задумался.
— Добрый день. Ты тот самый поступивший ксат?
— Если вместе со мной не поступил ещё один ксат, то это я.
— Книга для заказа реагентов, компонентов и прочих расходников лежит там, — маг мельком кинул взгляд на толстую книгу с широкими страницами, лежавшую в конце прилавка. Там же рядом с ней стояла чернильница, стаканчик с перьями, грифелями и лежала тряпка-промокашка.
Я ещё раз осмотрел помещение. Ксат и маг — вот и все разумные в нём, так что я поспешил задать ещё пару вопросов. И начал с самого очевидного.
— Я не до конца освоился в академии. Заказы реагентов?
— Мастерскую тебе назначили?
— Нет, — я решил не уточнять, что вообще не понимаю сути разговора, хотя смутное подозрение всё же было. О чём-то таком и говорил Густах, объясняя про подготовку структурных растворов. Мол, у меня будет место для их создания.
— Как назначат, в этой или в любой другой лавке сможешь заказать нужные реагенты. Твой наставник или мастер объяснят. Ничего покупать не собираешься?
Маг показал на стеллажи за его спиной. Пустые книги для записи за две сотни золотом минимум; один грамм чернильного порошка за золотой, а пятьдесят грамм магических чернил за сто двадцать золотых; гусиные и утиные перья от пяти имперских общих серебряных монет; листы бумаги за шесть серебра, а лист магической бумаги за пятнадцать золотых; небольшие ножики, всякая мелочовка для учёбы. Но главное, что там лежало — набор камней для сигнального контура, с ценной как за сто грамм магических чернил. На прикреплённом рядом листке значилось, что объём магической энергии равен полутора тысячам и контур продержится практически сутки.
Не зря я согласился на предложение Лактара: разница в часах не критична, а деньги-таки сэкономлены. Вот только кое-что настораживало Лог.
Личное имущество:
Предметы одежды:
Рука́асса шаа́кт ну да́арон [Куртка тёплой крови] (Осквернена): свойства (известны)
Книги:
Совершенство магии призыва: развитие в ограничениях
Оружие:
Нож воздушного удара и огненного лезвия
Другое:
Комплект маяков сигнального контура ясного пульса
Подарок Налдаса явно обладал некими дополнительными свойствами, а в лавке все предметы обычные. Сколько бы я ни рассматривал, но на каждом ценнике название указано без дополнительных слов.
— Пять чистых листов, — я выудил из пояса два золотых и положил на прилавок. Маг одобрительно кивнул и передал свёрнутые в трубочку листки.
— Региональные монеты сдачей возьмёшь?
— Какого города? — я быстренько поднял в воспоминаниях момент, когда Налдас объяснял мне про различные монеты в империи. Есть имперские, ходящие везде и всюду, а есть региональные.
— Магнар. Одна за пять общих, — я согласился и получил две серебряных монетки с четырьмя отчеканенными квадратами на них. Стало быть, Магнар довольно крупный город и до войны процветал. Возможно, процветает и сейчас.
— Это тоже на продажу? — я показал на магические поделки.
— Да, но их никогда не покупают.
— Тогда зачем они?
— Даже если нашу академию постигла злая участь, это не повод отказываться от вековых устоев.
Я участливо закивал и сделал вид, что о чём-то задумался. Это как-то связано с прошедшей войной, значит — и с благородным домом Миастус. Возможно, Густах или Хубар смогут поподробней рассказать. Надо будет только грамотно подвести к этому разговор.
Поблагодарив мага за бумагу — я направился во вторую лавку. Их в городке всяко больше двух, но пока что я смог найти только эти две: около северных ворот и недалеко от арены.
Во второй лавке все выставленные на продажу предметы хоть и тоже оказались магическими, но все без дополнительных названий. Это ещё больше убеждало в правоте недавних догадок, что предметы с дополнительными свойствами встречаются крайне редко. Но пока что я решил не делать окончательных выводов и разузнать побольше о внешнем мире и торговой блокаде академии. Благородный дом способен преподнести массу неприятных сюрпризов, а о внешнем мире я вообще крайне мало знаю. Но скоро это начнёт меняться.
Глава 6
Руки дрожали. Вестибулярный аппарат едва контролировал положение тела. Ноги превратились в хлипкое папье-маше и отказывались выпрямляться в коленях. Кое-как опираясь на посох, я всё же добрался из столовой ко входной части барака, встал напротив листков с расписанием. И тяжело вздохнул, понимая, что в ближайшее время предстоит сделать невозможное.
