– Видишь, Юля, – продолжал обращаться к однокласснице Юрий Петрович, увлеченно щелкая тумблерами на приемнике рации, – все работает!
Юрий Петрович осторожно взял в руки гудящий соленоид и поднес к уху:
– Ты, слышишь, Юлька? Он тихонько напевает что-то знакомое, – улыбнулся Лукьянов.
В этот момент что-то стукнуло в спальне, и Юрий Петрович, вздрогнув, опустил катушку в открытый чемодан.
– Фу, черт! – вытер он лицо рукой, – я стал пугливым…
– Это окно, – пояснила Юлия. – Я сейчас его закрою. Еще ко всему прочему не хватало окно разбить!
– Я закрою сам, – Юрий Петрович поспешил в спальню, а когда он вернулся, то обнаружил, что комнату уверенно заполняет сиреневый туман. Юлия Сергеевна сидела на диване. Юрий Петрович бросился к выключателю, решив, что произошло замыкание, и налетел на стул стоящий посредине комнаты. На стуле боком сидел человек с мешком на голове и связанными руками. Рядом стоял верзила с засученными рукавами мундира.
– Это не та комната! – изумился Лукьянов и тут же увидел человека в серой робе, сидящего за большим письменным столом с настольной лампой в углу. И еще он увидел человека, лежащего на какой-то кровати со скрещенными руками за головой в черном мундире и в сапогах.
Юрий Петрович затаился у стены, но видение стало меркнуть, а потом совсем растаяло.
– Юля! – взволновано заговорил Юрий Петрович, – ты видела? Я видел каких-то мужиков! Похоже, я сошел с ума.
– Нет, – отвечала Юлия Сергеевна, – с ума, наверно, первой сойду я. От твоих штучек. Но я сейчас тоже видела каких-то людей, и квартира на нашу была не похожа.
– Да, дела, – чесал бритый затылок Лукьянов. – Наверно, мы с тобой этого дыму наглотались и отравились.
– Это был не дым, а именно туман. Юра, вот что я сейчас подумала, а может, ты не поедешь в Москву?
– А я не успел тебе сказать, что решил не ехать, – приблизился к Юлии Лукьянов. – Я хотел тебя просить взять меня с собой на озеро. Я обязуюсь вести себя в компании тихо. И только буду следить за Зориным – как бы чего с ним не вышло, – помахал он телеграммой. И если утром восемнадцатого июля 1999 года в семнадцать часов тридцать две минуты тридцать секунд по ю ти си ничего не произойдет, то я спокойно удалюсь на автобусе.
– Юра, – язвительно улыбалась Юлия, – я не против, чтобы ты поехал завтра вместе с нами, но как отнесется к твоему появлению Вера Николаевна? Она поклялась больше тебе не приглашать, тем более, это был ваш общий юбилей, а ты начал там права качать. Помнишь?
– Ты это специально? Чтобы лишний раз меня укорить? Я же перед всеми уже извинился по сто раз. Видно, до конца моих дней мне будут припоминать этот злополучный юбилей! Ну, выпил я лишнего, не рассчитал силы, – насупился Юрий Петрович, – зато было весело…
– Это было весело, Юра, особенно, когда ты купался голый с женой Зоринского председателя совета директоров и звал всех присоединяться. Андрею потом влетело за тебя. Вера думала, его просто уволят!
– Надо было за мной следить. А, в общем, Зорины сами виноваты. Нашли, где праздновать юбилей – на озере! Баня на берегу, выпивка, красивые женщины вокруг. Я и поддался соблазнам. Но я, же ничего не делал – только купался. А к жене председателя совета директоров даже близко не подплывал: она сама за мной гонялась.
– Ладно, будь, что будет, – тихо засмеялась Юлия Сергеевна, – ночуешь у меня, а там видно будет. Мне, конечно, будет спокойней, если ты будешь под моим присмотром. Я-то тебя точно защищу и от братков и от милиционеров. Пусть только попробуют подойти на три шага.
– Значит, едем вместе на день рождения! – радовался как ребенок Лукьянов, – но у меня даже плавок нет! И зубную щетку не взял…
– Решено, – тоже радовалась Юлия. – Сейчас позвоню Вере и договорюсь обо всем. Надо, чтобы они за нами сюда заехали на своем автобусе.
– Спасибо, Юлька! – кивнул растроганный Лукьянов, – ты настоящий друг. А как там наши? Давно ни с кем не общался.
– Тимошкина сократили год назад – предприятие обанкротилось. Руководство в бегах, а всех работников – на улицу. Обычная история. Устроиться никуда не может, открыл «ИП», и чего там они продают, не знаю. Сначала хорохорился, но, похоже, дела не очень. А Лиза – как работала в детском саду воспитателем – так и работает. Сейчас хорошо только милиционеры живут. Звягина помнишь из параллельного класса?
– Петьку что ли?
