Она шла по залу, уверенная в себе, а он плелся за ней, как и положено рабу.
Около бугая она остановилась, и он вздрогнул, когда понял, кого он должен попугать. Быстро подавшись назад, в темноту, он с тревогой посмотрел на девушку, но, кажется, она не успела его заметить. Не может быть, чтобы она его не узнала!
— Который час? — спросила его спутница у огромного байкера в бандане.
Он развел руками:
— Нет часов…
— Ну, извините.
Быстрыми шагами он вышел вслед за хозяйкой на улицу. Его сердце билось так, что ему казалось, будто стук этот слышен повсюду.
— Ну? — спросила она, не оборачиваясь в его сторону. — Ты запомнил ее?
— Запомнил, — процедил он сквозь зубы. — Хотя и не могу понять, что она вам сделала. Вам дети стали мешать?
Холодный взгляд был ему ответом. Как и презрительная усмешка, на мгновение искривившая ее губы.
«Дети… Как же, так я тебе и поверила…»
От нее не укрылся его взгляд. Вот уж на нее он так никогда не смотрел.
Она сумела справиться с ревностью. И коротко рассмеялась:
— Ты только исполнитель, дружок. Думаем мы.
* * *
Не нравилось мне все это, ей-богу! Сначала мимо нас прошла та самая женщина, которая скрашивала одиночество моего возлюбленного — причем бессовестно улыбнулась Витьке, о чем-то его спросив. У меня даже закралось нездоровое подозрение, что она собирается увести у меня всех предполагаемых поклонников!
При этом сам мой друг как-то быстро испарился, я даже не заметила, куда он подевался. Потом мимо меня со свистом выпущенной пули промчался «белый воротничок», который тоже последовал за той женщиной, бросив свою даму в одиночестве.
Следующим последовал Кайзер, которого я попыталась ухватить за рукав, рискуя при этом услышать его нелестное мнение обо мне, но он меня окончательно поразил, потому что вместо трехэтажного мата я услышала:
— Сашка, потом… Ладно? Сейчас не до тебя.
С этими человеческими словами он смерчем промчался все за той же женщиной, и я поняла, что, наверное, мне следует поступить так же.
Останавливало меня только то, что, возможно, я там окажусь не совсем к месту. Да и Витька совершенно расстроился, заметив, что я явно увлеклась происходящим вокруг нас мельтешением.
Поэтому я решила немного подождать, тем более что остались две дамы, которые явно не собирались оставлять свои столики.
Дамы меня тоже чрезвычайно заинтриговали, и я решила попозже попытаться наладить контакт хотя бы с одной из них.
— Так что там с Тарантулом приключилось? — рассеянно спросила я.
— Его убили. Говорят, было за что, — начал Витька свой рассказ снова. — И было кому…
— А ты-то что об этом знаешь? — поинтересовалась я.
— Скажем так, — самодовольно прищурился Витька. — Кое-что интересное я услышал случайно. А кое-что узнал от своей знакомой, имени которой называть не буду. Говорят, Тарантул был замешан не в одно преступление. И один человек уж точно хотел ему отомстить за то, что семь лет назад благодаря чуткому вмешательству Тарантула оборвалась жизнь его сына…
— Что? — мигом заинтересовалась я. — Что там за история была? Рассказывай!
Но рассказать он мне ничего не успел.
За порогом бара прогремел выстрел, и в воздухе повис отчаянный вопль:
— Ребята! Кайзера убили!
* * *
Сначала я остолбенела от этого крика. Надо сказать, этому не очень-то поверили сначала. Какой-то парень рассмеялся, пробормотав: «Ну и прикол». Но очень скоро в полумраке бара наступила тишина, в которой его смех показался зловещим и неуместным.
Поэтому он как-то странно фыркнул напоследок и затих.
— Что там произошло? — пробормотал Витька, напряженно всматриваясь в распахнутую входную дверь, из-за которой уже доносился вой сирены «Скорой» и мигал фонарь милицейской машины.
Я пришла в себя и вылетела на улицу.
Кайзер лежал на носилках, накрытый белой простыней с головой. И почему-то я все время вспоминала его последние слова, когда он первый раз назвал меня по имени.
«Не сейчас, Сашка…»
Может быть, ему не следовало называть меня по имени, глупо подумала я и тут же одернула себя — вот тебе, детектив недоделанный! Пришла выяснить, выследить — а самое главное и упустила…
Я смотрела, как его уносят, и боялась вздохнуть, как будто могла нарушить своим вздохом его покой…
— Да уж, история, — пробормотал за моей спиной Витька. — Значит, во всей этой мути есть правда.
