Так не должно было быть. Белые Шрамы — охотники. И им не предназначено быть добычей.
Аджай-хан, не снижая скорости, увлекает ксеносов за собой. Он наклоняется под низко висящими ветвями и скользит по покрытым льдом валунам размером с титанов «Пес войны».
Еще больше врагов присоединилось к охоте. Похожие на жала гравициклы мчатся за Белым Шрамом через лес, быстро приближаясь. На миг космодесантник испытывает приступ чувства, похожего на зависть или стремление обладать. Когда-то Орден мчался над землей. Теперь в Империуме сохраняется всего горстка гравициклов, и Аджай-хан вряд ли когда-нибудь увидит хоть один из них, не говоря о том, чтобы мчаться на войну в седле почтенного скакуна.
Белый Шрам выбрасывает из головы случайную мысль и резко поворачивает направо. Влетает на скорости на засыпанный снегом гребень и взмывает в воздух. Воин встает в седле, сохраняя равновесие, пока двигатели визжат. Тяжело опускается на землю и разгоняет машину до предела. Он снова на открытой местности и наслаждается скоростью. Впереди линия деревьев, но враги быстры. И он не собирается убегать. Аджай-хан бьет по тормозам и резко выносит заднее колесо вперед, развернувшись лицом к преследователям. Время для бегства закончилось.
Почти стемнело, и тени вытянулись. Он отцепляет длинную глефу, ее тяжесть успокаивает.
Волна эльдар преодолевает гребень и устремляется к нему. Строй чужаков широко растягивается, чтобы окружить воина. Они считают, что отчаявшаяся добыча наконец осознала, что ей некуда бежать.
Ксеносы ошибаются.
Они на открытой местности, на полпути между космодесантником и гребнем, и только тогда осознают свою неосмотрительность. Но уже слишком поздно — чужие зашли слишком далеко, чтобы повернуть назад.
С оглушительным ревом из-за линии деревьев за спиной Аджай-хана появляются его братья. Это потрясающее зрелище — целый клин атакующих Белых Шрамов, пригнувшись в седлах мотоциклов и опустив лезвия глеф, несется в бой.
Двигатель мотоцикла Аджай-хана приветственно ревет, и воин резко ускоряется, опустив глефу. Братья выстраиваются вокруг него, позволяя возглавить острие клина.
Именно так должна вестись война — на скорости.
Аджай-хан хохочет, и его братья смеются вместе с ним, мчась за добычей.
Митчел Сканлон
Покров тьмы
Эта ночь была идеальной для ведения невидимой войны. Безлунное небо покрывали темные облака, заслоняя свет звезд. Достигнув гребня горы на мотоцикле, сержант Кергис из легиона Белых Шрамов остановился на мгновение и внимательно осмотрел иссушенный пейзаж, расстилавшийся перед ним. Впереди в непроницаемой тьме терялся лабиринт из овражков и канав, который местные называли Колыбелью Вулкана. Это показалось Кергису добрым знаком. Сегодня тьма будет их союзником.
Повернув мотоцикл вдоль извилистого склона горного гребня, который спускался к одному из оврагов, Кергис посмотрел на восьмерых членов его отделения. Они ехали колонной, с выключенными фарами. На доспехах, как и всюду вокруг, лежал толстый слой пыли. Иногда раздавался стук случайно сброшенных вниз небольших камней, но Белые Шрамы продолжали движение со спокойной уверенностью людей, всю жизнь не покидавших седла.
Достигнув подножия горы без приключений, они направились дальше на север, следуя пути, намеченному оврагом. Большая часть Колыбели Вулкана состояла из открытых равнин, пыльных просторов застывшей лавы, образовавшихся за миллионы лет вулканической активности. Но необходимость действовать втайне вынудила отделение Кергиса идти к цели окольным путем, зигзагами вдоль западных ущелий и оврагов, прорезанных дождевой эрозией в податливой поверхности лавовой долины. Поэтому их дорога через Колыбель оказалась длиннее и сложнее, но для успешного выполнения миссии им необходимо было скрываться от вражеских патрулей.
— Фиксирую движение. — Они мчались через овраг, когда в наушниках Кергиса прозвучал голос Арика из Белых Шрамов. — Судя по интенсивности контакта — несколько машин, по показаниям ауспика — они в шести километрах отсюда, перемещаются к нам по азимуту двенадцать градусов в северо-северо-восточном направлении.
— Перехват? — спросил Кергис.
— Нет, — уверенно отозвался Арик. — По тому, как они едут, это обычный патруль. Если мы будем придерживаться намеченного курса, не сбавляя скорости, то, когда они доберутся сюда, нас уже давно здесь не будет.
