пытался быть страшным.
— Я подумал, что в какой-то момент мы можем начать сражаться в Вольных Городах, поэтому я искал иностранные подразделения, с которыми нам следует быть осторожными.
И в очередной раз стало ясно, почему Адъютант был моим любимцем из нашей веселой компании. Мне действительно повезло в тот день, когда меня сделали лейтенантом его линии еще в Колледже. Я оглянулась туда, где Святые все еще с отработанной эффективностью прорывались сквозь людей Наука. Значит, пора вытащить первый из моих козырей.
— Подмастерье, — сказала я, — убери этот бардак.
Темнокожий парень лениво улыбнулся мне.
— О? Наконец-то мы спустили меня с поводка? Хорошо, а то я начинал скучать.
Он неторопливо спустился с холма, и, зная то, что я знала о том, какую магию он может использовать, я чувствовала себя в безопасности, полагая, что ситуация теперь под контролем.
— Ты уверена, что этого будет достаточно, Оруженосец? Могли бы послать резервы, чтобы убедиться, — спросила Верес сбоку.
— Единственный другой маг, которого я видела, использующий магию на том же уровне, что и Масего, — это его отец, — ответила я, позволяя словам впитаться.
Все мои старшие офицеры знали, кто отец Масего — ну, во всяком случае, один из них — Чернокнижник, сам Повелитель Красных Небес. Если истории, которые они рассказывали о человеке из Пустоши, были хоть чем-то похожи на те, на которых я выросла, Верес должна была понять, насколько опасным это делало Подмастерье.
Точно в назначенное время прогремел гром, и с полуденного неба ударила молния, прямо в середину Святых. Дюжина из них погибла мгновенно, и вдвое больше было отброшено, как тряпичные куклы, от удара. Их строй дрогнул, и легионеры Наука немедленно усилили давление. Масего уже произносил второе заклинание, голубая энергия потрескивала вокруг него нитями, видимыми невооруженным глазом.
— Так вот почему ты держишь его рядом, — задумчиво произнесла Верес, глядя на Подмастерье с большим уважением, чем когда-либо прежде.
Капитан была права, с усмешкой отметила я: мастерство в насилии действительно было самым быстрым способом получить хорошую оценку орка. Хакрам откашлялся у нас за спиной.
— На флангах идут боевые действия.
Мой взгляд метнулся к правой стороне холмов, где мои гоблины снова начали стрелять по приближающимся Серебряным Копьям. Большинство воинов были согнаны в середину поля боя, как я и предполагала, но, похоже, кто-то с другой стороны все еще мог обеспечить, чтобы фланги собирались сражаться. Трудно было сказать, сколько их было — не меньше двухсот, а может и больше? Не было даже тени правильного построения, когда они пытались прорубить себе путь через колья. Главный трибун приказал своим легионерам сосредоточиться на Серебряных Копьях, пытающихся проложить путь, но они выставили вперед большие щиты, чтобы прикрыться. Меткий залп огненных шаров положил этому конец на несколько мгновений, но не успела я сосчитать тридцать ударов сердца, как они вернулись. Я поморщилась: пока ситуация не была ужасной, но в конце концов наши маги иссякнут. Однако взгляд на другой фланг убедил меня, что именно там я должна сосредоточить свое внимание. Там было примерно столько же вооруженных людей, движущихся к гоблинам, но во главе группы был узнаваемый силуэт: недавний предполагаемый Паж, несущий знамя, он вел своих солдат прямо к кольям.
В отличие от моих офицеров, я никогда не посещала занятия по тактике в Колледже. У меня было совсем другое образование на тему войны: через день Блэк садился со мной, и мы разговаривали в течение нескольких часов. Иногда мы возвращались к старым битвам и тому, как они были выиграны или проиграны, но в большинстве случаев разговор был более абстрактным. В каждой битве есть поворотная точка, сказал он мне, точка, которая может повернуть ее в ту или иную сторону. Тактику, вообще говоря, лучше было оставить генералам: задача же тех, у кого были Имена, была в том, чтобы найти эту поворотную точку и верно ее использовать. Ему не нужно было объяснять, что использование обычно состояло в убийстве нужных людей в нужном месте в нужное время. Паж поднял вымпел, который нес, и воины за его спиной радостно закричали. Они побежали прямо на колья, которые поставили саперы Травницы, и я подняла бровь — неужели они собираются рубить их вручную, будучи все время под прицелом?
В данный момент они теряли солдат с завидной регулярностью, так как мои арбалетчики делали свои выстрелы с отработанным профессионализмом. Они стреляли в среднем каждые пятнадцать ударов сердца — официальное требование для арбалетчиков в Легионах Ужаса, но я не раз отмечала, что у них была лучшая точность, чем следовало. Хакрам говорил мне, что Мастерящая придирчиво относится к дереву и веревкам, которые нам выдают, так что она, вероятно, знала что-то, чего не знала я. В тот момент, когда Паж достиг кольев, все пошло под откос: Именованный парень воткнул штандарт в землю, и вспыхнула ослепительная вспышка света. Я сморгнула и поморщилась от того, что увидела — неровная просека виднелась между кольями, грязь все еще дымилась там, куда ударила сила Имени. Солдаты хлынули в пролом за ним, когда Паж бросился вверх по склону. А вот и поворотный момент.
— Адъютант, — спокойно сказала я. — Мы усиливаем левый фланг. Верес, я возьму с собой резерв.
Один из моих магов послал огненный шар в сторону Пажа, но человек прямо за ним поднял руку, и магия исчезла. Похоже это жрец, который испортил наше гадание.
— Я разберусь с Пажем, — сказала я Хакраму. — Избавься от священника, пока он не натворил еще больше бед.
— Как прикажешь, — ответил он.
На заднем плане Верес уже подняла бурю, готовя когорту к бою. Она, конечно, не будет руководить ими лично — ее работа заключалась в том, чтобы оставаться здесь, в месте с лучшей наблюдательной точкой, и принимать тактические решения по мере развития событий. Двести легионеров выдвинулись в боевом построении, но я рванулась вперед, слишком нетерпеливая, чтобы ждать. Хакрам старался не отставать от меня, но его Имя появилось совсем недавно. Он не был так хорош в использовании силы, чтобы добавить скорости своим конечностям. К тому времени, как я добралась до гоблинов, Паж и его люди достигли первых рядов. Завязавшаяся схватка была явно в пользу Серебряных Копий: гоблины сражались более жестоко, чем любой другой из моих солдат, но ни один из них не дотягивал до человеческого роста. Были пределы тому, насколько жестокость может уравнивать шансы.
