруга, поглаживая живот (и как только в такую фитоняшу влезло столько пирожков?), и поднялась на ноги.
— Так, стоп. Надо, во-первых, взять паспорт. А, во-вторых,…, — негромко сказал я и вернулся в комнату за документом, а затем, прошел на кухню и ванную, сфоткал плиту и проверил — все ли краны выключены. Все, теперь можно идти!
— А разве без паспорта в поликлинике не принимают? Там же, вроде, только полис нужен…, — сказала подруга, когда я закрывал на ключ входную дверь
«Бабуль, иду к врачу со Стёшей. Плиту выключила, все краны проверила, входную дверь закрыла. Потом пойду гулять и зайду в корпус 1446, в библиотеку», — набрал сообщение я и отправил его бабуле.
— Не, мне паспорт нужен чтобы читательский билет в библиотеке оформить, — ответил подруге я, нажимая кнопку вызова лифта
— В библиотеке? — искренне удивилась та и пошутила, — Неужели ты и читать научилась?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Стёш, — закатил глаза я, — этой шутке уже сто-пятьсот лет
Она позубоскалила в ответ и легонько толкнула меня своим задом.
— Чего интересного в доме отдыха было? — спросил я подругу, когда, выйдя из подъезда, она взяла меня за руку и потащила в сторону поликлиники
— Ты не поверишь, — ответила она, в свою очередь закатив глаза, — ни-че-го. Местечко — для старперов, приезжающих туда на выходные побухать, а когда из-за дождя наше мероприятие отменили, так и вообще, тоска стала зеленой… Вот нафига, спрашивается, за свои собственные бабки ездить в подобные места, типа «отдыхать»?
Несколько минут спустя. «Детская поликлиника № 105» — гласила вывеска. Приложив к специальному аппарату свой полис ОМС и получив от него талончик с номером кабинета, именем доктора и временем приема, мы, надев бахилы, потопали по лестнице на третий этаж. Очереди к нужному мне специалисту практически не было, только одна мамочка со своим сыном были передо мной, но и они уже заходили в кабинет, на прием.
Мы уселись на лавочку перед кабинетом.
— Интересно, долго тебя там мурыжить будут? — спросила Стёша, сняв бейсболку, оперившись спиной о стену и глядя на лампы дневного света
— Не думаю, — ответил я, пожав плечами, — врач убедится в том, что я — не умирающий лебедь, да и отпустит на все четыре стороны.
Стёша как-то погрустнела, задумавшись о чем-то о своем, а я, приобняв подругу, сказал:
— Все со мной будет окей, Стёш! Все будет окей, не парься… Кстати, хочешь прикол? На тебя, кажется, запал вооон тот молодой папочка, — указал я взглядом в нужном направлении, — смотри, как глазами в тебя стреляет…хе-хе
Стёша посмотрела в указанном направлении и парень, рядом с которым сидел зевающий мальчик, лет трех, задорно улыбнулся моей подруге, заметив ее взгляд.
— Пффф, — донеслось от Стёши, которая хихикнув уткнулась в мое плечо, — молодой папочка…
— Девочки, вы бы на чужое свой роток не разевали, некрасиво это…, — раздался рядом негромкий женский голос, однако сказана фраза была весьма твердым и на удивление спокойным тоном
Мы со Стёшей синхронно обернулись на звук голоса. Говорившей была молоденькая женщина, приятной наружности, одетая в легкий сарафан, лет 20 с небольшим, и которая явно услышала наш разговор, проходя мимо нашей лавочки. Ничего добавлять к уже сказанному она не собиралась, равно как и дожидаться нашего ответа, а высказав нам свое неудовольствие, сразу двинулась дальше, к тому самому молодому папане, который, пользуясь отсутствием своей пассии, поглядывал на Стёшу, явно представляя то, как проделывает с ней всякое. И сейчас, очевидно, он получит за это «на орехи».
— Пипец! — сказала Стёша, скривив личико в виноватой улыбке, однако было видно, что ей очень неловко, ведь та дамочка была только в моих глазах молодой девчонкой, а в глазах по-настоящему пятнадцатилетней Стёши, которая, как я успел уже заметить, весьма стеснительная особа, «взрослой тетенькой»
— Да, фигня! Не бери в голову, — махнул я рукой и зевнув, добавил, — а вот парню тому, кажется, крышка
Девица и правда, усевшись рядом со своим мужчиной и усадив ребенка себе на колени, что-то явно недовольно высказывала на ухо кавалеру. «Прекрасный юноша» с этакой полуулыбкой, которая к улыбке не имела никакого отношения, а была этаким выражением смущения (не первый раз попадается на излишней любвеобильности, наверное), молча выслушивал упреки в свой адрес, и не «жужжал». А он-то всего лишь имел неосторожность полюбоваться Стёшей…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
