— Я его тоже вижу, — ответил Кергис. — Дай остальным сигнал держаться сзади, на случай если враг приготовил для нас какой сюрприз.
Пока Арик жестами передавал его приказы отделению, Кергис осторожно пересек склон.
Кратер вулкана и склоны были пронизаны туннелями для оттока горячей магмы и предотвращения извержения Игниса Монса. Те же самые туннели направляли магму для нагрева пара, который затем вращал турбины, производящие энергию для городов планеты. От имперских беженцев, спасшихся после падения Тефры VII, стало известно, что некоторые коридоры под Игнисом Монсом не использовались столетиями. Если информация была верной, Кергис со своим отделением мог с их помощью проникнуть в энергетический комплекс прямо под носом у врага.
Люк доступа в туннели располагался в неглубоком колодце из пласкрита для защиты от выбросов. Несмотря на это, его поверхность была выщербленной и ржавой. Похоже, им давно не пользовались.
Проверив сперва, не горячо ли, Кергис взялся за колесо, открывающее запор, и попробовал его повернуть. Люк держался крепко — задраенная столетия назад, внутренняя система явно заржавела. Постепенно увеличивая нажим, чтобы дарованной ему геносеменем силой не расколоть колесо прямо в руках, Кергису удалось медленно повернуть его на пол-оборота.
Пронзительный скрип открывающегося люка разорвал тишину ночи. Будучи готовы к тому, что на звук устремится половина патрульных Колыбели, Кергис и Арик на какое-то время затаились, тщательно осматривая окружающую территорию. Они не заметили никакого движения, — видимо, оставшиеся патрули были слишком далеко, чтобы их услышать.
— Быстро, — сказал Кергис. — Как только я дам отмашку, пусть отделение идет за мной. Не хочу испытывать судьбу дольше, чем это необходимо.
В темноте туннеля стояла тишина. Воздух был сырой и теплый, ощущался слабый запах серы, — видимо, из-за близости действующего вулкана, подумал Кергис. Информация, полученная от беженцев, подтвердилась: похоже, туннель не использовали.
Внутреннюю его поверхность покрывали потеки лавы, толстый слой пыли явно никто давно не тревожил. Выпрямившись, Кергис подал сигнал Арику, что все в порядке.
Вскоре к нему присоединилась остальная часть отделения. Когда внутрь проник последний воин, Дошин закрыл люк. Гурбан и Осол свалили тела патрульных к стене туннеля.
— Мы будем идти вперед колонной по одному, — сказал Кергис отделению, когда они были готовы двигаться дальше. — Если встретим врага, пустим в дело мечи и ножи. Болт-пистолеты использовать в самом крайнем случае. Эхо от выстрела может отозваться по всей длине туннелей и привлечь внимание.
Убедившись, что отделение поняло задачу, Кергис повернулся лицом к тьме. В туннелях мрак стоял еще более плотный, чем наверху.
На шлеме у каждого бойца крепился компактный люминатор, и Кергис дал сигнал включить их. Тусклый свет прорисовывал пространство прямо перед ними, чуть дальше туннель растворялся в темноте.
У отделения была схема коридоров, копия давнишнего исследования из архивов планеты — одного из тысяч документов, которые планетарный губернатор захватил с собой во время эвакуации. Кергис подумал, что лучше бы губернатор потратил больше времени на защиту планеты, чем на спасение заплесневевших пергаментов, он подозревал, что решающую роль в этом сыграла трусость. Оставалось надеяться, что за тысячи лет, прошедших со времени этого исследования, схема туннелей изменилась несущественно.
— Пошли, — сказал он отделению.
Они начали марш вперед, в темноту.
Час спустя они уже значительно продвинулись вглубь. Схема оказалась точной, и отделение двигалось быстрее, чем рассчитывал Кергис. Люминаторы светили неярко, но это не было проблемой: через несколько минут глаза Белых Шрамов стали привыкать к мраку, и вскоре они видели в туннелях так же хорошо, как в безлунную ночь на подходе к Игнису Монсу.
По прикидкам Кергиса, им оставалось идти еще три четверти часа.
— Быстрее, — сказал он своим людям. — Напасть легче, если атака придется на середину смены рабочих, когда они будут уставшими и медлительными. Удваиваем скорость.
Не жалуясь, десантники последовали его примеру и побежали трусцой.