– Да, теперь: Петр Михайлович. Он сейчас шишка какая-то. На пьяной козе не подъедешь. А был всего-навсего участковым.
– Видишь, дослужился. Молодец.
– Молодец? У меня другое мнение. А про Валенду слышал?
– Слышал, он в Москве, – кивнул Лукьянов. – Кстати, хотел узнать его адрес.
– Пашка тоже высоко сидит – где-то в управлении, говорят. Так что только мы с тобой кое-как.
– Да ладно, Юлька, брось. Видишь, какое теперь волшебство происходит. Наверное, нам это награда за наше долготерпение. А все-таки, что это было в этом тумане?
– Не знаю, – встала с дивана Юлия Сергеевна, – но я видела темные фигуры. По-моему, три или четыре. Или у меня в голове сквозняк?
– Наверное, сквозняк от меня, – предположил Лукьянов.
В этот момент Парус Майор стремительно вылетел в форточку.
– Куда это он полетел? – спросила Юлия Сергеевна.
– Не знаю. А у тебя что-нибудь вкусненькое есть в холодильнике? Давай перекусим по-быстрому. Мне что-то есть, нестерпимо захотелось. Хотя я обедал у родителей. Это, наверно, на нервной почве.
– Съедим, съедим, – отправилась на кухню Юлия Сергеевна. – Иди, помогай – расставляй тарелки.
Полная белесая Луна, высоко зависнув над пустынным двором, с любопытством взирала на происходящее в квартире номер семнадцать.
– А Луна сегодня какая-то странная, – поделилась своими мыслями, нарезая хлеб, Юлия Сергеевна.
– Луна как Луна, – отреагировал Юрий Петрович, устраиваясь за столом. – А ты веришь, что американцы побывали там, на Луне?
– Нет, – уверенно ответила Юлия Сергеевна, – не верю. Если бы они там побывали, мир был бы другой: не такой как сейчас. А мы бы на их месте давно бы построили там, – кивнула она на Луну, – настоящую лунную базу. А у американцев только одни бомбы в голове и мировое господство. Агрессоры.
– Меня радует твоя позиция, – не без удовольствия сказал Юрий Петрович, – я тоже считаю, американцев и близко не было у Луны. Они только на триста километров могут от Земли удаляться даже сегодня. А их лунная программа – вранье вселенского масштаба. И они за эту ложь скоро поплатятся.
Юлия Сергеевна разливала суп по тарелкам.
– Я давно здесь не был, но у вас ничего не изменилось, – оглядывал кухню Юрий Петрович, – хорошо, что на Земле есть место, где ничего не меняется, и ты можешь туда вернуться – это, как путешествие в прошлое.
– А на что нам меняться? – сверкнула глазами Юлия, – отец давно бросил нас – еще при советской власти. Все, что они с мамой нажили, тут и осталось. У нас даже телефон старинный – без кнопок. А Игнат по специальности только год проработал: получал в поликлинике копейки, а после рождения Егора уехал на заработки под Екатеринбург, – вздохнула Юлия, – и я потом туда перебралась с Егором. Игнат мог месяцами дома не появляться. Деньги присылал, сначала неплохие, потом все меньше и меньше. А потом я узнала, что у него уже появилась другая семья. После этого его из бригады уволили за что-то. Он вернулся работать на «скорую помощь». А я возвратилась в Уральск и смогла только еле-еле на почту устроиться. Бухгалтером. Так и работаю уже сколько лет. Получаю, сам понимаешь, гроши. Так что не до ремонтов – только бы Егора выучить. Вот и тянем с мамой вдвоем.
– А сейчас-то хоть помогает сына растить?
– Нет. Только письма иногда присылает и звонит раз в год.
– Вот черт, какой злокозненный! – разглядывал белесую Луну, висевшую за окном, Юрий Петрович, а затем добавил неожиданно, – да, твоя сказка о красном паучке была какой-то жуткой…
– Так, уже хорошо начал, с похвалы, – иронично улыбнулась Юлия Сергеевна, – очень многообещающее вступление. Неужели, наконец-то попросишь моей руки?
– Возможно, – сразу поскучнел Лукьянов, – только можно я спать лягу пораньше, а то у меня сегодня перенасыщенный день получился. Глаза сами закрываются.
– А как же «красный паук?».
Вместо ответа Юрий Петрович увлек Юлию Сергеевну в спальню и моментально расправил кровать.
– Ты уверен? – едва успела спросить Юлия, – времени еще восьми нет.
Но в следующее мгновение Юрий Петрович уже вытряхивал ее из воздушного летнего сарафана.
– Товарищ полковник, улица Социалистическая восемь беспокоит.
– Говори.
– Я хотел спросить, товарищ полковник, Все подряд записывать или как? А вдруг отношения пойдут?
– Какие отношения?
– Ну, секс, например. Они в халаты обрядились.
– Записывай все подряд.
– Вас понял, буду писать все подряд.
– А в целом-то как?
