— Беспорядки могут прекратиться в любую минуту. Орден может войти в город в любую минуту, — чуть снизил тон, сказал доктор. — Все что угодно может произойти. Мы не должны выбиваться за рамки плана.
— Ты задал мне задачу — я ее выполняю. Ты наш планировщик. Я исполнитель, кажется, таков негласный договор? Я лишь прошу довериться мне, — продолжал достаточно мягко говорить Ангус.
— Я не доверяю тому, чего не вижу. И я не вижу работы. Двести сорок восемь метров земли не пророются за мгновение.
Кузнец лишь поднял бровь. И Франкенштейн как будто что-то понял.
— Главное не подведи…
После чего вышел, улыбнувшись слегка Катерине. Но женщина лишь бросила на него мимолетный безразличный взгляд.
— Берете пример с Хэммета? — хмыкнул рыжеволосая.
— Не понимаю, о чем вы… — гном отвернулся.
— Скрываете свои планы.
— Он скрывал планы ради нашего же блага. Тоже самое делаю и я, как могу. Каждый из нас должен выполнять свою часть плана. Для продвижения к цели остального знать не нужно. И я с этим всегда был согласен… ибо… от этого порой всегда были проблемы.
— То есть, вы вдвоем обжигались?
— Он в разы больше, чем я. Приходилось делать вещи… страшные, непоправимые. Но столь нужные, все ради высших целей. Но мы старались соблюдать наш внутренний кодекс. Как могли собюдали, правда, — чуть обернувшись, Ангус улыбнулся. — Но мы провалились в этом. Поздно о чем-либо говорить, все равно мы попадем в ад, если погибнем. По разным причинам, правда.
— По разным? — решила уточнить женщина.
— Ох, не обращайте внимание на мои бредни. Главное, что скоро все решится. Хэммет… никогда не был так близок к цели. Мы должны завершить начатую работу.
В назначенный день и час Виктор расставил своих приближенных в нужные места. Каждый ждал сигнала, что новый глава организации должен передать по проводам, что тянулись из самого подвала и выходили после на улицы по всему Лондону. Нужный электрический сигнал для людей, способных чувствовать отдельные электрические колебания, послужит лучше, чем любые письма или громкие объявления. А также не нужно сверять часы, особенно если-то пойдет не так.
Франкенштейн выглядел более чем разочарованным. Он был готов рвать и метать, но джентльменское воспитание не позволяло так легко сорваться.
— Полагаю, Ангус держит меня за дурака, — хмыкнул он в присутствии остальных, ожидая Ангуса. — Видимо, это какой-то план. Выставить меня дураком перед моими же людьми…
— Они не твои. Ты получил их благодаря кое-кому, — пребывая в паршивом настроении, решил проехаться по доктору Уильям.
— Да. Я прекрасно это помню, — ухмыльнулся Франкенштейн. — И никогда не забывал. Но теперь это мои люди. Если он вернется, то будут и его. Они последуют за Хэмметом, куда угодно. Как вы. Как и я. Это что-то меняет для вас, Уильям?
Бывший крестоносец замолчал. Салим вполне разделял его чувства. Вольготное поведение доктора, будто он тут хозяин, раздражало.
Раздражало и Катерину, однако она была готова вполне с этим смириться, не видя смысла в лишних препирательствах. Служба в Гильдии научила быть полностью сосредоточенной на деле.
Вскоре сверху послышались громкие шаги Ангуса, который тащил что-то если не тжелое, то неудобное. Однако никто на помощь ему не спешил. Да и гордый кузнец бы огрызнулся, если бы кто-то попытался помочь, несмотря на немалый для гнома возраст.
На стойке, напоминающую ту, на которую ставят фотоаппараты, он принес странное устройство. Салим сразу провел анологию с оружием, что имелось при себе у Робертса тогда, в подземельях Гилена. Учитывая, что удалось уничтожить демона, сложно было представить, что может сделать штука побольше.
— В Мексике мы с Хэмметом нашли это устройство, — поставив у стены и отряхнув после руки, пояснил Ангус. — Мои родичи спрятали его в горах. И как-то случайно использовали. Эта штука проделала дыру глубоко в горе. Повезло, что никто не пришел по их душу. Без внешнего питания, которое неизвестно где брать, перезаряжается долго, десятилетие. Два года назад, кажется, закончило, — он показал на небольшой зеленый синий огонек.
— Горы одно дело. А здесь? — поинтересовался Виктор. — Если вдруг от этой мощи рухнут дома? Не могу сказать, что здесь такой прочный фундамент…
— Оставь, — раздраженно махнул рукой кузнец, пытаясь настроить устройство под нужным ракурсом. — Хэммет рассказал мне, как проделали дыру в Шербуре. Чем-то подобным, без сомнения.
— Там дальше были ступени, — вспомнил Уильям. — И было не так глубоко. А сколько здесь потребуется длина туннеля?
— Эта штука имеет несколько возможностей. Но мы рискнем и возьмем на самый максимум. Остается надеяться, что сам дворец не рухнет.
Франкенштейн поднял руки, тем сам говоря, что не отвечает за последствия, и даже не берется их предположить.
Все приготовились прикрыть глаза и лицо при любых неприятных последствиях. Но все прошло более гладко. Мощный луч в человеческий рост ударил из серебристого продолговатого устройства. Странный свет не вредил глазам, даже, можно сказать, был приятен.
А когда он погас, то впереди был лишь туннель, ведущий через несколько помещений к их конечной цели.
— Проклятье… — выругался бывший крестоносец, попытавшись представить, какого применить подобное оружие на поле боя.
— Что ж… признаюсь честно, — Виктор первым вышел вперед. — Я под большим впечатлением.
— Дальше дело за вами. А я пойду подготавливать нам отход.
Время пошло. По плану нужное помещение в подвале пустует. Но каждому нужно было быть начеку.
Вероятность ловушки была исключена. Равно как и незваные гости убедились, что принц Артур вошел во дворец и не собирается его покидать. Особенно в свете того, что толпы безработных и других бастующих перекрыли большинство главных улиц.
Перед уходом Виктор дал сигнал своим людям. Их задачей было усилить стачки. Остальные хотели, чтобы обошлось без жертв от их рук. Но Франкенштейн отдал приказ: «любой ценой добиться успеха».
И не сказал об этом другим путешественникам. У всего есть своя цена. Пусть же они останутся в счастливом неведении., так решил он.
Каждый был во всеоружии. Доктор собирался взять еще людей, но Уильям и Катерина переубедили его, что справятся. Из дворца королевская семья все равно не сбежит. По крайней мере, принц Артур точно останется, чтобы разобраться с теми, кто решил покуситься на то, что ему дорого. Если действительно дорого…
План дворца был изучен. Равно как и Франкенштейн наблюдал через одного из паучков, что нашелся в одном из убежищ Гроссе, за врагом. Тот вел себя совершенно естественно. Скучные государственные дела, разговоры с родственниками, где даже зацепиться не за что. Впрочем, как главе секты некромантов, ему положено вести себя так, будто за ним наблюдают каждую секунду. И где одна мелочь может стать серьезным проколом и подрывом идеально выстроенного прикрытия.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
