«НЕДОНОСОК, ДЛЯ ТЕБЯ СЮРПРИЗ!!!»
Инстинкт подсказал Реймонду, что в следующий момент произойдет. Время для убийцы самое подходящее, сказал ему внутренний голос. Ты сидишь, смотришь на эти четыре слова и гадаешь…
И тут раздался звон разбитого стекла, стеклянный абажур торшера разлетелся вдребезги, и в комнате стало темно. Круз, соскочив с дивана на пол, перекатился, задев коленом журнальный столик, и, выхватив из кобуры револьвер, пополз к окну. Один за другим с равными промежутками прогремели шесть выстрелов. Пули, пролетев над Реймондом, впились в противоположную от окна стену.
Реймонд вскочил на ноги и бросился к двери. Одним прыжком преодолев коридор, он выбежал на улицу. По улице тянулся сплошной поток машин. Перебежав на противоположную сторону, к парку, он услышал визг тормозов и оглушительный рев клаксона.
Реймонд бежал по темному парку, не разбирая дороги. Никаких звуков, кроме шуршания шин по асфальту, слышно не было.
Вернувшись домой, он поднял телефонную трубку и стал набирать номер. Потом передумал и положил трубку на рычаг. «Если Сэнди дома, а „бьюик“ в гараже, то на какой же машине мог приехать Клемент?» — подумал он. Может, в него стрелял не Клемент, а кто-то другой? Нет, точно он.
Реймонд сидел в полумраке. Свет в комнату проникал от включенной в прихожей лампочки. Он снова снял телефонную трубку и набрал номер.
— Мэри Элис, я задам тебе всего один вопрос, — услышав голос бывшей жены, сказал он. — Хорошо?.. Нет-нет, погоди, у меня нет времени на твою чепуху. Тебе звонил мужчина, и ты дала ему мой адрес. Скажи, он говорил с южным акцентом?.. Да, я понял, ты его не знаешь. Зачем же ты сказала ему, где я живу? Когда звонят незнакомые люди, ты должна отвечать им, что ничего обо мне не знаешь… Что, вчера вечером звонила какая-то женщина?.. О боже!..
Круз положил трубку на колени и задумчиво посмотрел на окно. В осколках стекла, оставшихся в раме, отражались уличные фонари. Его бывшая жена без умолку тараторила. Дождавшись, когда она сделала паузу, Реймонд поднял с коленей трубку.
— Рад был услышать твой голос, — сказал он. — Всего хорошего.
Затем Круз позвонил на работу. К телефону подошла Морин, и Реймонд попросил ее найти телефон Кэролайн Уайлдер.
— Шесть, четыре, пять… — через несколько секунд начала диктовать Морин.
— Нет, это ее рабочий, — прервав сотрудницу, сказал Реймонд. — Мне нужны ее домашний номер и адрес.
Он взял ручку и начал писать на обратной стороне конверта.
— Странно, — сказала Морин, — контора ее в Бирмингеме, а живет она в восточной части города.
— Хочешь, чтобы я спросил ее? Хорошо. Но сначала я задам ей свои вопросы.
Реймонд позвонил Кэролайн Уайлдер домой. Адвокат сняла трубку после первого гудка.
— Я слушаю.
— Вы ждете моего звонка, — произнес лейтенант.
— Кто говорит?
Он представился.
— Я хотел бы поговорить с «оклахомским дикарем», но не могу его найти.
— Его у меня нет.
— А я и не ожидал застать его у вас, — ответил Реймонд.
— Мэнселл был у меня, — после паузы сказала Кэролайн Уайлдер, — но несколько минут назад ушел.
— Кэролайн, ничего не предпринимайте. Вы только что вляпались в большую кучу дерьма.
16
Кэролайн Уайлдер жила на площади Ван Дайка. Ее дом, построенный в 1912 году, напоминал парижский особняк. В двадцатых и тридцатых годах его назначение то и дело менялось. Из жилого дома он превращался в кабак, где во время сухого закона торговали нелегальным спиртным, затем в ресторан — хоть маленький, всего на десять столиков, зато с отличной кухней. Ресторанчик пользовался популярностью; завсегдатаи заказывали столик за неделю. Купив особняк, Кэролайн Уайлдер наняла дизайнера и, не дожидаясь окончания реставрации, поселилась в нем.
— Это мне что-то напоминает, — стоя перед застланной розовым ковром широкой лестницей, произнес Реймонд.
Молодая негритянка в белом фартуке не проронила ни слова. Она стояла, сложив руки, и не мешала Крузу оглядывать холл. В зеркальных стенах отражался свет канделябров, придававший массивной бронзовой люстре, висевшей над головой полицейского, золотистый оттенок.
— И вы мне кого-то напоминаете, — продолжил Реймонд. — Вы, случайно, не Анджела Дэвис?
— Нет.
