Вода была куда холоднее, чем я думал, меня пробирала дрожь, и судорога сводила левую ногу. Саквояж меня немного поддерживал, и я, бултыхая ногами и барахтаясь, дотянулся до кейса. Тут над головой раздался оглушительный рев, и стая вертолетов пронеслась мимо, как ангелы-мстители. Уверен, что никто не смотрел вниз: все взоры были прикованы к одинокому вертолету, летевшему на юг. Тот как раз закачался и повернул, описав дугу. Появился реактивный истребитель и стал рыскать вверх и вниз. Время еще есть, но не слишком много. На мысе спрятаться абсолютно негде: голые скалы и песок.
– Импровизируй, – сказал я себе, отфыркиваясь и гребя к берегу. – Не зря же тебя зовут Скользкий Джим. Давай, выскальзывай.
Судорога усилилась, и все, что я мог, – это уйти под воду. Тут ноги коснулись твердого песка, и я побрел к берегу, ловя ртом воздух.
Придется прятаться, не прячась. Камуфляж, один из старых трюков матери-природы. Злые вертолеты все еще жужжали на горизонте, и я начал лихорадочно рыть песок руками.
– Стоп! – приказал я сам себе и сел, качаясь. – Работай мозгами, а не мускулами – урок номер один.
Вот именно. Я вытряс взрывную гранату, вынул из нее чеку и бросил в ямку, а сам упал ничком. Граната прилично грохнула, подняв фонтан песка. И выкопала маленький кратер, куда как раз поместилась моя ноша. Я бросил ее туда и стал судорожно раздеваться, кидая одежду сверху. Вертолеты, должно быть, переговаривались по связи: они разворачивались и шли низко над берегом.
По чистой случайности я надел утром пурпурное белье, которое легко сойдет издали за купальный костюм. Я оставил на себе только трусы и закидал яму песком, чтобы ничего не было видно.
Когда первый вертолет застрекотал над головой, я лежал ничком и загорал – мирный купальщик на пляже. Они шли в линию, прочесывая берег. Я сел и посмотрел на них, как сделал бы всякий отдыхающий на моем месте. Вертолеты пролетели, перевалили за скалы, и рокот их моторов затих вдали.
Но ненадолго, это точно. Что делать? А ничего. Держать свою линию и разыгрывать невинность, раз уж выбрал эту роль.
Вернулись они быстро. Командование, очевидно, распорядилось густо прочесать район, включая океан, пляж и скалы. Теперь они шли помедленней, определенно осматривая каждый дюйм побережья в мощные бинокли. Пора опять поплавать. Я содрогнулся, когда прибой захлестнул ноги, и уж точно посинел, зайдя поглубже. Волна накрыла меня с головой, и я храбро поплыл по-собачьи.
Вертолеты приближались. Один из них завис надо мной, подняв тучу брызг. Я погрозил ему кулаком и прокричал вполне реалистические ругательства, неслышные за шумом мотора. Кто-то высунулся из двери и кричал мне, но я его тоже не слышал. Погрозив, я нырнул и поплыл под водой, заставляя нескрюченную ногу работать за двоих. Вертолет отвалил вслед за остальными, а я с трудом вылез на берег и распластался на песке, чтобы высушили солнце и ветер.
Как же теперь отсюда выбраться?
Глава 10
Как только вертолеты скрылись из виду, я зарылся в песок, как крот, откопал одежду и багаж, перенес их за линию прилива и с помощью еще одной гранаты перезахоронил – только надел брюки и башмаки и рассовал кое-какое снаряжение по карманам. Обрезал рукава у форменной рубашки, и она превратилась в спортивную рубашку с короткими рукавами. Мое одеяние начинало сохнуть и потеряло всякое сходство с военной формой, что меня устраивало. Перед уходом я разровнял и разбросал песок, чтобы замаскировать свой тайник, и запомнил приметные утесы, чтобы потом найти его. И пошел к прибрежному шоссе в нескольких сотнях метров от океана.
Удача мне не изменила. Не успел я выйти на северную полосу, как меня догнала похожая на жука открытая машина на высоких колесах. Я универсальным жестом поднял большой палец, и машина притормозила. На заднем сиденье торчали моторные доски для серфа, а впереди сидели двое загорелых молодых людей, одетые еще более небрежно, чем я. Я знал, что такова мода – возможно, они приняли меня за своего.
– Парень, ты чего такой мокрый? – осведомился один, когда я сел сзади.
– Поддал немного и выкупался.
– Бывает, – заметил водитель, и машина покатила вперед.
Через минуту нам навстречу пронеслись два неуклюжих черных седана с мигалками и сиренами. На них большими буквами было написано «POLICIA», и не надо было иметь больших лингвистических талантов, чтобы это перевести. Мои новые друзья, отказавшись от угощения, высадили меня в центре Тихуаны и уехали. Я сел на террасе кафе, заказал большую текилу, соль и лимон и понял, что наконец ушел из ловко подстроенной западни.
Да, это западня. Теперь, когда было время подумать, это стало очевидным. Все эти джипы и грузовики явились не по волшебству. Сомнительно также, что можно быстро собрать такое количество боеприпасов, даже по тревоге. Я прошел свои действия шаг за шагом и был абсолютно уверен – я тревогу вызвать не мог.
Откуда же они узнали?
Узнали, потому что некто, скачущий взад-вперед по времени, прочел в газетах отчет о событиях, а потом перепрыгнул назад и предупредил их. В глубине души я ожидал этого, но нельзя сказать, чтобы обрадовался. Я слизнул соль с большого пальца, глотнул текилы и вонзил зубы в лимон. Восхитительное сочетание – по горлу потек жидкий огонь.
Тот был жив. Я ликвидировал его организацию в благословенном 1975 году от Рождества Христова, но он ушел, чтобы еще больше напакостить в другой эпохе. Война времен не кончена. Он со своими безумцами хочет контролировать всю историю и все времена. Сумасбродная идея, но может осуществиться – расправился же он в будущем со Специальным Корпусом, единственной правозащитной организацией, способной победить его. Вернее, со всем Корпусом, кроме меня, и я прибыл в прошлое, чтобы ликвидировать ликвидаторов и тем самым восстановить Корпус на возможных путях истории будущего. Большая задача, и я выполнил ее на 99,9 %. Только одна десятая процента еще не обезврежена. Чудовищный Тот улетел от меня на спирали времени, нашпигованный разрывными пулями. Может, у него брюхо бронированное. В следующий раз попробую что-нибудь покрепче. Скажем, атомную бомбу на подносе к завтраку.
А теперь за дело. Я очень надеялся, что смогу построить спираль времени, которая перебросит меня назад в будущее, то есть вперед в будущее: грамматика отказывает, когда сталкивается с путешествиями во времени. Вперед-назад в объятия Анжелины и к торжествам в мою честь. Но не теперь еще: ничего этого пока не существует. Война времен – дело тонкое, тут и
