Рейтинговые книги
Читем онлайн Собрание сочинений. Том 1 - Константин Симонов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 18 19 20 21 22 23 24 25 26 ... 89

За то, что он бранил кого-то вслух,

Кого-то выслушал нетерпеливо;

А третий так делами осажден,

Что прячется годами от знакомых,

И старый лгун охрипший телефон,

Как попугай, твердит все: "Нету дома".

Да ты и сам, на чей-то строгий взгляд,

Уж слишком тороплив и озабочен,

А главное, как люди говорят,

Когда-то лучше был, - как все мы, впрочем!

Но вдруг в чужой земле, куда войной

Забросило тебя, как в преисподню,

Вдруг скажет кто-то, встретившись с тобой,

О москвичах, приехавших сегодня.

Ты с ними был в Москве едва знаком -

Кивок, два-три случайных разговора, -

Но здесь, не будь машины, хоть пешком...

- Где, где они? - И, разбудив шофера,

Ты оглашаешь ночь сплошным гудком,

Ты гонишь в дождь свой прыгающий "виллис"

В немецкий город, в незнакомый дом,

Где, кажется, они остановились.

Ты долго светишь фарой на дома,

Чужую тарабарщину читаешь.

Прохожих нет, и, хоть сойди с ума,

Где этот дом, ты сам не понимаешь.

Костел, особняки, еще костел,

Пустых домов визжащие ворота.

Но вот ты наконец нашел, нашел,

Тебя по-русски окликает кто-то.

И открывают дверь и узнают,

Как, может быть, в Москве бы не узнали.

- Ну как вы тут? - А вы, давно вы тут?

А мы как раз сегодня вспоминали...

Тот сумасшедший русский разговор

С радушьем, шумом, добрыми словами.

Как странно, что в Москве мы до сих пор,

Я и они, мы не были друзьями.

А женщины уж в кухне жгут костер.

- Нет, с нами ужинать, а то еще уедем! -

И пожилой, с одышкою, актер

Бегом бежит за водкою к соседям.

Кого-то будят, чтоб и он пришел.

Да чтоб с гитарой. - Будем петь. Хотите?

- Как не хотеть! - Ну, а пока за стол,

За стол, за стол скорее проходите!

И мы сидим у сдвинутых столов,

И тесно нам, и водка в чашках чайных,

И я ищу каких-то новых слов,

Каких-то слов совсем необычайных,

Чтоб им сказать, что я не тот, не тот,

Каким они меня в Москве видали,

Что я - другой. И кто из нас поймет,

Как раньше мы друг друга не узнали!

Еще кого-то будят и зовут.

- Пусть все придут, мы можем потесниться.

Мы всех усадим, потому что тут -

Россия, а за дверью - заграница.

Приходит женщина, совсем со сна,

На босу ногу туфли - и с гитарой.

И вот уже поет, поет она,

Начав с какой-то песни, самой старой.

Про дом, про степь, про снег, про ямщика.

Она щемит и сердце рвет на части.

Но это ж наша, русская, тоска,

А на чужбине и она - как счастье.

Лишь домом бы пахнуло, лишь бы речь

Дохнула русской акающей лаской.

Скажи, ты будешь эту ночь беречь,

Как матерью рассказанную сказку?

Скажи, скажи, ты не забудешь их,

С кем ночь тебя свела своею волей,

Совсем родных тебе, совсем чужих

И наших, наших аж до слез, до боли?

Ты ведь не будешь там, в Москве, опять

Забывчивым, ты сердца не остудишь?

Нет, обещай! Ты должен обещать!

Скажи, не будешь? Ну, скажи, не будешь?

Как знать? В Москве, быть может, через год

Друг друга встретим мы кивком, как прежде?

Скорей всего, что так, что он кивнет

И ты кивнешь. И вот конец надежде.

А все-таки сквозь старость и метель

Мелькнут в душе неясные картины:

Гитара, ночь и русская артель

Средь ледяного холода чужбины.

1945, Германия

* * *

Не той, что из сказок, не той, что с пеленок,

Не той, что была по учебникам пройдена,

А той, что пылала в глазах воспаленных,

А той, что рыдала, - запомнил я Родину.

И вижу ее, накануне победы,

Не каменной, бронзовой, славой увенчанной,

А очи проплакавшей, идя сквозь беды,

Все снесшей, все вынесшей русскою, женщиной.

