Едва закрыв за нами дверь, сама по-хозяйски расстегнув мне брюки и доставая «хозяйство», она «его» сперва оценивающе помяла:
- Ишь, как тебе приспичило! Как окаменел.
Затем, перед тем как приступить к делу:
- Желание есть – можешь дальше балаболить, мне это не мешает.
- Ты так думаешь? Тогда я расскажу тебе анекдот про гаишника и минетчицу…
- Про кого?
- Ну, это… Про милиционера и особу – вроде тебя. Только смотри не прикуси – анекдот очень смешной!
- Женишься когда – бабу свою учить будешь!
«Бабушка русского минета» и вправду – дело своё знала и сделала «это» быстро, чуть ли не в одно «касание». При этом будучи опытной проституткой – она делала вид, что давится «им»: думаю - чтоб поднять мою самооценку.
Не успел закончить довольно бородатый «там» анекдот:
- «…Это ты – сосёшь, а я – минетчица!».
- О, КАЙФ!!!
Как мне конкретно захорошело!
Проститутка деловито заправила «хозяйство» на место, не забыв застегнуть гульфик:
- …Всё! Хорош балаболить – доставай рубли.
Видно с юмором у неё был напряг – из-за сельского происхождения и, анекдот про коллегу она не заценила. Но всё равно - молодец! В любой сфере деятельности, люблю иметь дело с профессионалами.
- Огромное спасибо, бабуль и, вот тебе твои пятьдесят «рваных» за труды.
Та тоже, удовлетворённо, пересчитывая денежные знаки:
- Не за что. Заходи ещё, коль ещё так прижмёт – где меня найти знаешь! Ну или женись, а то когда-нибудь «он» у тебя отломится…
«Разгрузившись», я бегом на рынок.
***
В отличии от прошлого года, когда возникшее с началом НЭПа продовольственное изобилие - приятно шокировало, в этом году меня не меньше «вставляло» от антисанитарии…
Видать, просто «зажрался»!
Долго я бродил меж торговых рядов, про себя думая брезгливо:
«Колбаса… Из собачьего мяса поди, хорошо ещё - если без шерсти. Пирожки… Фигня на постном масле – в буквальном смысле. Конфеты… С прошлого года, поди на прилавке пылятся – судя по «товарному» виду. Ягоды клубники… Интересно, какой сифилитик их собирал-щупал? Квас… Копейка стакан? Дизентерийная жижа чья-то: по цвету судя - сильно разбавленная водой».
Тьфу, гадость!
Горячие сосиски – из каких-то отходов, к рукам прилипающие пряники, не известно как и на чём жаренные семечки, пряники – руки к ним магнитом прилипают, крутые очищенные яйца… Всем этим торгуют с немытых рук, сомнительные на рожу личности из корзин поставленных просто на землю.
Прямо-таки бесила навязчивая реклама.
- Магазин без крыши, - орал продавец галантереи чуть ли не в ухо, - хозяин без приказчика, цены без запроса!
- Травушка-зубровушка для настойки водочки! - кричал другой, тыкая мне в морду какие-то сушёные «гербарии».
- Яблыки коришневые, пакупай яблыки!
«Ба, знакомые всё лица»!
И в этом времени «носорогов апельсиновых» - кавказцев, на российских рынках полным-полно.
Ещё один:
- Совершенно новое средство против зачатия…!
За грудки его:
- ЧЁ?! Да, ты охренел!
- Гражданин, это я не тебе… Сударыня, обратите внимание!
Поэт-самоучка - «Пушкин», млять:
- Щеточки для примусов, от угару, от пожару - двадцать копеек за пару!
- Купи мыло - вымой рыло! Кожа слезет - грязь останется!
Да он здесь не один!
- Платки для носа без всякого запроса…
Такое чувство – весь наш народ укушен Парнасом!
Мальчишки, продававшие в эти последние жаркие дни подсахаренную мутную водицу с долькой давленого лимона, кричали как заполошные:
- Лимонад! Лимонад! Сладкий - как мед, холодный - как лед! Стакан за рупь, пять за десять!
Но, всё это ещё фигня – простите мой «французский»… Просто убил наповал торговец мороженным – поставивший свою палатку между общественным писсуаром и мусорным ящиком, рядом со стоянкой извозчиков. И, самое главное – торговая точка оказалась весьма «бойкой»!
