зрения теории общественного прогресса, мы – нация деградантов, в истории есть примеры, когда нация делает шаг из капитализма в социализм, но не наоборот, мы совершили первую социалистическую революцию, реализовали вековую мечту о социальной справедливости, а затем предали идею в обмен на сладкую жратву, мы променяли первородство на чечевичную похлёбку.
– Я не совсем понимаю, о чём ты говоришь, какая похлёбка?
– Не важно, наша цель – разрушение нынешней системы, и разрушать мы её будем изнутри, мы займём руководящие должности, дискредетируем саму идею, уничтожим систему, основанную на лжи и лицемерии. Я – вирус, который взорвёт систему, без разрушения нет созидания..
– Ух ты, вот это да, вот, оказывается, о чём, ты мечтаешь…
– Да нет, это так, лишь часть замысла.
– Чем я могу тебе помочь?
– Как администрация нас обворовывает, расскажи?
–Да зачем тебе, что ты задумал?
– Не важно, я тебе потом расскажу, давай выкладывай..
– Ром, если они узнают, я работы лишусь..
– Ты ещё не поняла, «если они узнают», когда они узнают, уже будет поздно, если у меня получится, тебе больше не надо будет работать.
– Как это?
– Вот так, Ромчик обо всём позаботится.
– Я не понимаю, чего ты задумал?
– Я тебе объясню, но потом, когда всё получится, знаешь ведь – хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах.
– Это я – то Бог?
– Люд, ты чем сегодня завтракала? Политурой? Чего тормозишь?
– Что именно ты хочешь узнать?
– Всё, всю схему..
– Да я и сама её всю не знаю, только детали..
– Давай детали..
– Хорошо бы начертить, да под рукой только продукты..
– Вот эта уродская булочка будет директрисой – такая же бесформенная, ну и..
– Ты штатное расписание видел?
– Видел, и что?
– Сколько там человек? Двести?
– Не знаю, наверное, а что?
– А то, что реально в школе 65 сотрудников, остальные..
– «Мёртвые души», как я сам не догадался!
– Да, там работниками по зданию оформлены мужья учителей начальной школы, которые в школе ни разу не появлялись, а реально у нас один рабочий – Юрка Перегар, он всю школу обслуживает. А зарплату за них кто – то получает…племянница завхоза уже лет шесть как не работает (она замуж вышла и переехала к нему), а зарплата ей начисляется..
– Так, а ещё?
– Ты в школьных журналах никаких странностей не замечал? Не встречались тебе фамилии учащихся, которых ты ни разу не видел?
– Нет, не встречал.
– А они есть, и государство отпускает на их обучение деньги, и немалые..
– А ещё?
– Сколько у нас дворников?
– Один, этот пленный азиат всю территорию вокруг школы вспахал..
– По штатному расписанию их у нас четверо.
– Гениально!
– То же самое с уборщицами, добавь сюда ремонт – смета на одну сумму, а в реальности потрачено в разы меньше, вон на втором этаже стеклопакеты поставили, так через неделю два вывалились, хорошо никто не пострадал, а почему? Наняли каких – то беженцев за копейки, а они эти стеклопакеты только по телевизору видели, не знали с какой стороны к ним подойти.
– Ещё!
– Ещё премии, выписываются на одну сумму, а получаете вы другую.
– У меня целых пять тысяч было перед новым годом!
– Столовая заказывает определённое количество еды, но дети – то болеют, пропускают уроки, догадайся – куда уходит остаток?
– Потрясающе!
– Наверняка есть и ещё какие – то способы, это только то, что известно мне, а я – простой бухгалтер.
– Люд, так ты тоже с этого имеешь свой гешефтик, как вы денежки дербаните, поровну?
– Я – нет, мне не доверяют..
– Ммм, жалко, ну ладно, ты меня просто воодушевила, слушай, давненько я тебе в любви не признавался – я вскакиваю со стула, залезаю на стол, и ору на весь зал – люди! Я люблю эту женщину! Люблю мою милую! Так люблю, что боюсь – изнасилую!
Немногочисленные посетители недоумённо смотрят на меня, покручивая пальцем у виска, Люда хохочет как сумасшедшая, вышедший с кухни официант, увидев меня на столе, от изумления роняет тарелки на пол, наш обед быстро превращается в комплексное блюдо…
16.
– Купила, алюминиевые купила!
– Это вы о чём, простите?
– Врач, хапуга, сказал, что ему пластиковые нужны, по три тысячи штука, где я такие деньги возьму – вот я в интернете искала и нашла, судно алюминиевое , цена 250 рэ, самое оно!
Протушняк – учитель начальных классов, покрытая герпесом, с какими – то лишаями на лице, шее и руках, имела гадкую привычку подходить впритык и громко шептать, оплёвывая собеседника, она знала всё и про всех, если верить ей, то у неё связи в Совете Федерации, Госдуме и администрации президента, при этом она постоянно жаловалась на нехватку денег, и маленькую нагрузку, и грозилась сделать звоночек знакомым, чтобы исправить творимую по отношении к ней несправедливость.
– Сегодня приезжала Ерохина из департамента ..
– Кто это?
– Она всегда приезжает разбираться с жалобами, новое письмо пришло, про Гнилососкину, про все её дела написано, про то, как она с детским питанием мухлюет, как сумки со жратвой из столовой тащит ежедневно, про всё, ну вот – она подошла впритык, и один из её плевков попал мне в глаз, инстинктивно я сделал шаг назад, и упёрся спиной в стену, Протушняк разорвала дистанцию, и попыталась взять меня за руку, чтобы избежать телесного контакта, я спрятал руки за спиной.
– Директриса вызвала к себе Лизоблюдов и Подмахайло, а Ерохина спрашивала у них – как работает ваша бухгалтерия? Довольны ли вы зарплатами? Регулярно ли вам начисляют премии?
Я с содроганием чувствовал, что нижняя часть лица у меня обильно покрыта чужой слюной, получилось что – то наподобие косметическоймаски.
– А эти твари, вместо того, чтобы пожаловаться, кивали головами, и пели о том, какая прекрасная у нас зарплата.
– Они не потребовали уменьшить зарплату, а то и вовсе отменить её – мы сами готовы доплачивать администрации за счастье работать здесь..
Протушняк взяла паузу, а затем громко расхохоталась, обдав меня целым гейзером слюны.
– Отлично! Гха – хаа – ха! Вы – остряк! А эта сучка – Паулина, пишет замены мне каждый день, я ей говорю – зачем? Не надо мне, ведь деньги за замены по полгода не выплачивают, а она всё пишет и пишет..
Проходящая мимо Паулина, приветственно похлопала Протушняк по плечу, та отлепилась от меня и устремилась к завучу.
– Я говорю Роману, что если бы не вы, я бы с голоду подохла, только замены меня и спасают, живу благодаря вам, Паулина Теодоровна!
В руках Паулины появился платок, которым она