— Ты о чем? — обернулась я.
— Ну, с этим парнем. Кайзер был в той же компании, что и Тарантул. В той самой, которая сшибла мальчишку.
Я наконец вспомнила, что Витька порывался мне рассказать эту историю, и, дабы не привлекать внимания милиции, поспешно утащила его за рукав в темноту.
— Ну? Рассказывай наконец, — потребовала я.
— Слушай, сейчас это как-то не очень уместно, — запротестовал Витька. — Там мертвец, а мы с тобой сплетничаем.
— Видишь ли, думаю, это более чем уместно, — сообщила я ему. — Поскольку во всем этом я усматриваю некоторую связь…
— А тебе-то что за интерес? — спросил Витька.
— Прямой, — сказала я, — потому что я работаю теперь в детективном агентстве, и мы как раз заняты убийством Тарантула. А теперь, похоже, придется заняться еще и убийством Кайзера.
И я оглянулась туда, где еще недавно стоял Кайзер, в первый и в последний раз назвавший меня по имени. Жаль, что человеческое в нем пробудилось так ненадолго!
Глава 9
То, что произошло потом, было прямым следствием моего кретинизма, который я оправдываю только собственной растерянностью — поскольку не каждый человек способен за несколько мгновений пережить такое количество потрясений и сохранить свой рассудок в полном здравии.
Мысль оттащить моего друга в темноту, увы, оказалась настолько идиотской, что я не нахожу себе оправданий. Стоило только ему открыть рот и произнести далеко идущее и многообещающее «Ну, значит, вот в чем де…», как он слабо ойкнул, и его голова, увенчанная черной бейсболкой поверх живописной банданы с черепушками, начала куда-то заваливаться.
— Вить… — осторожно позвала его я, опускаясь на колени и наклоняясь над ним. Сначала мне показалось, что с ним случился обморок, я даже удивилась, что огромный Витька так слаб здоровьем.
Но как раз в этот момент в мой висок ткнулось что-то холодное и тихий голос произнес:
— Слушай, девочка, внимательно. Кое-кому очень не нравится, что вы с вашим приятелем суете свои носы в чужие дела. Если не прекратите — следующий раз наша встреча может оказаться роковой.
Голос показался мне знакомым, но, так как говоривший постарался исказить его и произнес сию тираду зловещим шепотом в духе ожившего Фредди Крюгера, я осторожненько подняла глаза и увидела перед собой черный «чулок», напяленный на физиономию.
— Хорошо, — пискнула я. — Информацию получили, будем обдумывать…
— Нет, детка, обдумывать ты не будешь. Вы просто удалитесь от этой компании на безопасное расстояние, поняла?
— Как вам будет угодно, сэр, — пролепетала я, старательно изображая ужас на своем прелестно-растерянном личике.
Он хмыкнул и, взмахнув на прощание револьвером, исчез.
В это время Витька издал слабый стон и начал шевелиться.
— Уф, — сказала я. — Ну, слава богу! Я уже думала, что теперь мне придется тебя тащить в больницу.
— Что это было, Саш, а? — простонал бедняга.
— Нашествие саранчи и налет НАТО, — прояснила я ему ситуацию. — Твои нервы оказались слишком слабыми для того, чтобы равнодушно перенести оба события.
Он недоверчиво посмотрел на меня и неожиданно громко расхохотался.
— Короче, мой друг, единственное место, где мы будем в безопасности и ты сможешь посвятить нас в перипетии своего рассказа о Тарантуле и неведомом ребенке, к сожалению, находится немного поодаль от данной местности. Но, думаю, мы туда доберемся…
Если он сможет встать. Потому что дотащить до Ларчика это огромное тело я просто не в состоянии, увы…
* * *
До жилища Ларикова мы добрались без особых приключений, не считая тех кратких моментов, когда Витька хватался за голову и начинал стонать. Мой дружок в маске отличался крепостью рук, судя по состоянию Витькиной головы.
Ларчик, открыв дверь, воззрился на нашу живописную пару в безграничном изумлении и спросил:
— Что случилось? Кто это?
— Раненый красноармеец, — сказала я, втаскивая своего приятеля внутрь. — Мы немножко подрались, постреляли — пиф-паф, и вот плачевные результаты.
— Ага, — понял Ларчик.
— Да, забыла тебе сказать — убили Кайзера!
— Что? — Ларчик вытаращился на меня, и его губы растянулись в глупой и неуместной ухмылке.
— Можешь не смеяться. Я не шучу на этот раз. Кайзера действительно застрелили на выходе из бара.
