лошадям шерсть, вытаскивая у обеих репейники из гривы и хвоста. — Меня приглашают на оглашение завещания Иоганна Клипербуша. Что ты об этом думаешь?
От неожиданности Эмма даже опустила руку со щёткой. Миссисипи тут же повернула к ней шею и потянула за пуловер.
— Это означает, что ты получишь от него что-то в наследство?
Долли только развела руками.
— Вероятно. Иоганн сказал однажды, что завещает мне свои книги, если я его переживу. Но тогда я приняла это за шутку.
Она задумчиво свернула письмо и засунула его обратно в конверт.
— Долли, — Эмма вытянула из гривы Миссисипи пучок соломы, — почему ты тогда не захотела в Америку?
Её бабушка улыбнулась.
— Ах, в Америку-то мне как раз хотелось. Но не с Клипербушем, ты понимаешь?.. Оставим эту тему. Занимайся лошадьми, а я пойду погляжу, что там с собаками. Пучок не иначе как опять грызёт мои ковры, а Тома и Джерри не видно с самого завтрака. Уверена, что они роются у Эльсбет в клумбах. — Она не спеша побрела обратно к дому. — Да, кстати, — крикнула она через плечо, — оглашение завещания состоится уже через четыре дня. Пожалуй, после этого нам не придётся больше заботиться о том, что замышляет этот Гансман. И тогда ты наконец-то снова сможешь спать в своей кровати.
— Мне это нипочём! — крикнула Эмма в ответ. — Мне нравится ночевать в конюшне. Несмотря на крыс.
* * *
Остаток утра Долли и Эмма вычищали из хлевов навоз, драили куриные насесты и поилки, вытаскивали из шерсти Пучка клещей — целых пятнадцать штук. Затем они подлечили двух исцарапавших друг дружку котов и выловили четырёх несушек, забредших в капустные грядки Эльсбет Докенфус.
После обеда Эмма долго гуляла с Миссисипи в лесу, а потом устроила пикник с Лео и Максом на лужайке перед домом. Пучок улёгся рядом с ними и внимательно следил за тем, чтобы ни одна крошка не пропала зря. Белая кошечка пришла получить свою порцию ласки и забралась к Эмме на колени. Только Том и Джерри не показывались. Когда оба не появились и к ужину, Долли начала беспокоиться. Она даже немного проехалась по окрестным улицам на машине, но вернулась одна.
В девять часов вечера, в очередной раз выйдя к воротам, чтобы покликать Тома и Джерри, Эмма обнаружила торчавшее из почтового ящика письмо.
Конверт был без марки, и имени отправителя тоже не было. Адрес Долли был напечатан на машинке.
«Странно», — подумала Эмма и принесла конверт в дом. Долли сидела в гостиной на диване и читала книжку.
— Тут тебе ещё одно письмо пришло, — сказала Эмма. — Без обратного адреса.
Долли удивлённо подняла голову.
— Что ещё за письмо? В такое время?
Она вскрыла конверт. В нём лежал аккуратно сложенный лист машинописной бумаги.
Долли развернула его и прочла. Затем без слов протянула листок Эмме.
Текст был аккуратно напечатан на машинке.
Если Вы заинтересованы в том, чтобы когда-нибудь снова увидеть своих собак, приезжайте послезавтра в шесть часов вечера к усадьбе Клипербуша. Одна. С собой привезёте следующее: это письмо, договор на покупку кобылы Миссисипи и саму кобылу. Кроме того, Вы повсюду расскажете, что содержание кобылы оказалось для Вас разорительным и что поэтому Вы скрепя сердце возвратили её в усадьбу Клипербуша. Выполнив все эти условия, Вы получите своих собак в целости и сохранности через три дня после исполнения завещания Клипербуша.
Друг Собаки
— Это же шантаж! — прошептала Эмма. — Настоящее письмо шантажиста. — Она в недоумении посмотрела на бабушку. — И что теперь делать?
Долли только дёрнула плечом.
— Ни малейшего понятия. Хоть я уже тысячу раз видела подобное по телевизору, но в жизни бы не подумала, что и сама могу получить такую мерзость. Ведь чаще всего речь идёт о деньгах, а их у меня не то чтобы слишком много.
— Но здесь-то речь идёт о Миссисипи, — сказала Эмма.
Долли согласно кивнула.
— И ещё о Томе и Джерри. Проклятие, неужели эти псы не могли быть поосторожнее? По всей вероятности, одной колбаски оказалось достаточно, чтобы заманить в машину обоих. Да что там, возможно, они залезли в неё даже добровольно. С них станется.
Внезапно колени у Эммы ужасно задрожали. Она села на диван рядом с Долли.
— Может быть, нам следует позвонить в полицию? — тихо произнесла она.
На это Долли лишь помотала головой.
— Да что ты, бог с тобой! Ты не знаешь нашего полицейского, а уж я-то с ним хорошо знакома. Он чересчур насмотрелся американских детективов, да и собак боится панически. Нет, тут нам придётся самим справляться. Знать бы мне только как.
Эмма не помнила, чтобы лицо Долли когда-нибудь раньше выглядело таким усталым. Она взяла со стола письмо и перечитала его.
— Мы могли бы поехать к дому Клипербуша и поискать их, — предложила Эмма. — Лео показал мне чёрный ход. Можем взять с собой Пучка. Он их обязательно отыщет.
Долли опять только головой покачала.
— Выбрось это из головы, дорогая, — сказала она. — Этот тип неглуп. Собак он, конечно, не сам похитил и уж совершенно точно не станет прятать их в своём доме.
Эмма расстроенно опустила голову.
Долли со вздохом поднялась.
— Я позвоню Кнапсу. Может быть, он что-нибудь придумает.
— Я знаю, что будет, — сказала Эмма. — Мне придётся отдать Миссисипи! И тогда ей придётся снова вернуться к этому отвратительному типу. И он не будет её гладить, и не будет с нею разговаривать, и на пастбище выпускать её не будет. Он будет держать её в своей конюшне, пока не получит свои дурацкие деньги, и тогда она рано или поздно умрёт от одиночества. Вот что будет.
— Этому не бывать! — с жаром воскликнула Долли и сняла трубку. — Даю тебе честное слово. И пусть даже мне придётся опять собственными руками вытаскивать Миссисипи из конюшни Клипербуша. Но сейчас я первым делом позвоню Кнапсу. А ты сходи к Мисси в конюшню и почеши ей носик. От этого ей будет больше пользы, чем если ты будешь рассиживаться здесь и предаваться мрачным мыслям.
Глава пятнадцатая
В конюшне было тихо. Ничто не шуршало в соломе. Лунный свет струился в темноте, сплетаясь в серебряные нити. Миссисипи дремала в своём стойле, тихонько всхрапывая во сне. Но Эмма не могла заснуть, беспокойно ворочалась с боку на бок и всё думала: «Бедная Мисси, она ничего не знает о письме».
Рядом с нею причмокивал своему сну Пучок. Эмма уткнулась лицом в его шерсть, чтобы не
