— Удачно поохотился?
— Ты что-то знаешь? — прищурился Бейн. — Двери снова открылись, да?
— О нет. Ничего подобного. — Кэроу старалась говорить непринужденно, словно пришла с дружеским визитом. Разумеется, она ломала комедию. Даже во времена, когда она выполняла поручения Бримстоуна, ей ни разу не довелось заглянуть сюда. Бейн всегда являлся в лавку сам.
— Не так-то просто тебя найти, — сказала она.
Бейн жил вдали от цивилизации: сколько ни пыталась Кэроу вычислить его через Интернет — все без толку. Пришлось потратить несколько мелких желаний, добытых у других торговцев.
Она оглядела помещение. Кушетка с клетчатой обивкой, несколько оленьих голов со стеклянными глазами на стенах и допотопное дерматиновое кресло, обмотанное изолентой в местах креплений. За окном гудел генератор, комнату освещала тусклая лампочка.
Кэроу покачала головой.
— Ну и ну! Владелец гавриэлей живет в такой помойке.
— Чего тебе надо? — настороженно спросил Бейн. — За зубами пришла?
— За зубами? Нет. — Она присела на край кресла. — Мне нужны не зубы.
— Что тогда?
Улыбка исчезла с лица Кэроу, словно кто-то щелкнул выключателем.
— Думаю, ты знаешь.
Помолчав, Бейн произнес:
— У меня их нет. Я истратил.
— По-твоему, я поверю тебе на слово?
Он обвел рукой комнату.
— Смотри сама. Хоть вверх дном тут все переверни.
— Понимаешь ли, дело в том… Я в курсе, где ты их хранишь.
Зверобой застыл, и Кэроу бросила взгляд на ружье. Разобрано — значит, неопасно.
Но вот вопрос — а вдруг у него под рукой есть другое оружие? Вероятно. Бейн не из тех, кто довольствуется одной пушкой.
Его пальцы едва заметно дрогнули.
Кэроу почувствовала пульсацию в кистях рук.
Бейн бросился к кушетке, Кэроу за ним. Плавно, как в танце, она перепрыгнула через столик и с размаху приложила зверобоя головой о стену. Крякнув, он рухнул, принялся обеими руками бешено рыться в подушках — и нашел, что искал.
А затем повернулся и поднял пистолет. Кэроу схватила его за запястье одной рукой, а другой сгребла в охапку бороду. Щелчок — и над головой просвистела пуля. Упершись ногой в кушетку, Кэроу дернула его за бороду и швырнула на пол. Столик перевернулся, части ружья раскатились по полу. Не отпуская запястья и отведя в сторону пистолет, она прижала его руку коленом. Затрещали кости. Бейн взвизгнул и выпустил оружие, его тут же подхватила Кэроу и направила дуло в глаз зверобою.
— Это я тебе прощу, — выговорила она. — Прекрасно понимаю, как ты обломился. Но меня не разжалобишь.
Бейн тяжело дышал и буравил ее убийственным взглядом. Вблизи от него нестерпимо разило тухлятиной. Не отводя дуло, Кэроу запустила руку в сальную бороду и тут же нащупала металл. Он и в самом деле хранил монеты в бороде.
Она вынула из сапога нож и принялась одну за другой срезать монеты желаний, нанизанные через высверленные отверстия прямо на грязные волосы.
— Знаешь, кто мне сказал? — спросила она. — Помнишь Авигет? Вот кому не позавидуешь. Ей приходилось обвивать твою вонючую шею. Думал, она не расскажет Иссе о том, что ты прячешь в своих омерзительных зарослях?
Сердце екнуло от воспоминания о вечерах в лавке, когда она сидела на полу, скрестив ноги, рисовала и болтала с Иссой под мерное жужжание Твигиных инструментов, а Бримстоун тем временем связывал бесконечные ожерелья из зубов. Что теперь там происходит?
Что?
У Бейна были в основном шинги. Впрочем, среди них оказалось несколько лакнау и — самое главное — два увесистых гавриэля. Кстати. Как нельзя кстати. У других поставщиков удалось реквизировать лишь лакнау и шинги.
— Я надеялась, что ты не успел их потратить. Спасибо. От всего сердца — спасибо. Не представляешь, что они для меня значат.
— Гадина, — пробормотал он.
— Что ж, довольно смело, — произнесла она как ни в чем не бывало. — Я имею в виду, заявлять такое девушке, направившей дуло пистолета тебе в глаз.
И снова принялась срезать пучки бороды. Бейн, хоть весу в нем было раза в два больше, чем в ней, лежал смирно. Дикий огонь в ее глазах пригвоздил его к кушетке. К тому же слухи о происшествии в Санкт-Петербурге дошли и до него, и он знал — ей ничего не стоит пустить в ход нож.