— Вы… Марси Колман. Кажется, я видел вас года два назад.
— Точно, два года назад. В январе.
— И миссис Уайлдер защищала вас в суде.
— Да, верно.
— Насколько я помню, вам предложили сделку, если вы признаете себя виновной в непредумышленном убийстве. Но вы отказались сотрудничать со следствием и предстали перед судом.
— Правильно.
— Знаете, что я скажу? Я рад, что вы на свободе.
— Спасибо.
— Как давно от вас ушел Клемент Мэнселл?
— Миз Уайлдер ждет вас наверху, — помедлив, сказала негритянка.
— Я только что сказал Марси, что ваш дом показался мне знакомым, — сказал Круз. — Особенно вестибюль. А эта комната не вяжется с общей обстановкой: больно она современная, с пластиковой мебелью, на стенах — модерновые картинки, подсветка… Сами придумали?
— Отчасти.
Гостиная Кэролайн Уайлдер напоминала слабо освещенный зал картинной галереи. Реймонд был уверен, что большинство висевших на стенах полотен написала она.
— А здесь что изображено? — спросил лейтенант.
— Что вам больше нравится, — ответила адвокат.
— Вы рисовали в состоянии стресса?
Кэролайн пристально посмотрела на полицейского.
— Почему вы так решили? — спросила она.
— Не знаю. Но, когда я смотрю на эту картину, у меня возникает такое чувство, что вы, рисуя ее, были чем-то сильно расстроены.
— Наверное, когда я ее начала рисовать, так и было.
Кэролайн сидела в бамбуковом кресле с пышными подушками из темного шелка. Рядом с ней стоял огромный, во всю стену, книжный шкаф. Мягкий свет только наполовину освещал ее. Хозяйка дома пригласила Круза присесть, но выпить не предложила. И это несмотря на то, что на стеклянном столике перед ней стоял стакан с чем-то прозрачным, а застекленный бар с батареей бутылок виски находился всего в нескольких шагах от Реймонда.
— Марси снова вышла замуж?
— Подумывает о замужестве.
— Уверен, что ее жених серьезный парень. Она живет у вас?
— Да. На первом этаже. Она убирается в комнатах, хотя большая часть из них закрыта.
Реймонд оторвал взгляд от абстрактной картины и посмотрел на Кэролайн. Она сидела перед ним, закинув ногу на ногу. На ней было коричневое платье в восточном стиле, без пояса и с рукавами колоколом. На ковре стояла скамеечка для ног того же цвета, что и кресло.
— Вы дома чувствуете себя другим человеком? — спросил ее Круз.
— Я не совсем вас понимаю.
— Вы часто бываете в театрах, ресторанах и так далее?
— Только когда мне хочется там побывать.
— Вы не обидитесь, если я задам не совсем деликатный вопрос?
— Смотря какой.
— Вы специально стараетесь казаться загадочной?
— Это и есть ваш не совсем деликатный вопрос?
— Нет, — ответил Реймонд и замолк.
Он чувствовал, что в разговоре с ней никакого смущения не испытывает, говорит все, что придет ему в голову, и не думает, как она отреагирует на его слова. Его слегка раздражало то, что приходится говорить в полумраке и он не видит лица своей собеседницы, но ничего, можно потерпеть. Он не собирался пока говорить ей о цели своего визита, решив для начала поиграть с ней в кошки-мышки.
— Вы продолжаете рисовать? — спросил Реймонд.
— Ну, как сказать. Изредка.
— Вы переключились с живописи на юриспруденцию… поддавшись порыву?
— Да, наверное, — ответила Кэролайн. — Но это было совсем нетрудно.
— Но сначала вы развелись с мужем… Отсюда и желание все изменить? Вы тяжело разводились?
Она пристально посмотрела на лейтенанта. В ее взгляде читался не просто интерес.
— Вы слишком молоды для звания лейтенанта, — заметила женщина. — Вам бы работать где-нибудь в администрации, а вы занимаетесь расследованием убийств.
— Я старше вас, — возразил Реймонд.
Он подошел к Кэролайн, отодвинул ногой скамеечку, загородившую ее ступни, и сел на нее. Они оказались совсем близко друг от друга, она — в кресле, а он — на подушке. Их ноги почти касались. Ему показалось, что она откинулась на спинку кресла. Теперь Реймонду хорошо было видно ее лицо. Глаза Кэролайн Уайлдер выжидающе смотрели на него.
— Я почти на год вас старше, — сказал он. — Хотите знать, какой у меня знак зодиака?
Она ничего ему не ответила. Круз поднял со столика стакан.
— Что это?
— Водка. Угощайтесь. Правда, она не очень холодная.
Реймонд отпил глоток и поставил стакан на стол.
— Во время бракоразводного процесса вы наблюдали за вашим адвокатом и говорили себе: «На его месте я бы все сделала гораздо лучше». Верно?
