— Какой ужас, — вздрогнула я.
— Тогда это считалось за благо. Зачем рисковать, просто немного боли, и ты в безопасности на всю жизнь.
— Да ну нафиг, — я откинулась назад и задумалась. Что за странный мир… Интересно, все эти люди понимают, насколько неполноценно они живут? Всё время нужно следить за тем, чтобы рот не открывать. Жуть. Я вдруг вскинула голову и опять посмотрела на свою наставницу. — А зачем они вообще учатся говорить, если это мало того, что им не нужно, так ещё и может навредить?
Миссис Гармингтон ещё раз отпила свой напиток и, гипнотизируя взглядом плавающие чаинки, лукаво улыбнулась. Медленно опустив чашку, она перевела взгляд на меня.
— Вы научились задавать правильные вопросы. Я рада, — ответила она.
Мне стало немного не по себе. Не могу ничего с собой поделать, когда эта чопорная дама начинает так ухмыляться. У меня тут же по телу холодок бежит…
— Это очевидные вопросы, — буркнула я, стараясь не показывать свой дискомфорт.
— Не для всех, но Вы правы, в сложившемся мироустройстве изучение разговорного языка не имеет смысла. Для обычного человека. Но подумайте, мисс Елена, для кого это имеет смысл. Более того, решающий смысл!
— Тому, кому это выгодно, конечно. Магам!
— Верно, — кивнула она и опять взялась за свою чашку. У неё, что там бесконечный чай, что ли? — Прошу Вас, развивайте свой ответ.
Я вздохнула… Ну блин, точно училка.
— Если люди перестанут разговаривать, то, соответственно, перестанут открываться, и маги потеряют свою власть. Потому им выгодно, чтобы все знали язык и могли говорить. Но я только не пойму, каким образом это происходит? Как можно знать язык, ни разу его не использовав?
— Если нужно продвинуть выгодный закон, достаточно замаскировать его в полезный или благотворительный, мисс Елена. Этот мир, несмотря на уровень развития, довольно грамотен. Среди крестьян это, конечно, редко встречается, а вот зажиточный или высший класс грамоту знает прекрасно.
— Я, конечно, не сильна в истории, но разве письменность не основа прогресса? Почему они ещё, как вы там сказали… на уровне восемнадцатого века моего мира?
— Это, как и многое другое, лишь составляющая часть, мисс Елена. Но из двух досок телегу не сделаешь. Письменность развита, но тоталитаризм магов этого мира не даёт ему развиться в нечто большее. Ту же технологию производства бумаги хранит и скрывает коалиция магов, и книг создаётся не так много.
— То есть книги всё же есть?
— Да. Но это либо учёные пособия, которые хранятся от чужих глаз всё теми же магами, либо развлекательное чтиво для простого народа. Вроде трагикомичных опусов или нравоучительных и романтичных баллад. Маги целиком контролируют этот процесс.
— И здесь бульварное чтиво…
Миссис Гармингтон никак не отреагировала на мой комментарий и продолжила:
— Более того, многие любят перекидываться записками. Это, кстати, относится и к элементу флирта, который мы будем изучать позже. Также есть целые традиции, как, например, анонимные послания на Стене слов. О ней я Вам расскажу, когда будем проходить дворовый этикет. Но для подобных записок расточительно использовать бумагу, поэтому придумали некие дощечки, которые потом легко было очистить и использовать по новой. В этом мире карандаши вошли в широкое использование гораздо раньше, чем во многих других.
— Офигеть! — съязвила я, демонстрируя свой восторг скептически приподнятыми бровями. Но моя училка лишь слегка усмехнулась.
— Но мы отвлеклись от темы. Разговорному языку обучают всех без исключения, а вот чтению и письму учат только желающих. А так как это не входит в обязательную программу, многие крестьяне, которым необходимо было возвращаться в родные места и помогать семье с урожаем и скотом, не тратят на это время. Ведь обучение обычно проходит вдали от дома в специальных школах, которые находятся возле крупных городов. Хотя такие школы больше похожи на аббатства или даже лицеи. Поэтому, как правило, обучаться отправляют именно детей. Пока они маленькие, их помощь в хозяйстве не особо значимая, поэтому и не особо влияет на крестьянский быт.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Но почему люди вообще туда идут?