Опустошив заначку, она отодвинула стволом пистолета его нижнюю губу и сморщилась, увидев зубы. Кривые и черные от табака. Но не вставные. Значит, надежды на бруксис нет.
— А ведь ты пятый из поставщиков Бримстоуна, которых я выследила. И единственный, у кого свои зубы.
— Да, я люблю мясо.
— Любишь мясо? Ну-ну.
Все остальные поставщики, которым она нанесла «дружеские визиты», успели приобрести бруксисы и уже их истратили. Как правило, загадывали долгую жизнь. Одна из них — старая ведьма, предводительница банды браконьеров из Пакистана, — забыла включить в желание молодость и здоровье и превратилась в ходячий мешок разлагающейся плоти. Наглядное подтверждение слов Бримстоуна о том, что и у бруксиса есть пределы.
Да, бруксис, безусловно, стал бы знатной добычей, но пара гавриэлей — как раз то, что искала Кэроу. Она сгребла в сумку все монеты вместе с запутавшимися в них грязными волосами из бороды, а один шинг зажала в кулаке — он пригодится, чтобы выбраться отсюда.
— По-твоему, это сойдет тебе с рук? — пробурчал Бейн. Ты разозлила охотника. Теперь, девчонка, ты будешь всю жизнь трястись от страха, что кто-то идет по твоему следу.
Кэроу сделала вид, что задумалась.
— Хм. Сейчас мы это исправим, — и наставила на него дуло.
Он испуганно вытаращил глаза, а затем зажмурился.
— Пиф-паф! — по-мальчишески весело крикнула она и опустила пистолет. — Идиот! К счастью для тебя, я не такая.
Она положила оружие на диван, а когда Бейн начал подниматься, пожелала, чтобы он заснул. Голова зверобоя глухо ударилась об пол, и шинг улетучился. Кэроу не обернулась. Тяжелыми шагами прошла сначала по крыльцу хижины, затем по гравийной дорожке к почтовым ящикам, у которых оставила такси.
Такси исчезло.
Наверное, водитель услышал выстрел и был таков. Кэроу вздохнула. Вряд ли она могла винить его. Сцена напоминала эпизод из фильма нуар: девушка отдает шоферу неимоверную сумму за то, чтобы он отвез ее в глухомань, исчезает в охотничьей хибаре, откуда доносится выстрел. Кто в здравом уме станет ждать, чем все это закончится?
Еще раз вздохнув, она закрыла глаза, собралась потереть их, но вспомнила, что рылась в грязной бороде Бейна, и передумала. Рассудив, что одного лакнау вполне достаточно, чтобы вернуть такси, уставшая Кэроу полезла в сумку и чуть было не загадала желание…
— О чем я только думаю? — произнесла она, и на щеке появилась ямочка от улыбки.
Кэроу достала гавриэль.
— Ну, здравствуй! — прошептала она, взвесила его в ладони, закинула кверху голову и взглянула на небо.
22
Карамелька без начинки
Три месяца.
Уже прошло целых три месяца с того дня, когда исчезли порталы, а Кэроу за это время не получила ни весточки. Как часто она мысленно возвращалась к истлевшей записке, зажатой в когтях Кишмиша… Что в ней было? О чем Бримстоун хотел сообщить, когда горели порталы?
Что было в записке?
Счастливую косточку она теперь носила на шее, как когда-то Бримстоун. Разумеется, Кэроу казалось, что косточка — тоже желание, еще более мощное, чем бруксис. Взяв ее в руку, она загадывала, чтобы открылся портал в другой мир, однако ничего не происходило. Впрочем, было что-то успокаивающее в этой косточке. Хрупкие отростки удобно ложились между пальцами, словно им там и место. Кэроу никак не могла понять, что она все-таки собой представляет и зачем Бримстоун передал косточку ей. И боялась, что никогда этого не узнает. Вопросы без ответов терзали ее, и появлялись новые страхи, дикие и необъяснимые.
С ней творилось что-то странное.
Иногда, глядя в зеркало, она испытывала непонятное чувство, словно встречалась взглядом с незнакомым человеком. Услышав свое имя, она не всегда сразу соображала, что обращаются к ней. И даже собственная тень порой казалась чужой. Недавно Кэроу поймала себя на том, что быстро машет руками, проверяя, ей ли принадлежит тень. Такое поведение явно не вписывалось в обычные рамки.
Зузана не соглашалась.
— Скорее всего, это последствия стресса, — объясняла она. — Странно было бы, если бы ты чувствовала себя прекрасно. Потеряв семью, я имею в виду.
Кэроу до сих пор удивлялась, как ее подружка поверила в эту невероятную историю. Вообще-то, Зузана была не из тех, кто легко принимает все на веру, но, увидев Кишмиша и собственными глазами убедившись в действии скаппи, она приняла и остальное. И это здорово. Кэроу нуждалась в ней. Зузана была якорем в ее обычной жизни. Во всяком случае, в том, что от этой жизни осталось.
