всю обратную дорогу в Гвело, и любая идея о том, чтобы завершить наш брак в первую брачную ночь, была потеряна. Я должен был отвезти ее домой, к родителям, в постель. Затем, вернувшись в свою собственную комнату площадью в четверть комнаты, я лег на спину и, глядя в потолок, спросил себя вслух: “Что ты наделал, PB? Ты только что разрушил свое собственное будущее и сделал будущее Берил неопределенным?”
Прошло два дня, прежде чем мать Берил нараспев произнесла о том, что маленькая птичка рассказала ей секрет. Хотя она не рассказала Берил, в чем состоял этот секрет, было совершенно ясно, что она слышала о нашем браке. Поэтому мы почувствовали себя обязанными признаться ребятам, которые оба восприняли новость очень хорошо. Военно-воздушные силы - это совсем другое дело! Тем не менее, я решил, что должен немедленно сообщить командиру авиакрыла Уилсону
Когда я подошел к личному секретарю Командира, чтобы договориться о встрече на следующий день, ее лицо просияло, и она поспешила в офис Командира. В следующий момент она крикнула: “Офицер-кадет Петтер-Бауэр, командир вас сейчас примет”. Я похолодел, потому что еще не придумал, что сказать, но для меня было совершенно очевидно, что секретарша была подключена к сети сплетен Гвело.
Я абсолютно ничего не чувствовал ниже пояса. Верхняя часть моего тела, казалось, скользнула через дверь в кабинет командира и автоматически остановилась перед его столом. Произошло непроизвольное приветствие, и я не мог говорить, пока командир не спросил меня, какое у меня дело. “Сэр, я пришел сообщить вам, что на прошлой неделе я женился на Берил. Я должен сказать тебе это прежде, чем это сделает кто-либо другой ”. Лицо командира крыла сказало все. Он был ошеломлен и, казалось, не знал, что сказать или сделать. Затем он поднялся со своего стула, обошел стол и, протянув руку, сказал: “Позвольте мне первым поздравить вас”.
Арчи Уилсон был хорошо известен своим рукопожатием, и было рассказано много историй об агонии, которую испытывали многие неподготовленные руки. Те, кто хорошо его знал, были совершенно уверены, что они быстро опускают руку, чтобы избежать того, чтобы его мгновенный захват не захватил их пальцы. Я была застигнута врасплох, потому что его рука сжала мои пальцы так сильно, что все чувства вернулись к моим ногам, и мне стало так больно, что я оказалась почти на цыпочках. Между нами повисла тишина, когда он посмотрел мне прямо в глаза, продолжая сжимать мои сильно искалеченные пальцы.
“Мне не нужно было жениться, сэр”, - сказал я высоким голосом. После чего командир отпустил меня и сказал, что ему стало легче слышать это. Он пригласил меня занять место, когда вернулся к своему. Затем, потирая подбородок и тупо глядя на свой стол, он промолчал. Я снова заговорила, на этот раз нормальным голосом, и рассказала ему, почему я вышла замуж. Казалось, он был впечатлен отношением Берил к добрачному сексу и понял мою реакцию на это.
Очень тихо он сказал мне, что я должен продолжать в обычном режиме, а он займется штабом Группы в свое время. Мне было поручено сообщить членам моего курса о моей ситуации и попросить их держать мои новости при себе. Я нашел своих товарищей по курсу в секции станционного оборудования, которые рисовали свои крылья и нашивки офицерского ранга для нашего предстоящего парада крыльев.
Два дня спустя командир крыла Уилсон провел мое последнее испытание на управляемость крыльями. Я скончался и вместе с десятью моими коллегами получил свои крылья 19 августа 1958 года из рук сэра Роя Веленски, премьер-министра Федерации Родезии и Ньясаленда. Вручения Почетного меча лучшему студенту 10-го СГУ не было, но Дэйву Торну OC Flying подарил книгу в знак признания того факта, что он занял лучшую позицию в многоборье на нашем курсе.
Эта фотография была сделана как раз перед тем, как я отправился на встречу с командиром. Слева направо: Иэн Лоу, ПБ, Гордон Райт, Эрик Кэри, Мюррей Хофмейр, Джон Барнс, Билл Галлоуэй, Иэн Фергюсон, Дэйв Торн и Кит Корранс .
ПБ получает свои крылья от сэра Роя Веленски .
Это был знаменательный день для Билла Гэллоуэя, когда он получил свои крылья и повышение до исполняющего обязанности пилота, потому что это был его 21-й день рождения. Бал "Крылья" в тот вечер был первым подобным мероприятием для Королевских ВВС Родезии в Торнхилле, предшественником многих последующих.
Оперативный блок преобразования
10 сентября МОЙ КУРС перешел к этапу подразделения оперативного преобразования (OCU), который был заключительным этапом нашего двухгодичного курса. Это был, безусловно, самый интересный период обучения, в течение которого мы учились использовать наши самолеты в качестве платформ для вооружения.
Лейтенант первого звена Тед Брент научил меня стрелять из 20-миллиметровых пушек, он и его замечательная жена Ди стали очень близкими друзьями для нас с Берил. Тед был джентльменом до мозга костей, и его манеры понравились мне с того момента, как я с ним познакомился. На земле и в воздухе его методы обучения были очень подробными и отточенными, что превращало обучение в удовольствие. В полете он предлагал исправить угол моего пикирования и ошибки прицеливания таким образом, чтобы это помогло мне наносить удары по цели, не заставляя меня чувствовать себя стесненным или глупым.
Лейтенант авиации Фрэнк Масселл (старший брат Джона) также был хорошим инструктором по вооружению пилотов (PAI), хотя его высокомерные манеры несколько подорвали доверие, которое, как я думал, было необходимо между инструктором и учеником, особенно во время повышения квалификации. Фрэнк познакомил меня с доставкой 60-фунтовых ракет. Затем я полетел с совсем другим инструктором, который приехал из королевских ВВС.
Летный лейтенант Сэнди Мутч, в то время командир звена, возглавлявший подготовку по вооружению в эскадрилье № 1, имел бульдожий вид и проводил предполетные инструктажи. В соответствии со своим характером он был очень жестким в обращении с самолетом. Он обучал меня бомбометанию с пикирования на низкой и высокой высотах. Когда я совершал атаки, у него была неприятная привычка хвататься за рычаги управления, когда моя линия полета ему не нравилась, и нажимать свою кнопку сброса бомбы раньше, чем я успевал нажать свою. Такого никогда не случалось с другими моими инструкторами, поэтому я был рад, что мои результаты одиночного бомбометания были лучше, чем во время инструктажа.
Сказав это, я должен сказать, как мы
