дня я загляну, и мы пойдем в кафешку.
Помимо зависших двух отчётов валом пошла другая работа. Сразу с утра секретарь канцелярии принесла адресовки Главной. Это – ведомственные письма, запросы, телефонограммы о переключениях на городских сетях. Олеся одновременно стала работать с корреспонденцией и с отчетами. Она словно отключилась от окружающего, быстро соображая, что делать с одним письмом, что с другим, какие документы принять к исполнению и поставить их в очередь, какие направить для совместного исполнения. Работа захватила и увлекла. Настроение было замечательное. Она чувствовала прилив созидательных сил.
Двое мужчин, не знающие друг о друге, по-своему ласкали и любили, и она купалась в безграничном море их нежного внимания. Она и не задумывалась, плохо это или хорошо с точки зрения общепринятой морали, Было ли это преступлением против общепринятых норм? Она всего лишь позволяла делать то, что они хотели: ласкать её, трогать, мять, тискать, разрешать с ней молодое вожделение.
Найдя таким образом выход собственной сексуальной энергии, каждый был поглощен продвижением своего жизненного проекта. Над ними довлела страсть успеть состояться, суметь занять прочное место, застолбить за собой кусочек всеобщего жизненного пространства…
В одной из телефонограмм сообщалось, что произведена смена счётчиков пожарохозяйственной питьевой воды, подаваемой на небольшое промышленное предприятие, с просьбой прибыть и освидетельствовать правильность замены, снять исходные данные. С этого узла учёта данные подавались по модемной связи и частенько возникали разногласия между поставщиком и потребителем воды по объёму. Неисполнение просьбы телефонограммы могли бы поставить в довод о неудовлетворительном качестве услуги. Олеся выглянула в окно: служебный микроавтобус ещё никуда не укатил. Она справилась у диспетчера свободен ли микроавтобус. И, быстренько собравшись, с кейсом в руках, с не стихающей радостью в смелом сердечке, забралась на высокое переднее сидение, рядом с водителем, который как будто и ждал её, чтобы побалагурить и посмеяться.
Выезд на сверку приборов учета занял много больше времени, чем предполагалось, и когда они ехали обратно, Олеся с тоской поглядывала на часы – она опаздывала на добрую половину обеденного перерыва. Дождался ли её Гоша? Еще на беду в спешке мобильник оставила в рабочей комнате. Она мягко торопила весельчака-водителя, предлагая ему почаще жать на педаль газа, чем на тормоз, чтобы попасть в «зеленую волну» светофора. В свой переулок микроавтобус вырулил, когда сотрудники возвращались с обеда. Олеся впопыхах вбежала в рабочую комнату – и остолбенела.
Это было что-то недоступное для быстрого понимания. Олеся даже вышла из комнаты: туда ли вообще она забежала? Нет, дверь её, шкаф для одежды она тоже узнаёт, стол… Но дальше, остальное пространство комнаты заполняло то, чего никогда и не было, тем более в таком количестве. На столе, где часа два назад они с Гошей разбирали отчет, стоял огромный букет цветов из лилий и роз. Белые лилии – цветы невесты. Нежные, чистые, хрупкие – чудо из чудес! Несметное количество белых и красных роз – это как признание в любви!
Обвороженная сказочным букетом Олеся в разыгравшемся воображении растворялась в мире цветов. Мысли одна сладостней другой вводили плавными шагами в мир нирваны: это Гоша, пока она ездила на сверку приборов, преподнес столь шикарный букет! Ведь у него сегодня всё чрезвычайно шикарно: ремень, неординарное решение в sex-тренинге. Букет белых лилий, белых и красных роз! Букет, что подлинно обнимает тебя какой-то необычной чистотой! Это означает что-то существенное! Что?
Неужели, любовь! То великое фантастическое чувство, о котором твердят тысячелетия и, между тем, толком не могут сказать, что же это такое подлинная любовь. Можно назвать человека любимым и даже с заглавной буквы – это ещё не любовь. Тысячу раз повторить вместе пять букв как заклинание – не обретут исконное значение. Может быть, любовь начинается вот так: с неординарного события. Она, Олеся, приходит в свою рабочую комнату и – видит букет во всю комнату.
Её полюбили всеми силами души и сердца. Её любят! Вслед за признанием в любви предлагают руку и сердце, проще говоря, предлагают выйти замуж! А что?! Григорий достойный человек, чтобы стать мужем и отцом. Вот так сразу вдруг обрести человека, с которым образовать будущую жизнь! Были же посулы, как она этого не замечала: из всех сослуживцев приятен только Гоша.
Sex в офисе – вещь тонкая, не каждый способен так деликатно, не разглашая секретов и не бахвалясь, строить отношения! Гоша ни разу не подвел, не подставил – он щедро делился опытом, в минуты отдыха был рядом. Он отличный попутчик, приятель и настоящий друг. Бывали минуты, когда она подумывала, как хорошо и гладко и них получается, когда берутся сообща: работа, отдых, развлечения, sex. В продолжение этого списка можно добавить: любовь, семья, дети. Она задумалась – дети? Это абсолютно реально, она может и хочет родить ребенка от надежного любящего мужчины…
– Ба! – Оторопел вошедший Гоша – Шикарный букет!
– Ты хотел меня удивить? – пролепетала Олеся с умирающей надеждой в глазах.
– Уж скорее ты меня!
– Не поняла. Кто принес цветы, разве не ты?
– Я бы принёс, но не в таком количестве. Зачем так много? Букет из пяти роз был бы также презентабелен.
– Ты не прав: этот букет оформлен очень гармонично.
– Ну, не знаю. Этот букет стоит сумасшедшие деньги. Что теперь, будешь сидеть и ждать, когда объявится еще один подарок о двух ногах и снизойдёт до комментариев относительно первого подарка.
– А вот и буду! – Насупилась Олеся.
– Я на обед также задержался, как и ты. Теперь пошел в кафешку! Догоняй!
Он ушел. Олеся осталась одна, озадаченная происшествием: как исполинской горой цветов, так и неожиданным сарказмом Гоши. Цветы притягивали и манили. Она вдыхала аромат, но прежняя мечта не возвращалась: это не Гоша отважился перебросить легкие дружеско-интимные отношения в русло серьёзных и ответственных, документированных в ЗАГСе и пронизанных великой любовью.
Она посветлела, подумав, что это, конечно, сделал Андрей. Андрей всегда был более щедр, более внимателен. Он словно сознавая свою неуёмную и сокрушающую физическую силу бережно, точно к святыне подходил к Олесе, точно к непререкаемому авторитету в остальных жизненных сферах, за исключением автомобилей и автотранспортных услуг. Он признавал и чтил как друга, обладающего другой неуёмной и сокрушающей силой, но иного неосязаемого привычными органами чувств – силой психоделического характера – всего того, что так недоставало Андрею.
Гоша был артистичен, он несколько схож с неё, с ним легко и просто. Гоша законченный романтик, полный творческих замыслов. Может быть, он лишь использовал её для известных приятных процедур.
Олеся порылась в столе, извлекла распечатанную пачку сухого завтрака и стала медленно и тщательно разминать во рту и поглощать хлопья злаковых культур, запивая водой, продолжая раздумывать о цветах, о Гоше,
