После этих событий всем командирам свободных полков стало ясно, что король Стивен не шутит, и на торговых путях стало спокойнее.
Через семь лет, в результате переворота, король Стивен был смещен с трона его племянником, герцогом Рейбердом Лармусским, провозгласившим себя Августом Фердинандом Четвертым. Некоторые из наемников ошибочно предположили, что при новом короле указ о наемниках действовать перестанет, однако жестоко просчитались. Командиры разбойничавших на дорогах полков были схвачены, их солдаты помилованы, но все офицеры оказались на виселицах.
«Нам нужно сохранить войско… Нам нужно сохранить войско…» – мысленно повторял Руйо, приближаясь к возможным свидетелям. До них оставалось всего несколько шагов, следовало лишь обойти двух бородатых мужиков…
Лейтенант вытащил кинжал из ножен и спрятал под плащ.
31
Клаус снял висевшие на палке холщовые штаны и приложил к себе. Они были его размера.
– Сколько стоит, хозяин? – спросил он торговца.
– Два крейцера.
– А рубаха?
– Три.
Клаус покачал головой. Им с Ригардом предстояло зарабатывать себе на жизнь тяжелой работой, но такую жизнь пижонские наряды долго не выдержали бы. Пока их капитала не хватало даже на две пары простой одежды, а ведь на что-то нужно жить.
«Надо было поменьше тогда в стену-то бросать…» – подумал Клаус, вспоминая, как швырял деньги для отвлечения погони. Впрочем, тогда он чувствовал себя загнанным зверем и думал лишь о том, чтобы спастись – где уж там деньги считать.
– Гляди, карлик… – сказал Ригард, указывая на соседний торговый ряд, где малорослый, но широкоплечий человечек помогал торговцу рыбой переставлять тяжелые ящики. – Ишь ты, и не надсадится!
– Это не карлик, это гном, – пояснил Клаус.
– Ты откуда знаешь?
– Я этих гномов на пристани перевидал.
– Так уж и перевидал, – покачал головой Ригард. – Сколько раз видел?
– Ну… два раза.
– То-то же. А чего они там делали?
– На галерах приходили из самого Тромвида. Не сами, конечно, а в качестве трюмных. Им же по росту как раз в трюме работать, веревки плести да паруса штопать.
– Крепкие они, – заметил Ригард и посмотрел в другую сторону. – Эй, смотри, вон та, рыжая, видишь?
Клаус поглядел, куда показывал Ригард, и кивнул. Девушка была хорошенькая, в чистом чепчике и коричневом платье с кружевами.
– Эх, хорошо бы нам тут работу найти, – мечтательно произнес Ригард, следя за тем, как двигается незнакомка. – Ну чистая лебедь, а?
– Что-то в Денвере ты не был таким живчиком, – заметил ему Клаус.
– Там я был при маменьке, а здесь свободный человек. – Ригард вздохнул. – Может, еще и на галеры когда-нибудь устроюсь, в плавание пойду…
– А говорят, что орки на галаматах по притоку Варбицы до Большого канала ходят, – сменил тему Клаус.
– Галамат по притоку не пройдет, – возразил Ригард, высматривая другую красавицу.
– Почему не пройдет? Плоскодонный галамат на шестах. На таких даже камень возят и руду.
– Не хотел бы я, чтобы орки к нам в Варбицу заходили. Страшные они, а еще, говорят, людей едят, только отвернись…
– Ну, не знаю, – пожал плечами Клаус и, оглянувшись, встретился взглядом с незнакомцем, зыркнувшим на Клауса через плечо мастерового.
От такого взгляда у Клауса сбилось дыхание и закололо под ложечкой, все виденные во сне кошмары сложились в этот взгляд.
– Клаус, бежим! – вдруг крикнул ему Ригард и, дернув товарища за локоть, бросился сквозь толпу, отбрасывая нагруженных корзинами горожан и степенных лавочников. Клаус бросился следом, подталкивая его в спину и оглядываясь, ожидая увидеть безумные глаза ужасного незнакомца.
Пробившись между рядами, приятели помчались вдоль каменной стены, а за ними уже неслись двое в развевающихся черных плащах.
Поворот за угол, потом в проходной двор, через угольную яму и снова на улицу, однако преследователи не отставали.
– Беги быстрее, Ригард! – крикнул Клаус и, оглянувшись, увидел у злодеев кинжалы. – Они убьют нас, Ригард, беги быстрее!
Ригард прибавил, и они понеслись вдоль сточной канавы, выложенной по краям каменной плиткой.
– Караул, убивают! – закричала с верхнего этажа какая-то баба. Прохожие прижались к стене, пропуская погоню.
Ригард с Клаусом с разбегу сиганули через забор и стали продираться сквозь палисадник с кустами смородины. Рявкнул и залился лаем чей-то пес, как струну натянув цепь. Приятели преодолели еще один забор и оказались в грязном загоне с гусями. Птицы запаниковали, забили крыльями, в воздухе закрутился белый пух.
