На секунду Юля забыла, зачем пришла, желудок булькнул, напоминая, что сегодняшний обед нельзя было назвать обильным, а завтрак был незаметно пропущен. Неужели есть такие места, где можно не экономить на сыре и сухарях, где никто не вымеряет количество крупы ложками «по норме»? Несколько дней похода, и все это ей уже кажется фантастическим сном.
— Здравствуйте, — обратился Петро к продавщице. — Не подскажете, где можно найти кого-нибудь из администрации? — И он махнул рукой в сторону виднеющегося из окна здания, около которого стояла задумчивая корова.
— А чего? — лениво спросила женщина, не меняя позы.
— Их можно где-нибудь найти?
Мужички в дальнем углу магазина оживились. Юля заметила, какой они бросили на нее взгляд, и попыталась встать ближе к Ткаченко. Почему-то она не чувствовала ни радости, ни облегчения от того, что они достигли цели своего путешествия. Сейчас ей совсем не казалось, что на этом их проблемы закончились. Кажется, они только начинались.
— Зачем? — Женщина не проявляла к ним интереса. — Рабочий день кончился.
Петро привычно вскинул руку с часами, потер их, словно пытаясь заставить время пойти вспять.
— Вы не подскажете, кто нам сможет помочь? Наша группа сейчас в горах, руководителю стало плохо с сердцем. Его надо как-то спустить вниз, к врачу.
На лице женщины снова ничего не отразилось, зато мужички подошли ближе. От них пахло спиртным.
— Из леса, что ли? — У говорящего были большие печальные глаза и далеко не однодневная щетина, на долговязую фигуру были надеты грязный пиджак и спадающие тренировочные штаны.
— Мы немного не дошли до перевала Ештык-Коль.
— А чего не помочь? Помочь можно! — оживился стоящий за первым второй, невысокий, заросший по самые глаза редкой кустистой растительностью. — Лошади вам нужны. Это тут рядом. Зайдем?
— Пойдемте! — согласился Петро.
Юле очень хотелось, чтобы они никуда не шли, тем более с этими неприятными людьми. Но другого выхода не было.
Вслед за мужичками они оказались на улице, завернули в ближайший двор. Мужички тут же скрылись за дверью дома, но Юля вцепилась в руку Петро, не давая ему пойти за ними.
— Они помогут, — потянул ее за собой Ткаченко.
— Нет, — упрямо замотала головой Юля. Она не знала откуда, но была стопроцентно убеждена, что уж эти-то двое им точно помогать не станут.
— Ну что ты, в самом деле!
Здесь бы, наверное, и произошла бы их первая ссора, но тут на крыльцо вышел невысокий крепкий алтаец, у него было круглое, улыбчивое лицо, веселые сощуренные глаза.
— Помощь, да? Лошади, да? Денег сколько дадите? — не сходя с порога, начал он.
Деньги! Черт возьми! Они совсем не подумали о деньгах.
— А сколько надо? — Петро старательно делал вид, что его не смущает этот разговор, хотя от ярости внутри у него все клокотало. У них беда! У них человек умирает, а они стоят и разговаривают о деньгах!
— По тысяче за лошадь в день. День подниматься, день спускаться. Вас сколько? — Лицо алтайца, как маска, не выражало ничего. Он только улыбался.
«Десять тысяч?» — ахнула про себя Юля. — Нет, двадцать! Да где же они возьмут такие деньги?
— У нас с собой нет. Поднимемся в лагерь, заплатим.
Алтаец скользнул взглядом по Юле, его улыбка стала еще шире.
— Твоя? — кивнул он в сторону Бочарниковой, и ее словно что-то ударило в грудь. Мгновенная паника лишила возможности соображать. Сейчас Ткаченко скажет, что она ему никто, просто знакомая, и тогда… тогда… эти трое…
Кажется, она успела дернуться, но Петро задержал ее.
Он переводил взгляд с одного лица на другое, как бы оценивая, насколько сильны его соперники. Или представлял, за сколько ее можно здесь продать?
А потом она осознала себя шагающей прочь от страшного дома. Петро держал ее за локоть, не давая обернуться.
— Вот козлы! — шипел он. — Придурки! Ребята спустятся, мы здесь устроим такой раздел собственности!
— Что случилось? — Юля вырвалась, чувствуя, как закипают в переносице злые слезы.
— Доставай телефон! Звонить будем! — рявкнул вместо ответа Петро.
— Кому звонить? — В растерянности Юля не могла вспомнить, куда дела трубку. В карман положила? В рюкзак? А если в рюкзак, то куда?
— Маме! — вскрикнул Ткаченко и остановился.
Юля понимала, что сейчас заплачет. Но она не должна была этого делать! Не имеет права! Не сейчас! Не здесь…
— Прости. — Петро быстро сжал ее руку и сразу же отпустил. — Нам здесь не помогут. Надо звонить в милицию или в «Скорую помощь». Кого еще можно звать?