***
Пошарившись меж торговыми рядами с час, всё же купил все необходимые ингредиенты для приготовления русского борща и узбекского плова, белый хлеб, фруктов и сладостей на всю нашу дружную компашку. Вернулся на извозчике и мы с Елизаветой принялись хозяйничать на кухне…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Кстати, всем девушка хороша: в супружеской постели или на светском приёме будет просто бесподобна – как принцесса Диана!
Но готовить практически не умеет - поэтому лук-морковку чистить да варить-жарить приходится мне. Правда, пока меня не было - в квартире прибралась достаточно прилежно.
Долго молчим… Лиза только трётся об меня довольной домашней кошкой и принюхивается к кухонным запахам – видать, сильно голодна. Чувствую – что-то хочет сказать, но не решается. Наконец, как в холодную воду проруби прыгнув – разве что не перекрестившись:
- Серафим, я «это» иногда делаю ночью - как ты показал…
- Продолжай, раз уж начала.
Смущаясь, краснеет:
- Ну, это… Сама себе делаю оргазм.
- Вот видишь! Всё оказывается очень-очень просто: «наши руки не для скуки».
Опять молчим…
- Серафим! Это… Это не тот оргазм, как делаешь мне ты… Совсем не то – мне не нравится.
Удивляюсь и советую:
- Вот, как?! Попробуй сменить руку.
Рассердившись, бьёт кулачком в плечо:
- Ты… Ты… Ты издеваешься надо мной?!
Сделав энергичный жест, возражаю:
- Нет, не издеваюсь, так все делают: меняют «партнёра» - если не удовлетворяет прежний… Тебе, разве твоя «maman» не рассказывала?
В этом месте не выдерживаю и ржу как конь:
- ХАХАХА!!!
Сперва рассердившись и даже шуточно наградив почёщиной, Лиза в конце концов сама рассмеялась.
Успокоившись, Лиза с какой-то подоплёкой спрашивает:
- Я знаю, ты спишь с Софьей… Ты любишь её, Серафим?
Конечно, наши отношения с бывшей нэпманшей, а ныне председателем артели «Красный трактир» - были ей известны, как впрочем и любому ульяновцу - начиная с примерно пятилетнего возраста.
Сказать по правде, я её люблю. Конечно, звучит донельзя цинично и возможно несколько подло (нет в этом мире идеальных людей!), но я люблю Софью Николаевну - как послушное и ласковое домашнее животное или, даже как некую удобную вещь - делающую мою жизнь более комфортной.
Отвечаю как можно строже:
- Извини, Лиза – но наши отношения с Софьей Николаевной касаются только нас двоих.
Помолчав и даже пошмыгав носом, та:
- Я знаю: ты её не любишь – но спишь с ней. Меня ты тоже не любишь - мы с тобой тоже могли бы…
«На колу висит мочало – начинай всё сначала».
- Нет, не могли бы!
- Почему?
- У Софьи Николаевны, как и у твоей мамы – другой статус, чем у тебя. Они вдовы! Я или Аристарх Христофорович, сколько угодно можем ходить к ним - чтоб «переспать», это ничего в их репутации не изменит… Это тебе понятно?
- Да, но…
- Ты – другое дело, тебе ещё «султана» искать и замуж за него выходить, - подмигиваю весело, - или передумала? Ради сиюминутного удовольствия, ради какой-то низменной похоти ты согласна расстаться со своей мечтой?!
Подумав, та твёрдо ответила:
- …Нет, не передумала. Нет, не согласна!
Дальше, после довольно длительной паузы - меж продолжающейся готовкой, у нас шёл спокойный, неторопливый, деловой разговор:
- Андрей Александрович, так на меня смотрит…
- Я тоже это заметил.
Не знаю, женат или холост в данный момент Жданов. Помню только, сын у него будет – Юрий. Будет или уже есть?
Ладно, не важно:
- Не твой уровень, девочка. Этот человек не способен стать «султаном» - хотя сатрап из него может получиться знатный.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Почему?
«Ласты он склеит в 1947 году, - чуть не вырвалось, - зачем нам с тобой такой недолговечный?».
