У меня достаточно мозгов, чтобы не попасть в такую ситуацию. И пора бы уже их задействовать.
Собравшись с духом, я вышла на веранду и снова уселась на свой стул рядом с Джоэлом.
— Все в порядке? — спросил он.
Я обернулась и несколько секунд молча его разглядывала. Он был очень симпатичным: аккуратно постриженные темные волосы, доброе лицо и голубые глаза, красивей которых я в жизни не видела. Именно такого мужчину мне бы и следовало выбрать. Мой взгляд метнулся в сторону — мистер Райан вернулся к столу с Миной, — но я быстро отвела глаза.
— Да, просто я неважно себя чувствую, — ответила я, вновь обернувшись к Джоэлу. — Думаю, мне лучше пойти домой.
— Прошу вас, — сказал он, вставая, чтобы отодвинуть мой стул. — Я провожу вас до машины.
Я быстро попрощалась. Незнакомая ладонь Джоэла легла мне на талию, и я ощутила внезапную неловкость. На подъездной дорожке он застенчиво улыбнулся и взял меня за руку.
— Я очень рад познакомиться с вами, Хлоя. Можно, я позвоню вам как-нибудь и все-таки приглашу на обед?
— Дайте ваш мобильник, — попросила я.
Какая-то часть меня чувствовала, что я поступаю дурно: еще не прошло двадцати минут, как я была наверху с одним мужчиной, а теперь даю свой номер другому. Но надо было двигаться вперед, и свидание за обедом с приятным молодым человеком казалось неплохим началом.
Когда я, вбив свой номер, вернула Джоэлу телефон, его улыбка стала шире, и он протянул мне в ответ свою карточку. Затем поднес мою руку к губам.
— Тогда я позвоню вам в понедельник. Надеюсь, цветы еще не совсем завяли.
— Главное не подарок, а внимание, — улыбнувшись, сказала я. — Благодарю вас.
Он выглядел таким искреннем и так рад был простой возможности встретиться со мной, что, будь я в своем уме, мне бы следовало плясать от восторга. На самом же деле меня почти тошнило.
— Мне надо идти.
Джоэл кивнул, открывая для меня дверцу машины.
— Конечно. Надеюсь, вам уже лучше. Поезжайте осторожно, и доброй вам ночи, Хлоя.
— Доброй ночи, Джоэл.
Он захлопнул дверцу. Я завела машину и, глядя только вперед, поехала прочь от дома своего босса.
На следующее утро, во время занятий йогой, я раздумывала, а не излить ли душу Джулии. Раньше я была совершенно уверена, что способна справиться со всем самостоятельно, но, пропялившись целую бессонную ночь в потолок, поняла, что мне нужно кому-то довериться.
Конечно, была еще Сара. Сара легче других могла понять, как мой крутой и горячий босс способен вывести из себя — но она работала на Генри, и мне не хотелось ставить ее в неловкое положение, заставляя хранить такой большой секрет. Я знала, что если попросить Мину, она с радостью со мной поговорит, но, во-первых, она принадлежала к семейству Райанов, и, во-вторых, то, что она могла услышать из-за двери ванной, крайне меня смущало.
В такие минуты мне очень хотелось, чтобы была жива мама. При одной мысли о ней в груди защемило, а на глаза набежали слезы. Решение переехать сюда, чтобы провести с ней последние годы ее жизни, было лучшим из моих решений. И, хотя жить так далеко от папы и друзей было порой нелегко, я знала, что в этом имелся свой смысл. Мне просто хотелось, чтобы этот смысл чуть поспешил и наконец-то дал о себе знать.
Так стоит ли рассказывать Джулии? Надо признать, меня пугало то, что она могла обо мне подумать. Но даже больше пугала необходимость произнести все вслух.
— Эй, ты все время на меня поглядываешь, — сказала моя подруга. — Либо у тебя что-то на уме, либо я вспотела до безобразия.
Я попыталась промолчать, попыталась отмахнуться и сделать вид, что ничего не понимаю. Но не смогла. Вся тяжесть и все напряжение последних недель обрушились на меня, и, прежде чем я успела взять себя в руки, мой подбородок жалобно задрожал, и я зарыдала, как ребенок.
— Так я и думала. А ну-ка пошли.
Протянув руку, она помогла мне встать и, забрав по пути наши вещи, вывела из зала.
Двадцать минут, две «Мимозы» и один эмоциональный срыв спустя я могла насладиться ошарашенным выражением лица Джулии. Мы сидели за столиком нашего любимого ресторана. Я рассказала ей все: о порванных трусиках, о том, как мне нравилось, когда он рвал трусики, о разнообразных местах наших рандеву, о воплях «я тебя ненавижу» посреди занятий сексом, о том, как нас застала Мина, о своем чувстве вины перед Эллиоттом и Сьюзан, о Джоэле, о пещерных заявлениях мистера Райана и, наконец, о том, как я боюсь, что вляпалась в самые нездоровые на свете отношения и абсолютно не имею над этим власти.