– Вроде оторвались! – крикнул Клаус, но, оглянувшись, понял, что ошибся – оба преследователя балансировали на заборе с кинжалами в руках. Вот они спрыгнули вниз, и Клаус с Ригардом рванули дальше, искать выход из загона.
– Прибью, ворюги! Прибью! – закричал владелец гусей, выскакивая из-за угла с дубиной, но Клаус с Ригардом проскочили мимо него.
«Он их задержит!» – подумал Клаус, но хозяин вдруг дико завыл и свалился в грязь.
– Скорее, Ригард, они его зарезали!
Под истошные крики гусей Ригард подпрыгнул и, перекатившись через связанное из веток заграждение, рухнул куда-то вниз.
Клаус последовал его примеру, и приятели покатились на дно оврага, по которому проходила дорога в восточный пригород.
Преследователи оказались не такими ловкими и застряли среди веток, громко ругаясь и извиваясь в колючках.
– Вниз, Клаус! Бежим вниз! – крикнул Ригард, и они побежали под гору, мимо заросших травой обочин и стоявшей на склоне брошенной телеги.
Неожиданно там, внизу, на дорогу рысью выехали три всадника, тащившие за поводья двух лошадей под седлами.
В руках кавалеристов появились мечи, пришпорив коней, они поскакали в гору, ничуть не скрывая своих намерений.
Ригард остановился, и Клаус тоже. Приятели оглянулись: один из преследователей уже перебрался через забор, а второй вот-вот скатится под уклон. Это была западня.
– Я не хочу умирать, Клаус! – завыл Ригард.
– Давай на телегу!
– Куда?
– На телегу, придурок! Быстрее!
Они развернулись и помчались в гору, навстречу своим преследователям, которых это удивило. Ригард запрыгнул на телегу, а Клаус выбил из-под колеса камень и, подхватив гужи, поднял упиравшиеся в землю оглобли.
Телега тронулась с места и покатилась под гору, набирая скорость, да так быстро, что Клаусу едва удалось запрыгнуть на ее край.
Преследователи, почти настигнув телегу, все же отстали, не в силах бежать дальше. А телега все разгонялась, Клаусу приходилась прикладывать немало сил, чтобы удерживать пляшущие оглобли.
Увидев несущийся на них воз, скакавшие впереди всадники дрогнули и подали на обочины.
– И-и-ха! – закричал Ригард больше от страха, чем от куража. Один из всадников решил попытать счастья и повел коня так, чтобы достать Клауса мечом, но тот вздернул за гуж левую оглоблю, и та ударила кавалериста в щитки.
Смельчак вылетел из седла и отлетел на обочину – шагов на двадцать от своего коня, телега же понеслась дальше, подскакивая на неровностях и заставляя останавливаться возы на пересекавшихся дорогах.
– Они отстали! – закричал Ригард, заглушая грохот колес. Клаус оглянулся, и точно – их враги спешились и поднимались в город, поддерживая раненого товарища.
Впереди был крутой поворот, Клаус крикнул:
– Прыгаем, Ригард!
Приятели прыгнули и даже не упали, а телега понеслась дальше и, соскочив на обочину, перевернулась.
32
В вечернем воздухе пахло дымом с горьким привкусом железной окалины, таков был запах в пригороде кузниц и оружейных мастерских, а до этого были кожевни, а до них – булочные.
– Почем за постой берете, хозяин? – крикнул Клаус, заметив стоявшего на крыльце человека.
– Не берем мы, у нас мастерская.
– А вы почем? – спросил Ригард на другой стороне улицы.
– Четыре крейцера! Харчи свои.
– Ой, дорого… – покачал головой Ригард. Они шли уже два часа, но все еще не успокоились после недавней погони.
– А как ты понял, что он нам угрожает, почему закричал мне? – спросил Клаус.
– Так я узнал того, который нас из «Пьяной елки» гнал, помнишь?
– Нет, этот был молодой – как зыркнул на меня из-за мужика какого-то, я прямо весь обмер…
– Да нет же! Он ухмыльнулся так злодейски и ножик достал – тут я понял, что надо бежать, и дернул тебя за рукав.
– Значит, они к нам с двух сторон подошли, – заключил Клаус. – Тот, который возле меня оказался, совсем незнакомый был… Но глаза – ужас просто!
Некоторое время они шли молча, поглядывая по сторонам.
– Почем постой, хозяин?
– Мы железо гнем, нету у нас постоя – дальше идите.
– А знаешь, Ригард, вспомнил я еще одного, – признался Клаус, когда они прошли еще шагов двести.
– Ну и кого ты узнал?
– Того, который по обочине ехал. Он в нас из арбалета стрелял на дороге, помнишь?
