***
— Могу я спросить? — начал Бобби, когда мы лежали, обнявшись на полу.
— Конечно.
— Дети.
— Это не вопрос, — дразнила я Бобби. Мой подбородок лежал на его груди, и я смотрела на него снизу вверх.
— Ты сказала, что вы пытались. Ты хочешь детей от Рори?
— Это было частью плана. Думаю, что просто приняла в какой — то момент, что это не произойдет.
Как только я ответила, подумала, что Бобби, скорее всего, решит, что причина во мне. Что я бесплодна.
— Честно говоря, в какой — то момент даже была рада, что этого не случилось. Я знаю, что это звучит ужасно, но сейчас Рори просто не в состоянии для этого.
— Но вопрос в том, почему у вас не получилось, в чем причина?
— Я предполагаю, что знаю причину.
Не могу престать думать, что всему этому есть причина. Может причина в том, что Бобби был на волосок от смерти на войне. Может, у меня с Рори не должно было быть детей. Может, я должна родить от кого — то другого. Может, Вселенная говорила мне об этом.
— Думаю, что причина в нем, Бобби.
— Почему?
— Я обращалась к врачу, чтобы он помог мне. Сдала кучу анализов, и он сказал, что не видит причин, почему я не могу родить ребенка. Что со мной все в порядке, — произнесла я на выдохе.
— Это замечательные новости.
— Но Рори отказался пойти к врачу. Он так расстроился, когда впервые упомянула об этом. Я никогда не говорила ему, что мне сказал врач. Думала, что со временем смогу его переубедить, что мы пройдем через это вместе. Но он отказался, и я его не виню.
Бобби вздохнул.
— Ему через многое пришлось пройти, не так ли?
— Не знаю, Бобби. Ты единственный человек, с которым он был всегда откровенен.
— Да, я причинил боль слишком многим людям.
— Я не это имела в виду. Прости.
— Нет, это именно так. Я оставил вас здесь разбираться с последствиями, потому что сам не мог.
Это было чистой правдой. Я была так счастлива, что Бобби сейчас здесь со мной. В моем сердце всегда жил страх, что он уйдет из моей жизни навсегда.
— Думала, что сегодня мы не будем говорить на подобные темы. Думала, что будем просто мы.
Его грудь поднялась и опустилась с нежным смехом.
— Ты права. Только мы.
— Но у меня есть к тебе вопрос.
Он опять засмеялся.
— Неужели? И какой же?
— Семь лет — это очень долго, — я рисовала круги у него на его животе. — Был ли кто — то еще?
Его грудь застыла на глубоком вздохе.
— Думаю, это зависит от того, что имеешь в виду. Ты права. Семь лет, очень долгий срок. А я человек.
— Конечно, Бобби, у тебя нет никаких причин для оправданий. Но я имела в виду, был ли у тебя за это время кто — то особенный?
Он задумался на мгновение, а затем покачал головой.
— Только ты, Лил. Только ты.
Я грустно улыбнулась и поцеловала его грудь.
— Почему ты спрашиваешь об этом? Тебя что — то беспокоит?
— Я не могу сказать, что мысли о тебе с другой женщиной не беспокоят меня. Черт, да я всегда ревновала тебя к другим девушкам. И тебе не нужно извиняться за это. Наверно… Я просто хотела знать, что ты не был один. По крайней мере, иногда нужно чтобы с тобой кто — то был рядом. Что даже, если это была не я, а кто — то, кто помог тебе пройти весь этот путь.
Он продолжал искренне на меня смотреть. Затем грустно улыбнулся и нежно погладил меня по голове.
— Только ты, — повторил он гортанно.
— Только ты, — повторила я мягко.
Я положила голову обратно ему на грудь и слушала удары его сердца, позволяя ему убаюкивать меня, погружая в глубокий сон, который ранее летняя жара украла у меня.