Когда, подняв голову, я встретилась с Джулией взглядом, меня пробрал холодок: у нее был такой вид, словно она только что стала свидетелем автомобильной аварии.
— Так, давай-ка я удостоверюсь, что все правильно поняла.
Я кивнула, ожидая продолжения.
— Ты спишь со своим боссом.
Меня слегка передернуло.
— Ну, технически говоря, не совсем…
Она вскинула руку, обрывая меня.
— Да, да. Я поняла. И это тот самый босс, которого ты так нежно окрестила Прекрасным подонком?
Я тяжело вздохнула и снова кивнула.
— Но ты же его ненавидишь.
— Правильно, — пробормотала я, отводя глаза. — Ненавижу. До чертиков.
— И ты не хочешь быть с ним, но не можешь удержаться.
— Боже, когда это слышишь от кого-то другого, звучит еще ужасней, — простонала я, зарываясь лицом в ладони. — Звучит просто смешно.
— Но секс с ним хорош, — сказала Джулия с иронической ноткой в голосе.
— Хорош — не то слово. Невозможно это описать. Феноменальный, яркий, крышесносный, мульти-оргазмически чудесный — даже так мало.
— Не знала, что есть слово «оргазмически».
Я потерла лицо ладонями и снова вздохнула.
— Ох, молчи уж.
— Ну, — задумчиво произнесла она, прочистив горло, — видимо, его проблема все-таки не в маленьком члене…
Я уронила голову на руки, скрещенные на столе.
— Нет. Определенно нет.
Услышав сдавленный смех, я взглянула на нее.
— Джулия! Это не смешно!
— Прошу прощения. Даже ты должна понимать, насколько это безумно. Из всех, кого я знаю, ты последний человек, которого я могла вообразить в такой ситуации. Ты всегда была настолько серьезной, планировала каждый свой жизненный шаг. Послушай, у тебя и парней-то было раз-два и обчелся, и с каждым ты упорно тянула резину, прежде чем переспать. Очевидно, это что-то совсем другое.
— Я в курсе, что можно иметь чисто сексуальную связь — с этим я бы справилась. И я знаю, что иногда слишком все контролирую, но дело в том, что с ним я совершенно не контролирую себя. Он мне даже не нравится, и все же… я все время к нему возвращаюсь.
Джулия глотнула из своего бокала с «Мимозой». Я почти видела, как в голове у нее вращаются колесики и как она пытается переварить все, что я ей рассказала.
— Что для тебя главное?
Я взглянула на нее снизу вверх, понимая, к чему она ведет.
— Моя работа. Моя будущая жизнь. Ощущение, что я ценный сотрудник. Уверенность, что я делаю нечто стоящее.
— И ты можешь сохранить все это, по-прежнему трахаясь с ним?
Я пожала плечами. Разобраться в своих мыслях мне никак не удавалось.
— Не знаю. Если бы одно можно было отделить от другого, наверное, да. Но мы встречаемся только на работе. И все это вертится только вокруг работы и секса.
— Тогда тебе надо найти способ остановиться. Ты должна держаться от него подальше.
— Все не так просто, — огрызнулась я, тряхнув головой, и начала перечислять. — Я работаю на него. При этом сложно избегать ситуаций, когда мы остаемся один на один. Я столько раз поклялась никогда больше не заниматься с ним сексом, и столько раз нарушала клятву спустя пару часов, что это почти смешно. И в довершение у нас через две недели конференция. Мы будем в одном отеле, постоянно рядом. И там будут кровати!
— Хлоя, что на тебя нашло? — потрясенно спросила Джулия. — Ты хочешь, чтобы это продолжалось?
— Нет! Конечно, нет!
Она окинула меня скептическим взглядом.
— Просто… я с ним какая-то другая. Я как будто хочу того, чего никогда раньше не хотела. Может, я должна позволить себе хотеть этого. Просто было бы здорово, если бы вместо мистера Райана был кто-то другой, какой-нибудь хороший парень вроде Джоэла. Моего босса хорошим не назовешь.
— И что же твой босс заставляет тебя хотеть? Порка и все такое? — со смешком ответила Джулия, но когда я отвела взгляд, она поперхнулась. — О боже, он что, порол тебя?
Я взглянула на нее расширенными глазами.
— Чуть погромче, Джулия. По-моему, парень за тем столиком тебя не расслышал.
Уверившись, что никто не смотрит, я отвела с лица рассыпавшиеся пряди.
— Слушай, я понимаю, что должна с этим покончить, но…
Я поперхнулась на полуслове. По коже побежали мурашки. Горло перехватило. Я медленно повернулась к двери. Это был он — одетый в неброскую черную футболку, джинсы и кроссовки и взлохмаченный даже более соблазнительно, чем обычно.