1945

сыновьям

В разлуке были. Смерть видали.

Привыкли к скрипу костылей.

Свой дом своей рукой сжигали.

В последний путь несли друзей.

Того, кем путь наш честно прожит,

Согнуть труднее, чем сломать.

Чем, в самом деле, жизнь нас может,

Нас, все видавших, испугать?

И если нет других путей,

Мы сами вновь пойдем в сраженья,

Но наших судеб повторенья

Не будет в судьбах сыновей!

1945

С ТОБОЙ И БЕЗ ТЕБЯ (1941 - 1954)* * *

Плюшевые волки,

Зайцы, погремушки.

Детям дарят с елки

Детские игрушки.

И, состарясь, дети

До смерти без толку

Все на белом свете

Ищут эту елку.

Где жар-птица в клетке,

Золотые слитки,

Где висит на ветке

Счастье их на нитке.

Только Дед-Мороза

Нету на макушке,

Чтоб в ответ на слезы

Сверху снял игрушки.

Желтые иголки

На пол опадают...

Все я жду, что с елки

Мне тебя подарят.

1941, май

* * *

Я много жил в гостиницах,

Слезал на дальних станциях,

Что впереди раскинется -

Все позади останется.

Я не скучал в провинции,

Довольный переменами,

Все мелкие провинности

Не называл изменами.

Искал хотя б прохожую,

Далекую, неверную,

Хоть на тебя похожую...

Такой и нет, наверное,

Такой, что вдруг приснится мне;

То серые, то синие

Глаза твои с ресницами

В ноябрьском первом инее.

Лицо твое усталое,

Несхожее с портретами,

С мороза губы талые,

От снега мной согретые,

И твой лениво брошенный

Взгляд, означавший искони:

Не я тобою прошенный,

Не я тобою исканный,

Я только так, обласканный,

За то, что в ночь с порошею,

За то, что в холод сказкою

Согрел тебя хорошею.

И веришь ли, что странною

Мечтой себя тревожу я:

И ты не та, желанная,

А только так, похожая.

1941, май

* * *

Когда со мной страданьем

Поделятся друзья,

Их лишним состраданьем

Не обижаю я.

Я их лечу разлукой

И переменой мест,

Лечу дорожной скукой

И сватовством невест.

Учу, как чай в жестянке

Запаривать в пути,

Как вдруг на полустанке

Красавицу найти,

Чтоб не скучать по году

О той, что всех милей,

Как разложить колоду

Из дам и королей,

И назло той, упрямой,

Наоборот, не в масть,

Найдя в колоде даму,

У короля украсть.

Но всю свою науку

Я б продал за совет,

Как самому мне руку

Не дать тебе в ответ,

Без губ твоих, без взгляда

Как выжить мне полдня,

Пока хоть раз пощады

Запросишь у меня.

1941, май

* * *

Тринадцать лет. Кино в Рязани,

Тапер с жестокою душой,

И на заштопанном экране

Страданья женщины чужой;

Погоня в Западной пустыне,

Калифорнийская гроза,

И погибавшей героини

Невероятные глаза.

Но в детстве можно все на свете,

И за двугривенный в кино

Я мог, как могут только дети,

Из зала прыгнуть в полотно.

Убить врага из пистолета,

Догнать, спасти, прижать к груди.

И счастье было рядом где-то,

Там, за экраном, впереди.

Когда теперь я в темном зале

Увижу вдруг твои глаза,

В которых тайные печали

Не выдаст женская слеза,

Как я хочу придумать средство,

Чтоб счастье было впереди,

Чтоб хоть на час вернуться в детство,

Догнать, спасти, прижать к груди...

1941, май

* * *

Пускай она поплачет.

Ей ничего не значит.

Лермонтов

Если родилась красивой,

Значит, будешь век счастливой.

Бедная моя, судьбою горькой,

Горем, смертью - никакою силой

Не поспоришь с глупой поговоркой,

Сколько б ни молила, ни просила!

Все, что сердцем взято будет,

Красоте твоей присудят.

Будешь нежной, верной, терпеливой,

В сердце все равно тебе откажут -

Скажут: нету сердца у счастливой,

У красивой нету сердца, - скажут.

Что любима ты, услышат -

1 ... 18 19 20 21 22 23 24 25 26 ... 89
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Собрание сочинений. Том 1 - Константин Симонов бесплатно.

Оставить комментарий