пробить потолок местной системы магии. Так сказать, удвоить свой предел. По моим скромным подсчётам, это должно дать мне минимум десятый уровень — то есть, на один больше, чем у императора и его семьи. А если удастся прокачаться и дальше, то я стану намного могущественней любого мага этого мира.
Эта мысль вызвала на моём лице едва заметную улыбку.
Глава 9
Сила дает большие возможности. А возможностей у меня сейчас не так много. Например, я не могу вырваться из этого проклятого мира. А хочется очень сильно. Поэтому иных вариантов, кроме как прокачаться, я не видел. Но делать это долго и нудно, как местные ученики, у меня нет никакого желания. Зато есть одна хитрая мысль, как ускорить прокачку.
Я глянул на своего двойника.
У каждого рода в этом мире есть предел, выше которого прокачаться он не может, как бы ни старался. Какие же глупые ограничения! Но это заложено природой, как я понял. И преодолеть их никто не в силах. Родился ты, скажем, в семье Сопляковых, у которых уровень «два», — вот и будешь всю жизнь слабаком с двоечкой силы, хоть лопни. А если повезло родиться в семье Оборзевших, у которых уровень магической силы — «шесть», то… Увы, это еще не значит, что тоже станешь с шестым уровнем ходить. Нужна прокачка, будь она неладна! Вот все и ходят в школу, изучают различные техники и магию.
Я хотел порвать этот порочный круг и избежать долгой учебы. И на этот счёт имелась одна идейка. Сработает или нет — надо смотреть.
В свою комнату попасть удалось мне не сразу: по пути встретился старший братец. Увидев меня с другом, принялся отвешивать дебильные шуточки. Я бы набил ему морду, но понимал, что, если сейчас ввяжусь в перепалку, то есть большой риск вообще ничего не сделать, и двойника просто раскроют. Пришлось, скрежеща зубами, терпеть.
Но пометку в памяти всё же оставил — поджарить этому гаду задницу!
Наконец, удалось попасть в комнату. Я тут же закрылся и принялся вычерчивать прямо на полу тринадцатиконечную звезду. Начертательная магическая геометрия была моим коньком, и я мог с закрытыми глазами строить достаточно сложные конструкции. Но сейчас я не спешил. Нужно быть внимательным и точным, ведь любая ошибка приведет к очень печальным последствиям. Уж мне ли не знать?
Теория моя была достаточно простой. Ограничение уровня, до которого может прокачаться человек, лежит в его ауре. Причем в самом глубоком его проявлении, так называемом тонком плане человека. Поэтому у одной фамилии и лимит один — ведь аура у семьи едина. Кровная линия. Род, наследственность — все дела. С этим ничего поделать нельзя.
Но вот если прокачать того, у кого нет этой ауры, потому что он вообще не человек в полном смысле этого слова… К примеру, у доппельгангера ауры нет. Он — оболочка. Но не простая. Двойник имеет определенные проявления и свойства человека. А значит…
— Его можно прокачать! — зловеще произнес я, глянув на неподвижно сидящего доппельгангера.
Но прокачать этот манекен — ещё не всё. Есть второй шаг, не менее сложный. И тут тоже нужно использовать образное мышление, чтобы понять весь мой замысел.
Прокачка — как одежда, как рубашка, как кожа. Ты занимаешься, изучаешь различные практики и приемы, и они опытом нарастают на тебя. Чем больше, тем толще. Поэтому, если перестать заниматься, забросить прокачку, эта «одежда» начинает изнашиваться и истончаться.
Моя задумка была следующей: прокачать двойника, потом снять с него эту «одежду» и надеть на себя. Моя аура в этом случае не взбунтуется, потому что прокачка принадлежит иной сущности. Но я сам смогу её вполне себе спокойно использовать. Звучит безумно. Но не быть мне тем, кто я есть, если бы я сейчас боялся. Риск — дело благородное. Так говорят в этом мире. И я с этим согласен.
Магическая звезда была закончена. Пришло время её наполнить.
Тысячи формул, символов, идеограмм, графем и прочего, что знал и бережно хранил я в своей истинной памяти. Знания накапливались множество лет и позволили сделаться тем, кто я был… до сего момента. И выписывая сейчас руны тёмных начал, сопрягая их друг с другом и возводя в степени, я получал истинное удовольствие. Эти хитрые действия словно возвращали меня в того, кем я был ранее.
Надо отметить, что мир этот оказался не таким плохим, как я думал. Но только по одной причине — все эти формулы и идеограммы тут работали. Да, несколько в ином виде, но работали. А это значило, что часть своей силы я всё же имею.
Закрыв глаза, я обратился к корням Древа. Рискованное дело, потому что раньше я такого и в таких масштабах тут не делал. Но выбирать не приходилось. Храбрость — половина силы. А иногда — даже больше.
Как ни странно, что-то темное, могущественное и древнее сразу же мне ответило. Это был беззвучный глас, который мне показался знаком — нет, не Тьма, но словно её брат. Исполинское, хранящее суть мрака, неведомое и необъятное, зарожденное Хаосом вечности… Как же хорошо!
Теперь понятно, почему мне было так хреново в тот первый раз, когда я пытался совершить тут магию. Я, пребывая в теле подростка, невольно воззвал к кроне Древа. А это белый поток, который распознал мою истинную суть и, словно битым стеклом, прошелся по моему нутру. Зараза! А корни — это хтонические начала, и они для меня, словно эликсир.
Потекла сила, мощная, плотная, однородная. Пребывая в какой-то обезумевшей радости, я засмеялся и направил этот поток на звезду. Она тут же вспыхнула! Фиолетовое свечение наполнило комнату, начало плясать отблесками по стене. Воздух стал плотным и наполнился едким запахом серы.
Я глянул на формулы. Они тоже светились, каждая группа своим цветом: подкрепляющие символы — зеленоватым, направляющие — красным, проникающие — янтарным. Все идет по плану!
— Подойди сюда! — приказал я двойнику.
Тот послушно встал со стула. Но идти не решался: в воздухе вдруг заплясали искорки, а потом и вовсе блеснула беззвучная молния.
— Подойди!
Доппельганер встал в центр звезды. Прямо над головой двойника тут же образовались небольшие тучки и принялись кипеть и клубиться. По полу прокатилась едва заметная дрожь. В воздухе, который вдруг начал темнеть, стали проявляться маски тысячеликой Тьмы: морды волчьи и медвежьи, змеиные и вороньи, паучьи и скорпионьи, неведомых чудовищ с сотней глаз и абсолютно безглазые, имеющие только