— Девять-один-один, — прошептала Юля. Да, телефон лежал у нее в кармане рюкзака.
— Вызовем МЧС. Давай сотовый!
Бочарникова достала мобильный, протерла пальцем экран.
— Нет связи, — расстроенно пробормотала она.
— Как нет связи? Это же поселок! — Петро выхватил у нее аппарат, проверил, нажал на кнопку вызова. Телефон пропиликал сигнал отбоя. — Этого не может быть! — прошептал он. — Здесь близко дорога, машины ходят…
— А твой где? — Катастрофа неслась на них лавиной, но Юля еще надеялась, что они справятся.
— Аккумулятор сел, — хлопнул себя по карману Ткаченко. — Может, симкарты поменяем?
— Эй, ребят! Вы чего? — К ним бежал бородач. — Мы ж ничего…
Юля вцепилась в локоть Ткаченко.
— Вы зачем это? — Мужик протягивал руку к Юлиному телефону. — Вы это куда?
— Испугался, что мы в милицию позвоним, — догадался Петро.
— Не надо этого! — Мужик был в двух шагах от них. — Мы ж… пошутили.
Петро толкнул Юлю себе за спину, сжал кулаки.
— Ушел отсюда! А то я тоже пошучу! — с яростью произнес он.
— Э, э, э! Не надо! — погрозил ему пальцем бородач. — Не шали тут.
Из ворот дома показались алтаец и высокий.
— Уходи, — прошептал Петро.
— Я? — не поняла Юля.
— Быстро!
Он пихнул ей в руки мобильный.
— Иди и делай вид, что разговариваешь по телефону! Встретимся около моста!
Юля пошла, не совсем понимая, почему она должна уходить и почему Ткаченко хочет остаться. Но через два шага все стало на свои места. Первым желанием было вернуться. Встать рядом и, если что-то произойдет, быть вместе с Петро. Но она только прибавила шаг. Сейчас главное было не мешать. С ним ничего не случится. Если же она вернется, то ему не себя придется спасать, а защищать ее. А это намного сложнее.
Бочарникова бегом преодолела последние метры до границы поселка, перепрыгнула лужу, помчалась на взгорок. Сумерки опустились стремительно, как это всегда бывает в горах. Белая наезженная дорога засветилась в полумраке, шум реки наступал.
И вдруг на холме, там, где еще час назад никого не было, Юля увидела костер. Он трепыхал на ветру, словно боялся, что его не заметят, пройдут мимо. Он был такой знакомый, такой родной, что Юле сразу захотелось подойти, сесть рядом, увидеть знакомые лица: Мишку, Инвера, Олега Павловича, Ольгу, Ирку.
Но она стояла на месте, понимая, что здесь, за много-много километров от своих, она не может подойти ни к кому.
— Потерялась, что ли?
От неожиданности Юля подпрыгнула, крепче сжав телефон.
— Я домой звоню, — прошептала она, поднимая сотовый повыше.
— Из леса? — Это был молодой парень. В руках у него была буханка хлеба, пакет пряников, под мышкой была зажата бутылка газировки. Он шел из магазина к костру и заговорил только потому, что Юля оказалась на его пути.
— Я друга жду, — на всякий случай ответила Юля, делая шаг в сторону. Не хотелось стоять на чужой дороге.
— Я вас видел, — кивнул парень. — В магазине говорили, у вас что-то случилось.
Юля дернулась, заколебалась — сказать, не сказать? «Никто не поможет!» — вспомнились ей слова Петро.
— Так чего у вас там? — Парень кивнул в сторону огня, как бы приглашая Юлю пойти с ним. — Что-то серьезное?
То ли теплый свет костра на нее так подействовал, то ли такая домашняя буханка хлеба в руках у парня напомнила ей о том, что она голодна и устала, но Юля вдруг шагнула к нему и начала рассказывать. Даже дневник свой вспомнила.
Парень выслушал ее, не перебивая, кивнул, посмотрел на вершины темных гор.
— Сегодня машина уже ушла, вернется завтра, часам к пяти утра. Мы были на перевале, там проехать можно…
— Только у нас денег нет, — внезапно выпалила Юля.
— А нам жалко, что ли? — усмехнулся парень. — Машина-то не наша, от фирмы. Мы геодезисты, смотрим рельеф, карту составляем. Здесь хотят гидроэлектростанцию делать. Чего стоишь? Пойдем к костру, — позвал он. — Надо позвонить, чтобы машина пораньше пришла. Переночуете, и завтра будете у своих. Только у нас палатки нет, так спим. Вон, кстати, твой друг идет…
Петро шел не от дороги, а со стороны взгорка, видимо, от мужиков он уходил огородами.
— Петя! — подбежала к нему Юля. — Это геодезисты, они нам завтра помогут. — Юля оглянулась. — Это Петро, — представила она Ткаченко, забыв, что сама еще не познакомилась с парнем, но это сейчас не имело никакого значения. — У них сейчас машины нет, она завтра придет.
