мне нравится больше, – сказала Фея.
Каждая уважающая себя женщина знает, какова она на вкус. Сперва самой попробовать, а потом давать и другим. Кажется, такова философия.
Сегодня я проснулся, походил по дому, Феи нигде не было. Зашел в туалет, поссал, смыл желтую воду. Потом вышел и пошел в ванную, которая была через комнату родителей. У них стояла большая ванная с отверстиями по бокам, вода из которых щекотала мне спину. Этот женский раствор для ванны вкусно пах, и струи воды возбудили меня. Я решил вздрочнуть. Но меня прервала моя женщина. Она кричала, выкрикивая мое имя. Я обрадовался ее приходу. Ведь мастурбация и ванная, полная пены и мыла, жгли мне член. Я обернулся полотенцем и побежал весь мокрый искать Фею. Она ходила по дому и искала меня, и я бегал по всему дому с эрегированным членом, обернутым полотенцем. Мы встретились, она улыбалась, в руке у нее был пакет с подарком для друга. Ее лучший, ну или еще какой-то друг должен был сегодня обвенчаться. Я взял ее за руку и быстро повел в комнату, мне было трудно идти с мокрыми ногами по скользкому лакированному дереву, поэтому я бежал мелкими шажками, а Фея смеялась над моей неряшливостью. И вот мы добрались до спальни и рухнули на кровать.
– Потерпи немножко, мне надо помыться, я утром была на фитнесе и не помылась, – простонала Фея.
– Ты не пойдешь мыться, – я стянул полотенце и снял с Феи шорты и футболку с большим вырезом, из которого виднелась петелька ее лифчика.
Красивые девушки всегда вкусно пахнут. Поэтому Феин пот, доносившийся с ее груди и подмышек, возбуждал меня еще сильнее, от этого я снял с нее трусы.
Фея мылась в ванной, а я сидел на террасе под синим зонтиком и пил холодное белое вино с мороженным, которое принесла Фея. Нам нужно было к 4 часам быть в Санта-Барбаре, на побережье океана. Я пошел в комнату, взял дезодорант, пшикнул пару раз под левую подмышку и три хороших раза под правую, у меня почему-то всегда потела больше правая подмышка. Потом надел на себя чистые трусы и носки, и на этом моя одежда для подобных праздников закончилась. У меня не было своего костюма. Я пошел к Фее в ванную комнату, она намазывала ноги кремом. Я сказал, что мне нечего надеть на свадьбу, у меня нет своего костюма. Фея отправила меня в родительскую комнату, в гардеробную. Я открыл дверь, но там был не шкаф, там была целая комната с одеждой, вся завешанная платьями, но в углу комнаты я приметил ряд серых костюмов. Мне не нравился серый цвет, поэтому я надел черный костюм, который неплохо на мне сидел. Для полного костюма не хватало только галстука, я обошел по кругу гардеробную, но там не было ни тумбочки, ни коробки, только выйдя в комнату, я заметил большой комод. Я открыл первую ящик, и она была полностью загружена женскими трусиками, там была их сотня минимум. Я немного посмотрел, потом закрыл ее и открыл следующую, там лежало немного черных носков, немного трусов и пара галстуков.
В 4.00 p.m. мы были уже на венчании. Там только все еще собирались. Парнишки в костюмчиках раскладывали стулья, а подруги невесты орали на них. Свадьба проходила на улице, прямо в 15 метрах от побережья. Фея общалась со своими подругами, а я сидел на стуле, который мне разложил парень, и пил шампанское. Потом люди уже собрались, Фея сидела на первых рядах со старыми родителями жениха. Церемония началась, к нам вышли жених с невестой. У невесты было не вызывающее лицо, но большая задница делала ее красавицей. А жених был телом и лицом ничего. Они обменялись клятвами и начали пить, все начали пить. Время шло быстро к вечеру, а с алкоголем оно и вовсе провалилось в ночь. Я не хотел мешать общению Феи с ее друзьями, поэтому весь день пил у бара бесплатный виски. После всей церемонии и пастырь сидел у бесплатного бара, заливая в свои священные кишки алкоголь. Святым не страшен алкоголь, у них святые жопы. Если пьян, то и со святым горазд говорить, лишь бы приглушить эту безбожную жизнь.
– Разве пьющий пастырь не сердит Бога? Вы вот пьете, а Он там, где сухой закон. Выпить хочет.
– Мы тоже люди, у нас есть и свои грехи, и любовь, и алкоголь.
– Так вы в какого-то влюблены? – спросил я.
– Конечно, а смысл жить-то без любви? У всех есть любовь. Писаки-религиолисты создали Бога, но не создали ему Богиню. Если это было все взаправду, Бог повесился, не дожив и до создания нас. Поэтому вера в Бога – это ложь либо всё-таки у Бога есть любовница. Его любовь. Иначе и нельзя.
– Я смотрю, вы необычный святой отец.
– Возражу. Мы все одинаковы, у всех нас две руки, две ноги, и заканчивается это головой, если повезет, толковой. И только виденье этого мира каждое свое. Это то, что дал нам Бог выбирать своим. Единственное, что досталось нам равным. Может, наши взгляды и схожи. Кто-то видит этот мир как красивый цветок среди лугов, который вкусно пахнет, и только изредка там какает пчёлка – это, в частности, философы. А кто-то как член в трусах мужика за 40 – он волосатый, от него пахнет беконом, но при всем его отвращении из него выходит жизнь. А появление жизни – это чудо или прекрасное. Это уже безумцы и суицидисты. Ну а Бог – это семя. Где-то цветок, где-то два яйца.
Я угостил отца бесплатным виски и пошел к Фее.
По дороге к Фее ходили, стояли молодые девушки в коротеньких платьях, чьи ножки вылазили или виднелись – или как можно описать то, что прекраснее Бога. Если он прочтет, он будет горд. Нет большего величия, чем создать красоту, большую себя. Я прошелся среди всех ног. Фея стояла с подругами и невестой. Фея была в этот вечер красивее обычного. Она мечтала так же быть обвенчанной. Принадлежать самому себе опасно. Куда спокойнее сыграть что-то подобное на побережье с поцелуями и клятвами любви, чем быть честным и любить только себя в нищете.
Мне стало немного стеснительно подходить, и я решил остановиться и посмотреть издалека. Вообще, этим вечером я плохо себя чувствовал. Не уверенно. Как-то похоже на мысли, когда думаешь о сексе с мужиком, что-то вроде лежать с ним в постели без трусов,
