Дэйр подал мне руку, помогая подняться, и неожиданно улыбнулся — светло и ясно.
— Ты удивительная, Нэй, — холодные пальцы с коротко остриженными ногтями ласково коснулись моей щеки. — Вроде бы и ребенок, но иногда говоришь очень правильные слова.
Я смутилась.
— Да ладно… — атмосфера была настолько торжественной, что у меня в голове зазвенело от желания испортить ее какой-нибудь неловкой шуткой. –Еще лет тридцать — как раз дорасту до того, чтобы не только говорить правильные слова, но и поступать правильно без чужих советов.
— Лет тридцать? Ты оптимистка, — скептически хмыкнули у меня за спиной. — Через пятьдесят — еще может быть… Вот перестанешь водить за собой толпами подозрительных шакаи-ар и поступишь учиться — и я сознаюсь друзьям, что в гости ко мне приезжала все-таки сестра, а не дальняя родственница по папиной линии.
— Хэл! — взвизгнула я, резко оборачиваясь и чуть было опять не падая в сугроб. — Я… ай!
Слабость после колдовства сделала мне даже более качественную подножку, чем в свое время Ксиль.
— Какой позор, — сокрушенно качнул головой Хелкар и шагнул вперед, протягивая мне руку. — Вот корова, а? И кто из нас старший и ответственный?
Ксиль, оставшийся у ворот вместе с каким-то высоким мужчиной — наверное, из преподавателей, захихикал, маскируя недостойный смех кашлем.
— Ты, конечно, — улыбнулась я брату, цепляясь за протянутую руку. — Рада тебя видеть, — физиономия Хэла оставалась некромантически мрачной. — А я пирожков привезла от мамы… С яблоками… вкусненькими…
Хихиканье у ворот перешло в откровенный хохот.
— Хэл, Хэл, — укоризненно покачал головой Дэриэлл. — Разве так можно о сестре говорить? «Корова», тоже мне… Как был поросенком, так и остался.
— Значит, у нас вся семья животная, — подвела я итог. — Дочка-корова, сын-поросенок и мама-львица.
— Прекрати пороть чушь, — возмутился Хэл, отряхивая меня от снега. — Не ребенок уже все-таки.
Я встрепенулась.
— Вот видите! — возопила я, обращаясь одновременно и к Дэйру, и к Ксилю. — А вы — «маленькая», «маленькая»…
— А, ну, если они в этом смысле говорят — маленькая, то значит маленькая и есть, — как ни в чем не бывало сдал назад Хэлкар. — И не зыркай на меня так злобно. Ты ж действительное еще несовершеннолетняя. Нужно уметь смотреть правде в лицо и принимать подавляющие обстоятельства…
…Делая брату подсечку и роняя его в снег, я философски размышляла о том, что после моего совершеннолетия с фразой «прими обстоятельства» я расстанусь навсегда. Или сроднюсь — это как посмотреть.
Ведь, в сущности, взрослая эстаминиэль — это и есть те самые «подавляющие обстоятельства».
Глава 4. Упавшая звезда
Мы с Хэлом не виделись уже давно. Будь мой братишка немного терпимее к физическим проявлениям радости, я бы при встрече просто повисла у него на шее, вереща от восторга. Но он, как истинный некромант, да к тому же будучи еще и подростком, питал к сестринским всплескам эмоций угрюмую неприязнь.
Но, судя по тому, с каким удовольствием Хелкар макал меня в сугробы, он тоже рад был меня видеть.
— Все, дети, угомонитесь, — вмешался Дэйр, когда коварный снег начал забиваться мне под воротник. — Я понимаю, что вы соскучились друг по другу, но… — два снежка почти одновременно врезались целителю в лоб и в висок. У Дэриэлла и до того голова была в снегу после бурана, но теперь просто места живого не осталось… то есть сухого. — Хэл, делаю тебе выговор. Нэй, отряхнись немедленно, если ты в таком виде зайдешь в Академию, с тебя вода ручьем потечет.
— Если вы надеетесь на то, что внутри сможете согреться, вынужден вас разочаровать, — вступил в диалог молчавший до сих пор мужчина, который пришел с Ксилем. — Магия почти не работает, а каминов и печей хватает только на обогрев комнат. Да и с топливом проблемы, даже если учесть, что мы используем алхимические составы для пропитки дров и угля.
— Но там хотя бы плюсовая температура? — вежливо поинтересовался Дэриэлл.
— Да, около семи-двенадцати градусов в коридорах…
— Значит, снег все-таки растает, — заключил целитель. — Нэй, отряхивайся. И ты тоже, Хэл. Что же касается отопления… простите, уважаемый, как мне обращаться к вам?
Мужчина спохватился и шагнул вперед, протягивая ладонь для рукопожатия.
— О, простите, забыл представиться, — в голосе его было искреннее смущение. — Александр Хар, дежурный комендант общежития. Госпожа Риан поручила мне заняться вашим расселением… то есть заселением, — неловко закончил он.
Дэйр протянутую руку поначалу проигнорировал — не из вредности, разумеется. Просто у аллийцев так здороваться было не принято, и наверняка он не сразу сообразил, в чем дело. Да и хватать целителей за руки — моветон в своем роде, потому что такое прикосновение считается личным. Но в итоге, несмотря на отсутствие плохих намерений, неловкость только усугубилась. Маг нахмурился и убрал руку в карман.
— Приятно познакомиться, — Дэйр, видимо, вспомнил свои познания в человеческом этикете, но тему рукопожатия предпочел замять, чтобы не доводить ситуацию до абсурда. — Я — Дэриэлл эм-Ллиамат.
Маг застыл. А потом вдруг засиял восторженно-недоверчивой улыбкой, словно подросток, увидевший рок-звезду в поселковом универмаге.
— Дэриэлл эм-Ллиамат? — с неподдельным восхищением переспросил Александр, и думать забыв об оплошности Дэйра. Только присмотрелся к его лицу — и охнул: — О, не могу поверить… Я учился на ваших работах! Даже поступил потом на факультет целительства! Тот самый, подумать только…
— Полагаю, тот самый, — спокойно кивнул Дэриэлл, закаленный потоками лести, которые изливали на него на регулярных научных конференциях, проходящих в Приграничном. Последняя состоялась года полтора назад, когда Дэйр отдувался за двоих, представляя исследование по антидоту от солнечного яда. — Сейчас я временно отошел от практики, чтобы посвятить себя научным изысканиям, — предупредительно добавил он, чтобы не вызвать ненужных вопросов. Я восхитилась своим учителем — мало кто смог бы, не меняясь в лице, разговаривать на такую болезненную тему. К тому же Дэйр не соврал ни капельки — только немного сместил акценты. — Получается, что в Академии сейчас заведует хозяйственными вопросами эстаминиэль Риан, так, господин Хар? — поинтересовался Дэйр, улыбаясь типично по-аллийски — вежливо и с таким чувством собственного достоинства, что впору было принять его за высшее существо, снизошедшее до простых смертных. У Меренэ подобная улыбка смотрелась бы оскорбительно. Но взгляд Дэриэлла светился такой доброжелательностью с капелькой самоиронии, что противостоять его обаянию и не таять мог бы только человек с весьма скептическим умом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
