— Нет, мне кажется, вы не говорили об этом, — ответил доктор Льюис.
— Меня в дрожь бросает, как только вспомню. Мне так жаль ту бедную женщину, кто бы она ни была.
— А почему вы считаете, что это была женщина? В новостях ничего такого не говорили.
— Конечно, рука могла быть и мужская, если мужчина ходил с накрашенными красным лаком ногтями и узором паутинки сверху.
Доктор Льюис повесил в шкафчик белый халат. После утренних операций и часов приема ему хотелось поскорее поехать домой, переодеться и отправиться на пристань. Его встревожил разговор Эттой Чеймберс.
С Мерили он старался встречаться как можно реже. Один из ведущих врачей города, он не хотел, чтобы его увидели в компании порнозвезды. Все начиналось вполне невинно. Он увидел ее, надо было такому случиться, в магазине «Пабликс». Она шла вдоль ряда замороженных продуктов и выглядела по-особенному ухоженной. Черные как смоль волосы, собранные в хвост, открывали высокие скулы без следа грима. Гарри видел, как она положила в тележку мороженое. Ему запомнилось, что это было шоколадное мятное мороженое с посыпкой. Он засмотрелся на нее дольше, чем следовало, а потом шел за ней по супермаркету, стараясь оставаться незамеченным. Когда Мерили заняла очередь в кассу, он встал сзади и наблюдал, как она взяла со стеллажа журнал и листала его, дожидаясь, пока подойдет ее очередь.
Его взгляд упал на ее ногти, когда она выкладывала покупки на ленту транспортера. Они были длинными, с ярко-красным маникюром. Вероятно, она почувствовала пристальное внимание к себе, потому что повернулась к нему и улыбнулась. Он ответил улыбкой и заговорил с ней.
Несколько раз они вместе обедали, после чего она рассказала, как зарабатывает на жизнь. Как бы отнесся к этому совет директоров больницы?! Гарри старался порвать отношения с ней, но ничего не мог с собой поделать. Он держался неделями, а потом снова звонил Мерили, ненавидя себя за эту слабость. Между встречами он поддерживал себя ее фильмами.
Глава 30
С утренней съемкой никак не ладилось. Уэббу совсем не нравилось, как разыгрывали страсть актеры под копией из папье-маше малышей Ромула и Рема с матерью-волчицей. После третьего дубля Уэбб не выдержал и взорвался:
— Глория, никто и гроша ломаного не даст за «Бархатные ночи в Венеции», если по тебе не будет видно, что ты получаешь удовольствие. А что у тебя за ухмылка, Ван? Посмотреть на волчицу, так у нее вид гораздо дружелюбнее. Можешь ты смотреть повеселее, господи боже мой. У нас же любовное приключение, а не фильм ужасов, в конце-то концов.
Брайан дождался обеденного перерыва, чтобы сообщить Уэббу неприятную новость. Когда съемочная группа и артисты выстроились у буфетной стойки, он отозвал продюсера в сторону и все ему доложил.
— Как это — полиция забрала кассету? Что это еще за новости? — Лицо Уэбба пошло красными пятнами.
— Извините, босс, все так и есть, но я ничего с этим не мог поделать.
— Ты должен был сделать копию.
— Знаю, что должен был. Но я очень устал, и мне хотелось поскорее домой.
— Хорошенькое дело, нечего сказать. Ты в итоге распрекрасно выспался, черт побери, а я остался без начала к моему фильму! — Уэбб покраснел еще гуще, и даже загар не мог этого скрыть.
Брайан постарался сгладить ситуацию:
— Послушайте, Уэбб, на студии будут гонять вчерашний материал в каждом сюжете об этом убийстве. И еще полиция станет каждый кадр в лупу разглядывать. Эту запись и все, что на ней, будут знать практически до мелочей, она всем оскомину набьет. Может быть, вы и сами не захотите использовать эти кадры.
В словах оператора был свой смысл, но Уэббу не хотелось этого признавать.
— Может быть, ты позволишь мне самому решать, что включать в фильм, а что — нет. А теперь по твоей милости у меня не остается выбора.
Глория, одетая в шелковый пурпурный халат, сидела в гримерной. Она вяло тыкала вилку в тарелку с салатом и тихо злилась. Череда обид возникала в памяти с досадным постоянством. Ван явно не чистил зубы в это утро. Он также не потрудился побриться и исцарапал ее щетиной. Он был груб с ней и поворачивал ее так, чтобы самому выгоднее выглядеть в кадре, и его мало заботило, как смотрится она и не загораживает ли он ее. Так поступать не профессионально. Сначала Глория старалась следовать данному себе обещанию дарить Вану незабываемые минуты в благодарность за поддержку, когда она стала сниматься вместо Мерили. Но теперь она все больше склонялась к мысли, что благодарить ей Вана не за что. Ван не стремился с ней работать. На самом же деле его просто не устраивала работа с Мерили.