— Отлично. Сейчас мы не более чем в километре от гейзерного поля. Езжай во главе колонны, Арик. Будешь нашим следопытом, а мы двинемся за тобой.
Сбросив скорость, Кергис уступил дорогу новому лидеру. На секунду прижав кулак к груди в жесте приветствия, Арик занял позицию во главе колонны Белых Шрамов. Достигнув развилки в овраге, он повернул на восток, Кергис и другие последовали за ним.
Для обычного человека тьма была непроницаемой, но благодаря острому зрению и автосенсорам доспехов Белые Шрамы могли с легкостью ориентироваться на запустелой равнине Колыбели и днем и ночью. Та же острота чувств донесла до Кергиса запах серы задолго до того, как показались гейзерные поля.
Во время инструктажа, перед тем как отправиться на задание, технодесантник Годжу попытался охарактеризовать необычные условия, в которых формировалась география Колыбели. «Планетарная кора здесь тонкая, — объяснял он, — она подобна хрупкой вафле поверх огромного кипящего моря лавы. В некоторых местах кора треснула из-за сильного давления и выпустила на поверхность раскаленную магму».
Там, куда направлялись Белые Шрамы, магма нагревала воду в подземных пластах и из-под земли били гейзеры и горячие источники. Подобное было достаточно распространено на ненадежной вулканической территории Колыбели, но сейчас отделению Кергиса предстояло проехать десятки километров через самое большое гейзерное поле региона — этот маршрут был выбран в надежде скрыть от врага свое присутствие.
Следуя за Ариком, отряд мотоциклистов покинул овраг и миновал небольшой участок открытого пространства, отделявший их от гейзерного поля. Впереди расстилался странный, смертельно опасный пейзаж.
— Не открывайте шлемов и не отключайте системы респираторов, — предупредил Арик, когда они уже были на гейзерном поле. — Держите дистанцию минимум пять метров и двигайтесь по моим следам. Земля здесь ненадежная. Если она провалится под весом мотоцикла, вы окажетесь в кипящей воде.
На имперских военных картах, которые Кергис изучил перед прибытием на планету, эта территория была обозначена как гейзерное поле Септимус. Однако за ничего не говорящим названием таилась мрачная реальность. Всю поверхность здесь покрывали дымящиеся кратеры. Темнота скрадывала цвета, но Кергис знал, что внизу кое-где лежит толстый многоцветный осадок странных красных, зеленых и желтых оттенков, местами расстилаются белые ковры соляных кристаллов — результат тысячелетних гейзерных процессов, когда минералы вытеснялись из скал подземным теплом и мелкими частицами оседали на поверхности.
Кергис знал, что гейзерное поле прекрасно в дневном свете, но доверять этой красоте не стоит. Из трещин и отверстий вырывались потоки ядовитых газов и обжигающего пара, а густая жидкость, кипящая в некоторых кратерах, была концентрированной кислотой, результатом тех же химических процессов, что оставили на земле разноцветный осадок. Вражеские патрули не зря избегали гейзерного поля — эта территория была смертельно опасной.
Осторожно следуя по проложенной Ариком тропе, которая вилась между тлеющими кратерами, Кергис проверил показания ауспика: не был ли ранее замечен вражеский патруль. Убедившись, что все чисто, сержант остался доволен. Мощность ауспика на его мотоцикле была ограничена, но даже если враги слонялись где-то неподалеку, они бы вряд ли заметили его отряд среди гейзеров.
Рев двигателей мотоциклов заглушался шумом стихии. Шипение пара и кипящей кислоты казалось Кергису похожим на звук дыхания, словно они двигались сквозь логово огромного спящего зверя. Иллюзия дополнялась свистом извергающихся гейзеров — Кергис вспомнил морских левиафанов, живущих в океанах Чогориса. Гигантские создания периодически поднимались к поверхности, выпускали огромные облака пара и, набрав свежего воздуха, уходили обратно в глубины.
Впервые Кергис увидел океан только в тринадцать лет, уже встав на путь Белого Шрама, поэтому море и морские твари всегда внушали ему священный трепет. Хотя он был Астартес и не боялся их, они не переставали его удивлять.
Внутри сержантского шлема мигнул ярко-красным сенсор, предупреждающий о высокой концентрации ядовитых газов в воздухе снаружи. Она уже давно превысила допустимые для жизни человека пределы. Кергис оставил сигнал без внимания. Гейзерное поле являлось смертельным лабиринтом, но их вел Арик, а Арик всегда находил верный путь в самых сложных условиях.