Им требовалось попасть в аппаратную, самую важную часть комплекса, из которой видна была работа лавовых туннелей. Белые Шрамы несли с собой взрывчатку — Кергис надеялся, что ее более чем достаточно, чтобы уничтожить системы контроля, управляющие движением лавы. Еще на ударном крейсере технодесантник Годжу, приставленный к их группе, подробно проинструктировал отделение, рассказав, как выглядит каждый элемент контрольной аппаратуры и где следует устанавливать заряды для наибольшего эффекта. В случае успеха операции геотермальный комплекс будет разрушен.
Это станет горькой пилюлей для обитателей Тефры VII. Если вторжение пройдет успешно, недавно освобожденное население западных регионов останется без электроэнергии. Но необходимость победы перевешивала прочие соображения. Сначала Тефру VII нужно вырвать из когтей Хаоса.
По сравнению с этой благородной целью все остальное казалось неважным.
* * *
Белые Шрамы прошли еще полкилометра, прежде чем поняли, что в туннелях есть охранники. Охотники по природе, эти охранники не были такими небрежными, как патрули, защищавшие склоны Монса. Они не выдавали своего присутствия громкими шагами или болтовней. Они и людьми-то не были.
Кергис с отделением достиг места, где туннель внезапно переходил в широкий открытый резервуар минимум сто метров в длину и столько же в ширину. Высокий потолок большей частью терялся во мраке, но Кергис видел, что он слегка закруглен. Пол помещения был неровным, покрытым застывшей лавой.
Осторожно войдя под полукруглый свод, Кергис обратил внимание, что в стенах зияют входы в десятки других туннелей, некоторые из них находились высоко над полом.
— Как вы думаете, что это такое? — спросил Гурбан, вслед за Кергисом выходя в зал.
Соблюдая тактику ордена, остальные бойцы отделения держались сзади, у выхода из туннеля, готовые прикрыть их в случае засады.
— Может, что-то вроде сливной камеры? — пожал плечами Кергис. — Если Годжу здесь был, можем его потом спросить.
Он вывел схему на дисплей шлема, но этой камеры не обнаружил.
— Что бы это ни было, его построили после того исследования. Но тоже давно. Работа по камню явно старинная. Что там с показаниями ауспика?
— Все чисто, — сообщил Гурбан, проверив показания наладонника. — Впрочем, данные могут быть ненадежны. Стены туннеля теплые, а кое-где и горячие. Думаю, некоторые из этих неиспользуемых туннелей идут параллельно потокам лавы. Перепады температуры искажают показания ауспика.
— Понятно, — сказал Кергис. Он обратился к отделению по воксу: — Данные ауспика сомнительны. Мы с Гурбаном остаемся в центре. Осол, ты идешь последним и прикрываешь всех с тыла. Остальные — рассредоточьтесь. Двигаемся осторожно.
С ножами наготове, Белые Шрамы рассыпались по всей камере. Став во главе вместе с Гурбаном, Кергис вспомнил те уроки, которые усвоил в бытность скаутом, а потом и боевым братом на попечении у Балата. Поскольку в камеру вело множество туннелей, мест для засады тоже было достаточно. Вместо того чтобы обратить внимание на какую-то конкретную точку, Кергис расширил восприятие и попытался воспринимать окружающее целиком, полагаясь на авточувства своей пехотной брони, которые постоянно сообщали ему новые сведения. В первую очередь он приготовился реагировать на любые признаки движения, визуальные и звуковые, из различных туннельных входов вокруг него. В то же время он прислушивался, не прозвучит ли предупредительный сигнал от других Белых Шрамов, ведь каждый из них был дополнительной парой глаз и ушей для своих братьев.
В конце концов о присутствии врага ему сообщило обоняние: он почувствовал еле уловимую вонь. Запах животного, знакомый, но почти не ощутимый.
— Контакт! — крикнул Гурбан, предупреждая остальных, как только ауспик у него в руке внезапно издал серию звуков, показывая близость врага. — Их не меньше десятка. Они нас окружили…
Далее уже никто не слушал — первые существа появились из засады и ринулись в атаку.
Кергис сперва заметил краем глаза метнувшиеся к нему слюнявые челюсти, затем только разглядел их обладателя. Он встретил нападающего взмахом меча. Клинок свистнул в воздухе. Удар настиг существо на середине прыжка, лезвие вонзилось ему в бок. Раздался крик, брызнула горячая кровь.
Ее запах смешался со звериной вонью, которую Кергис почувствовал еще до появления противников, но теперь она была сильнее. Кергис вспомнил этот запах, знакомый ему по множеству стычек на десятке планет, — так пахли злоба и разложение.