Хотя Глории и не хотелось этого признавать, но одной только своей силой звезды Мерили как магнит притягивала к себе внимание и становилась центром каждого кадра.
В дверь постучали, но скорее это была чистая формальность, потому что дверь почти сразу же открылась, прежде чем Глория успела ответить. Она поплотнее запахнула халат при виде вошедшего Вана.
— Мир? — предложил он.
Глория молчала, уткнувшись взглядом в свою бумажную тарелку.
— Брось дуться, детка. — Ван подошел к туалетному столику и взял кисточку для нанесения грима. Придирчиво оглядев свое отражение, он умело припудрил под темными глазами припухшие круги. — Глория, мы во многом зависим от этого. Так что давай вернемся и покажем, на что способны.
Глория молча смотрела, как он приводит в порядок лицо. Выпуклости от грима делали заметнее морщинки вокруг его глаз и рта. Мерили была права, когда жаловалась, что заслуживает партнера помоложе. Ван становился старым для такого занятия и, несомненно, понимал это. Он мог сколько угодно качать мышцы, мог даже сделать подтяжку лица, но камера большего простить не могла.
Ван почувствовал ее недовольство и обернулся.
— Ты о чем это думаешь? — Его вопрос прозвучал скорее как обвинение.
— Ни о чем, — ответила она виновато.
— Я же вижу. Ты о чем-то думаешь. — В его тоне появилась угроза.
— Нет, ни о чем я не думаю.
— Знаешь, что я тебе скажу, Глория? — Он придвинулся к ней вплотную и крепко сжал руку выше локтя. — Тебе не следует меня недооценивать. Думаю, ты не должна забывать, кто здесь главный. — Он стиснул ее руку еще сильнее.
— Ван, хватит. Перестань дурачиться. Мы уже слишком старые для этого. — Глория пыталась отшутиться и старалась высвободить руку.
И тут он ее ударил.
— Ван, прекрати! — Она прикрыла лицо свободной рукой. — Не надо, пожалуйста. Лицо не тронь! — просила она жалобно.
Он вспомнил, что им через несколько минут надо быть в кадре, и его рука, занесенная для удара, застыла в воздухе. Он также отпустил ее руку.
— Прекрати ныть, — прошипел он. — Умойся и накраситься не забудь. Но помни, Глория, тон задаю я. Ясно? Так что отправляйся туда и слушайся меня. Этот фильм — мой.
— Я все расскажу Уэббу, — рыдая, пригрозила Глория.
Ван остановился в дверях и обернулся:
— Только попробуй, и ты можешь тоже куда-нибудь пропасть.
Глава 31
Лерой прямым ходом отправился в супермаркет «Пабликс» на Би-Ридж-роуд, отыскал директора магазина и спросил, можно ли снимать покупателей, запасающих продукты. Такое разрешение было получено, и Феликс заснял ряды с консервированными товарами, водой в бутылках и элементами энергопитания.
Касси брала интервью у людей, выходивших из супермаркета. Готовясь к надвигавшемуся урагану, они покупали товары про запас.
— Говорят, что сильного урагана не было в Сарасоте больше сорока лет, но скоро удача нам изменит, — сказала женщина с маленьким ребенком, сидевшим в тележке для продуктов.
— Я взяла карту зоны эвакуации, потому что не имею представления, куда мне следует ехать, — сообщила другая женщина в деловом костюме.
— В 1960 году ураган «Донна» застал меня на островах Флорида-Кис, и пренеприятнейшее это было зрелище, доложу я вам, — поделился своими впечатлениями пенсионер.
Еще несколько коротких интервью, и пустой желудок глухим урчанием напомнил Касси, что самое время сделать перерыв и перекусить. Вместе с Феликсом она вернулась к машине, где Лерой разговаривал с Нью-Йорком по мобильному телефону.
— Они не уверены, понадобимся ли мы им сегодня или нет, — захлопывая крышку телефона, объявил он.
Все трое понимали, что им придется продолжить работу, как бы то ни было.
— Давайте съездим на пляж и поснимаем там, — предложил Лерой и достал карту, — ближайший пляж — Сиеста.
— Я сейчас умру от голода, — пробубнил Феликс к радости Касси, — заедем куда-нибудь перекусить.
— По дороге остановимся у кафе, — пообещал продюсер.
За мостом они выехали на Сиеста-драйв. Дорога сделала поворот и привела их на Оушн-бульвар. Они остановились у первой придорожной закусочной, оказавшейся на пути. Открытое заведение под названием «Старина соленый пес» располагалось слева от дороги. Большинство столиков, изрядно попорченных непогодой, пустовало. Касси надеялась, что невзрачный вид мебели не являлся намеком на качество подаваемой еды. Она заказала рыбу с жареной картошкой, а Лерой с Феликсом выбрали фирменное блюдо заведения. Как значилось в меню, это были «Знаменитые солт-доги» — обжаренные в масле сосиски в кляре на пиве.
