— Как сложить? В каком направлении.
— Как я сказал, в четвёртом измерении, которое перпендикулярно трём остальным, так же, как длина, ширина и высота взаимно перпендикулярны друг другу. Вообще-то есть два способа свернуть гиперкуб, так же, как вот этот кусок картона вы можете свернуть вверх или вниз; в первом случае снаружи окажется блестящая белая поверхность, во втором — бурая матовая. У всех измерений есть два направления: у длины — право и лево, у глубины — вперёд и назад, у высоты — вверх и вниз. А у четвёртого измерения — ана и ката.
— Почему именно эти термины?
— Ана — это по-гречески «вверх»; ката — «вниз».
— То есть если свернуть восемь кубов вроде тех, что на картине Дали, в направлении ката, то получится гиперкуб?
— Да. И в направлении ана тоже.
— Интересно, — сказала Хизер. — И Кайл считает, что такого рода мысленные упражнения помогают его студентам?
— Он так думает. У него был профессор по имени Папино́, когда он сам был студентом двадцать лет назад…
— Я его помню.
— Так вот, доктор Могилл говорит, мало что помнит из того, чему его учил Папино, за исключением того, что он всегда находил способ расширить его студенческий разум и дать ему взглянуть на вещи по-новому. Он пытается делать нечто подобное со своими нынешними студентами, и…
Дверь скользнула в сторону, и вошёл Кайл.
— Хизер! — воскликнул он, явно не ожидая её увидеть. — Что ты тут делаешь?
— Тебя жду.
Кайл молча потянулся и щелкнул переключателем, переводящим Читу в спящий режим.
— И что тебя сюда привело?
— Передачи инопланетян прекратились.
— Я слышал. И как, был в конце Розеттский камень?
Хизер покачала головой.
— Мне очень жаль, — сказал Кайл.
— Мне тоже. Но это значит, что гонка за ответом началась; что мы теперь имеем всё, что центавряне собирались нам сообщить. Теперь лишь вопрос времени, когда кто-нибудь догадается о том, что всё это значит. Я буду очень занята. — Она слабо развела руками. — Я знаю, что это не могло произойти в более неподходящее время, с этими проблемами с Бекки, но мне придётся погрузиться в работу. Я хочу, чтобы ты это понимал — я не хочу, чтобы ты думал, что я просто отгородилась от тебя или засовываю голову в песок, надеясь, что проблема как-нибудь сама рассосётся.
— Я тоже буду очень занят, — сказал Кайл.
— Да?
— Мой эксперимент по квантовым вычислениям провалился; мне предстоит масса работы, чтобы выяснить, что пошло не так.
При других обстоятельствах она бы ему посочувствовала. Но сейчас, когда между ними витало это, когда не было ясности…
— Вот ведь беда, — сказала она. — Правда. — Несколько секунд она смотрела на мужа молча, потом слегка пожала плечами. — Похоже, мы оба будем связаны по рукам и ногам. — Она снова умолкла. Чёрт возьми, они никогда не предполагали, что их «раздельное проживание» станет постоянным. И, ради Бога, Кайл не мог сделать то, в чём его обвинили. — Слушай, — неуверенно сказала она, — уже почти пять. Не хочешь сегодня поужинать пораньше?
Кайл явно обрадовался предложению, но потом помрачнел.
— У меня на сегодня уже есть планы.
— О, — сказала Хизер. На мгновение она задумалась, фигурирует в этих планах мужчина или женщина. — Ну, тогда ладно.
Они ещё несколько мгновений смотрели друг на друга, и потом Хизер ушла.
Кайл вошёл в Персо-Холл и прошёл по узкому коридору, однако остановился, немного не дойдя до офиса 222.
Там был Стоун Бентли; он стоял перед дверью в офис и разговаривал со студенткой. Стоуну было пятьдесят пять; он был лыс и не слишком спортивен; он увидел подходящего Кайла и жестом попросил его немного подождать. Стоун завершил разговор с молодой особой, она улыбнулась ему и отправилась восвояси.
Кайл подошёл к нему.
— Привет, Стоун. Прости, что прервал вас.
— Да нет, всё в порядке. Я люблю, когда меня прерывают во время разговоров.
Кайл наклонил голову; в голосе Стоуна не было слышно сарказма, но слова явно его содержали.
— Я серьёзно, — сказал Стоун. — Я всегда разговариваю со студентками в коридоре — и чем больше людей нас видит, тем лучше. Я не дам повториться тому, что случилось пять лет назад.
— А-а, — сказал Кайл. Стоун вернулся в свой офис за дипломатом, и они отправились в «Водопой». Это был маленький паб с примерно двумя десятками круглых столиков, расставленных на деревянном паркете. Помещение освещалось витражными лампами; окна занавешены плотными шторами. Электронная доска перечисляла сегодняшние блюда белым на чёрном фоне и шрифтом, напоминающим написанные мелом буквы; неоновая вывеска рекламировала пиво «Голова лося».
Появился официант.
— «Блю Лайт», — сказал Стоун.
— Ржаная с имбирным элем, — заказал Кайл.
Когда официант ушёл, Стоун повернулся к Кайлу; они перебросились парой слов по пути сюда, но теперь можно было не таиться. Стоун посчитал, что настало время огласить причину сегодняшней встречи.
— Ну, — сказал он, — что у тебя на уме?
Кайл готовился к этому разговору с самого утра, но теперь, когда момент настал, он обнаружил, что никакие заготовленные слова ему не нравятся.
— Я… у меня возникла проблема. И мне… мне надо о ней с кем-нибудь поговорить. Я знаю, мы никогда не были особо близки, но я всегда считал тебя другом.
Стоун уставился на него, но ничего не сказал.
— Прости, — сказал Кайл. — Знаю, что ты занят. Мне не следовало тебя беспокоить.
Стоун мгновение помолчал, потом спросил:
— Что стряслось?
Кайл опустил глаза.
— Моя дочь… — Он замолк, но Стоун ждал, что он продолжит говорить. Наконец, Кайл почувствовал, что готов к этому. — Моя дочь обвинила меня в том, что я её сексуально совращал.
Он ожидал вопроса «А ты это делал?». Но его не последовало. Стоун лишь тихо охнул.
Но Кайл не смог удержаться от ответа на незаданный вопрос.
— Я этого не делал, — сказал он.
Стоун кивнул.
Снова появился официант, принёсший их заказ.
Кайл поглядел на свой стакан, где водка смешивалась с имбирным элем. Он ждал, что Стоун скажет, что понимает, какая тут связь, понимает, почему Кайл из всех людей позвонил именно ему. Но Стоун молчал.
— Ты уже был в подобной ситуации, — сказал Кайл. — С ложными обвинениями.
Стоун смотрел в сторону.
— Это было много лет назад.
— Как ты с этим справлялся? — спросил Кайл. — Как сумел отвязаться?
— Вот ты, — сказал Стоун, — ты сразу подумал про меня. Это ли не доказательство? От этого дерьма уже никогда не отмоешься.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
