В 1953 году Эйзенхауэр поставил перед собой одну из основных целей — вернуть достоинство внешнему облику института президентства. Он очень остро чувствовал, что Трумэн уронил это достоинство. Действительно ли Трумэн был повинен в этом — зависит, конечно, от личной точки зрения. Но очень немногие будут оспаривать, что в манере держаться, в своих действиях, в частной и общественной жизни и в исполнении своих официальных обязанностей в качестве главы государства Эйзенхауэр сохранял свое достоинство. Он выглядел, поступал и говорил как Президент.
Он был хорошим управляющим. Он не распродавал общественную землю, не открывал национальные заказники или парки фирмам для коммерческой эксплуатации или добычи полезных ископаемых. Он сохранил и расширил управление по развитию водного, энергетического и сельского хозяйства реки Теннесси. Он прекратил проведение ядерных испытаний в атмосфере, и он был первым среди мировых лидеров, который поступил так из-за радиационной опасности для людей, избравших его своим лидером.
В области гражданских прав, по его мнению, он сделал все, что мог сделать. И самым большим его вкладом (хотя со временем он испытывал всевозрастающее разочарование по этому поводу) было назначение Эрла Уоррена в качестве главного судьи. Кроме того, он покончил с десегрегацией в вооруженных силах, в городе Вашингтоне (округ Колумбия), а также во всех областях, относящихся к федеральной собственности. Он также выступил спонсором и подписал первый законодательный акт о гражданских правах после периода Реконструкции. Когда его вынуждали обстоятельства, он действовал решительно, как в Литл-Роке в 1957 году. Это все были позитивные завоевания, хотя и ограниченные по своему масштабу; Эйзенхауэр гордился, что они были достигнуты без социальных волнений и не привели к актам, которые могли бы совершить белые южане, если бы дошли до состояния полного отчаяния. Прогресс в области десегрегации, и особенно в школах, во время Администрации Эйзенхауэра был мучительно медленным; но он был убежден: более быстрое продвижение повлекло бы за собой большее сопротивление со стороны южан с применением насилия.
В 1952 году, приняв предложение Республиканской партии стать ее кандидатом на пост президента, он призвал членов партии вместе с ним начать "крестовый поход", цель которого заключалась в том, чтобы очистить Вашингтон от плутов и коммунистов. Когда же эта цель была достигнута, критики Эйзенхауэра обнаружили: им очень трудно выяснить, какую же все-таки цель преследовал этот его поход. Не было ни возбуждающего призыва к оружию, ни призыва отстаивать высокую мораль, ни идеалистической погони за некоторыми остающимися в стороне национальными целями. Эйзенхауэр с чувством удовлетворения, и это было очевидно, занимал пост президента сытой, счастливой, удовлетворенной нации, которая посвящала время наслаждению жизнью, и особенно ее материальными благами, которые могла предоставить самая крупная промышленная держава в мире. Эти упреки были правдой.
Возражения Эйзенхауэра на эти упреки тоже были правдой. Декларация независимости утверждает, что одним из неотъемлемых прав человека является его стремление к достижению счастья. Эйзенхауэр старался, и весьма успешно, создать в Америке 50-х годов такой климат, в котором ее граждане в полной мере могли бы реализовать это право.
Особых успехов он добился во внешней политике и связанной с ней области затрат на национальную оборону. Заключив мир в Корее и после этого избегая войны в течение семи с половиной лет, а также предпринимая усилия, почти в одиночку, по сдерживанию гонки вооружений, он достиг многого. Никто не знает, сколько денег он сэкономил для Соединенных Штатов, отвергнув предложения Сай-мингтона и Пентагона, Объединенного комитета начальников штабов, Комиссии по атомной энергии, военно-промышленного комплекса. И никто не знает, сколько жизней он спас, закончив войну в Корее и отказавшись вступить в какую-либо другую войну, несмотря на множество рекомендаций, что он должен это сделать.
Он заключил мир, и он сохранил мир. Сумел бы кто-либо другой провести страну через это десятилетие, не вступая в войну, неизвестно. Но мы точно знаем: Эйзенхауэр сумел это сделать. Он гордился тем, что Соединенные Штаты за время его Администрации не потеряли ни одного солдата и ни одного фута территории. "Мы сохранили мир. Люди теперь спрашивают, как это случилось, — клянусь Богом, это случилось непросто. Это я вам говорю"*19.
Наряду с сохранением мира Эйзенхауэр мог ставить себе в заслугу, что к концу его восьмилетнего срока союз НАТО, этот фундамент американской внешней политики, был силен как никогда. Отношения с арабскими странами, учитывая моральные обязательства Америки в отношении Израиля, были хорошими, насколько возможно. За исключением Кубы, латиноамериканские республики оставались дружественно настроенными к Соединенным Штатам. На Дальнем Востоке отношения с партнерами Америки — Южной Кореей, Японией и Формозой — были великолепными (но отношения с Китаем все еще не были установлены). Южный Вьетнам, казалось, был на пути становления в качестве жизнеспособной нации.
Что Эйзенхауэру удавалось лучше всего, так это управлять кризисными ситуациями. Кризис в отношениях с Сингманом Ри в начале 1953 года и одновременный кризис в отношениях с китайскими коммунистами по вопросу о военнопленных и о перемирии; кризис в связи с положением в Дьенбьенфу и на островах Квемой и Матсу в 1955 году; события в Венгрии и суэцкий кризис в 1956 году; кризисы 1957 года — запуск спутника и события в Литл-Роке; кризис в связи с революцией на Формозе в 1958 году; 1959 год — берлинский кризис; 1960 год — кризис из-за У-2. В каждой такой ситуации реакция Эйзенхауэра была адекватной, он не начинал военных действий, не увеличивал расходы на военные нужды, не запугивал людей до безумия. Он стремился снизить остроту каждой кризисной ситуации, настаивал на том, что решение может быть найдено, и он находил его. Он действовал великолепно.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ
И в годы войны, во время службы в Вашингтоне в должности начальника штаба, и в Нью-Йорке в качестве президента Колумбийского университета, и в Париже в штабе верховного главнокомандующего объединенными вооруженными силами Североатлантического союза в Европе, и в течение всех восьми лет на посту Президента США Эйзенхауэр строил планы, чем будет заниматься после выхода в отставку. Он думал, что, возможно, время от времени будет писать статьи в какой-нибудь журнал, который распространяется по всей Америке, конечно, будет много играть в гольф и бридж, но, главным образом, не станет утруждать себя и постарается спокойнее смотреть на вещи. После полувекового служения своей стране он, по его словам, чувствовал себя очень уставшим, и ему просто необходимо было немного отдохнуть. Никаких встреч, никаких выступлений, никаких конференций, никаких решений, которые надо принимать. Образцом ему служил Джордж Вашингтон в Маунт-Верноне*.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