Сегодня восьмой день зашоса: периода в десять дней, когда ученики готовятся самостоятельно. Сбиваясь в группы и рассаживаясь по комнатам, они что-то яростно обсуждают, спорят, вспоминают, а из заказанных книг старательно выписываются абзацы и целые страницы, дабы ничего не упустить. Но для стоящего перед расписанием ксата это лишь восемнадцатый день ракта. Вечером у него занятие по боевой магии, и по странному стечению обстоятельств оно пройдёт во втором кольце академии. Но перед обедом следовало успеть в два места.
— Господин Ликус, — рядом со мной послышался детский голос, принадлежащий девочке лет восьми со шрамом на лбу.
— Здравствуй, Ула. Узнала, что я просил? — я вновь осмотрел опустевшую входную часть барака. Все ученики после завтрака успели разойтись по комнатам.
— Если вы меня назначите, то я буду работать здесь всегда, — девочка посмотрела на меня странно, с каким-то неестественным огоньком надежды в зелёных глазах. Даже больше с мольбой.
— Тебя благородные обижают?
— Нет, — коротко ответив, та зачем-то положила ладонь на правое плечо. Я резко протянул руку и отогнул воротник маленькой куртки с широкими заплатками. На розовой коже выделялось пятно ярко-синего цвета. Ула дёрнулась и испуганно отскочила от меня.
Ставлю остатки хвоста на отсечение, что сильно пожалею об этом выборе — но меня быстрее сожрёт всепоглощающий огонь, разотрёт в порошок камнепад, изничтожит снежная лавина и другие различные метафоры к такому гадкому и противному явлению в жизни, как совесть. Я же заснуть не смогу.
— В следующем налиме назначу. Потерпишь?
— Да, — Ула вздрогнула всем телом и криво улыбнулась из-за подступивших слёз. — Спасибо.
— Не за что. Пока работаешь у благородных, выясняй и слушай всё, что только сможешь.
— Я уже!
— Расскажи, но быстро.
Ула едва не проглатывая слова и быстро тараторя сказала, что кто-то что-то говорил о каком-то рабе души, и что он появится в ближайшие налимы, раз такой идиот. Ещё этот же разумный с человеческими ушами хвастался, что в следующем налиме что-то наконец добудут и кто-то белобрысый так просто не отвертится. И уже другой благородный совсем в другой день говорил, что в этот налим не сможет уехать из академии: в Магнаре накажут отродье скверны, а ему так хотелось посмотреть. Ула ещё рассказала немного сплетен, но они все оказались незначительными. Зато те три заставили меня задуматься.
Если под рабом души подразумевают клятву подобную той, которую авантюристы принесли Налдасу — то эта новость вполне интересна, ибо разумные вообще крайне редко идут на подобное. О личности белобрысого я догадывался, но Ула не запомнила, кто именно сказал эту фразу. Но пообещала вглядываться в лица благородных и точно вспомнить к моему возвращению.
От третьей новости у меня по спине пробежал холодок. Захотелось отменить все планы и остаться в академии, но я быстро взял себя в лапы и успокоился. Единственный, кто вообще слышал от меня упоминания Магнара — это Лактар, а он с благородными не пересекается. Да и слабо верится, что тот мог проболтаться, ведь ещё позавчера вечером он радостно сообщил, что в день перед отъездом принесёт готовый набор камней контура. И с конспектами тоже всё хорошо, те пятеро согласились и уже приступили к работе.
Думаю, под отродьем скверны тот благородный имел кого-то другого. Может быть, в Магнаре своеобразная система правосудия и совершивших ужаснейшее злодеяние скармливают порождениям скверны. Звучит резонно, да и планы отменять не хотелось. Но следует присматриваться к разумным в поездке: не хочется однажды утром проснуться и обнаружить себя связанным и выпотрошенным.
Ещё раз попросив Улу слушать всё внимательно и вообще «держать ушки на макушке» — я направился на второй этаж к себе в комнаты. Выходить уже скоро, следовало забрать кое-что важное. Шкатулку с кристаллом, давно заполненным маной. Его мутность чуть прошла, а внутри хрусталя на солнце теперь играл лёгкий туман, похожий на густые облака. Иногда между ними мелькали чёрные полосы, но спустя микросекунду тут же растворялись.
Книги о порождениях я отдал Раскае ещё десять дней назад, вместе с составленным списком виденных мной тварей. На всякий случай включил в него дополнительно ещё три творения скверны: странные черви со скверного