Глава 10
Впервые за долгое время я проснулась, чувствуя себя отдохнувшей. Причиной этому мог стать чистый воздух или то, что я находилась рядом с озером или то, что я провела ночь с Бобби. А может быть все вместе. Но, когда открыла глаза, Бобби рядом со мной не было. Я села, огляделась вокруг, пытаясь найти следы его присутствия, но ничего не нашла. Что, если Бобби снова ушел? Вдруг он запаниковал, понимая, что мы повторили наш самый большой грех и сбежал? Я встала и открыла входную дверь. Бобби шел ко мне, он был без рубашки и, увидев меня, начал улыбаться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Здесь совершенно нет еды, и я хотел, что — нибудь нам принести, но, — он указал на меня. — Моя рубашка у тебя.
Я опустила глаза и почувствовала каждое его прикосновение прошлой ночи.
— Ты хочешь сказать, что не пойдешь в город без рубашки? — спросила я с сарказмом.
— Только если и ты пойдешь без рубашки, как и я, — он указал на меня.
— Хорошо, можешь получить ее обратно. Доброе утро, кстати.
— И тебе прекрасного доброго утра.
Я стояла перед ним и медленно расстёгивала каждую пуговицу на рубашке. Я не спеша сняла ее со своих плеч. Солнце ласкало мое обнаженное тело. Его глаза блуждали по мне.
— Ну, — фыркнул он. — Это впечатляет.
Сегодня мы не были друг и подруга, мы вернулись к Лилли, жене его брата, и Бобби, брату моего мужа. По крайней мере, я так думала. Мы решили не говорить об этом вчера вечером и по какой — то причине не касались этой темы сегодня утром. Я схватила свое платье с дивана и скользнула в него.
— Я иду с тобой.
Он улыбнулся.
— Хорошо. И речи быть не может о том, чтобы ты сделала что — нибудь полезное здесь.
Он подмигнул мне, изображая недовольного мужа. Я бы все отдала, чтобы оказаться в этой реальности.
— Ну, во — первых, где мои туфли? — спросила я.
— Мне казалось, что я видел их на улице.
Его ухмылка заставила свернуться мой желудок, и вспыхнуть воспоминаниям о прошлой ночи.
Мы сели в пикап и направились к ближайшему магазинчику.
— И так, чтобы ты хотел на завтрак?
— Тебе решать. Чего бы ты хотела?
— Я голодна!
Я схватила мешок картошки.
— Жареный картофель, французский тост.
Я проходила ряд за рядом.
— А где бекон? — пробормотала я.
— Не ожидала? — спросил он, выглядывая через отверстие между полок.
Я попыталась схватить его и поцеловать, но он увернулся. Я побежала по проходу, чтобы догнать его, но он уже скрылся от меня. Потом я почувствовала, что он обнял меня сзади и начал кружить, я вскрикнула от неожиданности. Хихикнула, пытаясь вырваться из его объятий.
— Если ты будешь продолжать меня держать, я приготовлю мясной рулет!
— О нет, только не рулет.
Он поставил меня на ноги, и я обернулась.
— Ты же говорил, что любишь мой мясной рулет, — сказала я и толкнула его в грудь.
Он сложил руки.
— Я говорил. Это правда. Клянусь. Я просто пошутил. Тем более ты первая сказала, что твой пирог не вкусный.
— А ты должен был его хвалить! Это же так легко для тебя и это было бы приятно для меня. Лови этот пирог!
Я бросила в него буханку хлеба, и он поймал ее, а затем схватил меня за предплечья и потянул к себе для поцелуя. Я решила, что не совсем понимаю, какие у нас правила сегодня. Наши губы соединились, но услышали приближающие к нам шаги. Появился пожилой мужчина и бросил коробку на прилавок, и мы поспешно отодвинулись друг от друга.
— Доброе утро, — крикнул он. — Дайте знать, если вам нужна будет помощь.
— Спасибо, — ответила я. — На самом деле нам нужны яйца и бекон. Наверно, все.
— Позвольте мне помочь вам, встретимся около кассы.
Я узнала человека, как только он положил яйца и бекон на прилавок рядом с другими нашими покупками. Он был владельцем этого магазина, с тех самых пор как открылся. Он начал пробивать наши покупки и покосился на Бобби.
— Ты случайно не один из мальчиков Лайтли?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Да, я.
Владелец улыбнулся.
— О… Боже, я так давно не видел тебя в этих краях. Наверно, прошло уже лет пять или шесть.
— Вы правы.
— Ты тоже бывала здесь раньше. Ты одна из дочерей Гейлс?