— Один из тех законов, что продвинули маги, — это обязательное обучение каждого человека. Как я уже говорила, если нужно продвинуть что-то своё, следует замаскировать это под благородное дело. Вот поэтому всё преподносится как благое просвещение народа. Людей также завлекают тем, что, если проявишь таланты и усилия, можешь вырваться из своего круга и стать кем-то более значимым. Также в процессе обучения выявляют тех, кто обладает магическими способностями. Таких, конечно, проверяют, можно сказать, вербуют и обучают отдельно. Ну и, естественно, вступившие в коалицию магов автоматически становятся элитой.
— Ну хорошо… допустим… — нахмурилась я. — Но я по-прежнему не пойму, как можно выучить язык, ни разу не произнося слова. И по-прежнему не понимаю, зачем? Не считая того, что это типа закон и типа магам выгодно. Но почему закон не отменят. Почему люди ведутся? Я, конечно, понимаю, образование — это круто, но, блин, учат ведь не наукам, а просто болтологии, которая, ясен пень, никому из них не нужна от слова совсем.
На этот раз я удостоилась снисходительного взгляда.
— Я же Вам совсем недавно рассказывала, мисс Елена, о Голосах, — сказала миссис Гармингтон слегка раздражённо. — Для того чтобы понимать, что говорит оратор, надо понимать слова. Возможно, Вам это сложно понять, так как Вы выросли в мире, где все всегда говорят. Но здешние люди живут в окружении тишины и природных звуков. И, чтобы понимать речь, они должны ей обучиться. Более того, я также упоминала о грамотности. Даже в деревнях обязательно присутствуют несколько людей, которые могут не только записывать необходимое, но и прочитать. Даже, как Вы выразились, «бульварное чтиво» для больших компаний. Здесь тоже есть свои клубы, мисс Елена, только молодые люди не напиваются и не танцуют, а, как правило, занимаются рукоделием или же слушают истории. Те, кто обучен грамоте, читают книги и воспроизводят их жестами. Иногда к чтению привлекают и Голоса. Но в этом случае «слушатели» должны понимать, что означают произносимые ими звуки. Даже в Вашем мире немые люди учатся понимать разговорный язык.
— Ладно. Я поняла, — кивнула я. — Но немые люди не привыкли открывать рот и произносить слова вслух. Как же тогда становятся открытыми? Это ведь не то, что случайно брякнуть слово… Они же привыкли молчать.
— Возвращаясь к одному из Ваших предыдущих вопросов… А Вы не задумывались, почему маленькие школы не организованы в каждой деревеньке?
— Учителей не напасёшься на каждое село, — усмехнулась я.
— В этом тоже есть доля правды, — довольно кивнула миссис Гармингтон. — Однако гораздо более значимая причина в том, что подобные аббатства оборудуют специальные учебные комнаты из заговорённого мрамора, секрет создания которого держится в строжайшей тайне. Эти камни глушат потоки матрицы мира. Другими словами, эти камни в достаточном количестве позволяют свободно говорить, без риска попасть в список для воздействия.
— А почему бы тогда не отколоть кусочек и не носить с собой как своеобразный оберег?
— Разве что в том случае, если Вы готовы носить с собой сотню-другую килограмм. Другими словами, необходимо огромное количество для того, чтобы появился эффект.
— Блин… — я вздохнула, а она продолжила:
— Как раз в таких комнатах детей учат разговаривать и развивать свой голос. Конечно же, не стоит от этих людей ожидать длинных связных монологов. Большинство из них говорят с натяжкой и временами неразборчиво. Но цель аббатства не в том, чтобы каждый мог заливаться соловьём, а развить в людях связки, чтобы они вообще могли произносить слова. А вот когда человек становится Голосом, вот тогда его и обучают правильно и выразительно говорить. На самом деле, несмотря на то, что Голосов боятся и не особо любят, часто случается противоположная, я бы даже сказала парадоксальная ситуация.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
