Джино и Лизетта ждали в саду, сидя на белых кованых железных креслах, и Роксана явственно почувствовала прилив антипатии к тете Пии.
Не доверяй ей, Джино. Она орала на Пию, когда тебя не было рядом. Она притворяется, что заботится о твоей дочери, но я думаю, она лжет.
Что это? Снова отголоски ревности?
— Ну, наконец-то мы угомонились, — пробормотала Лизетта, когда увидела Роксану и Пию.
Джино поднялся на ноги и подошел к ним.
— Есть ответ? — произнес он.
— Один очень простой ответ. Она хотела больше походить на нарцисс, — тихо сказала ему Роксана, оставляя при себе свое мнение о том, что до истерики Пию довела сначала Николетта, а затем Лизетта. — Пия увлеклась, Джино, это был акт творческий, а не разрушительный.
— Но новое платье испорчено!
Роксана объяснила, как она поступит с платьем — подошьет подол на швейной машинке Марии, на что Джино рассмеялся.
— В вас обеих столько творческих способностей, что я не справлюсь с ними за одно утро. У нас с Марией и так полно хлопот. Ты слушаешь, Лизетта?
— Да, — сразу ответила та, приклеивая к своему лицу веселую улыбку. — Поэтому приглашаю тебя на обед. Нам обоим срочно необходимо сделать перерыв, — ее голос стал хриплым. — Особенно тебе, и не спорь со мной, Джино!
А ты собираешься спорить, Джино? — мысленно поинтересовалась Роксана. Разве не видишь, чего она хочет? Пожалуйста, возрази ей…
Ревность снова проснулась в Роксане.
Я должна уехать через шесть дней, думала она. Я смогу избавиться от своего увлечения Джино, ведь мы больше никогда не увидим друг друга.
Джино Ди Бартоли — мужчина, желающий иметь любовницу, но не жену; человек, завладевший сердцем Роксаны, но отдающий предпочтение лицемерной, вопящей Лизетте — ведь ему требуется не женская душа, а только тело…
— Обед оказался бы кстати, — сказал Джино и прибавил официально: — Большое спасибо, Лизетта.
Он обсудил дела с Марией, а Лизетта ушла наверх, чтобы переодеться. Через полтора часа Джино и улыбающаяся Лизетта уехали на красном «феррари». Они даже не оглянулись. Николетта хандрила на террасе, жуя сэндвич и смотря DVD. Мария отправилась настраивать швейную машинку, а Роксана и Пия лакомились на кухне яичным желтком, макая в него кусочки хлеба.
Ревность Роксаны ушла. Какой смысл ревновать к победителю, если тебя никогда и не рассматривали в качестве серьезного участника в гонке?
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Когда Джино и Лизетта вернулись домой после долгого обеда, было уже четыре часа.
Еще пару дней назад Джино предложил Марии спросить Роксану, не позанимается ли она немного с ее внуками, которые приезжают на уикенд. Роксана согласилась. И вот теперь шел урок музыки.
Джино не позволил Марии входить в комнату для занятий, чтобы не смущать Роксану, все еще сомневающуюся в своих способностях. Сам же Джино, наблюдая, как Роксана преподает музыку его дочке, не сомневался в ее преподавательском таланте.
Приоткрыв дверь в комнату, где проходили занятия, Джино увидел Роксану и четверых ее учеников. Она наигрывала веселую ритмичную мелодию на рояле. Потом остановилась, и ребята повторили только что услышанный мотив.
— Великолепно! — ободрила она их. — Продолжайте.
Она сыграла другую мелодию, и дети повторили ее снова. Щеки детей и Роксаны раскраснелись, в глазах ребятишек был неподдельный интерес. Даже вечно скучающая Николетта находилась там. Правда, она не присоединялась к остальным детям, а просто сидела рядом в кресле и слушала, тайком барабаня пальцами, чтобы убедиться в своей способности точно воспроизвести ритм. По правде говоря, ей это удавалось гораздо лучше, чем компании малышей.
— Потрясающе, ребята! Сейчас я немного разыграю вас. Посмотрите, сможете ли вы протопать ритм ногами, когда я перейду на басовые ноты, — Роксана взяла самые низкие басовые октавы на рояле, — и похлопайте в ладоши, когда я стану играть на верхних октавах.
Во время обеда Джино понял, что ему предназначено судьбой разочаровывать Роксану. Те напряжение, вихрь, гармония понимания, существовавшие между ними, становились сильнее с каждым днем, но он никогда не смог бы дать ей все. Роксана относилась к тем людям, кто предпочитает все или ничего. Честно говоря, он даже восхищался ее максимализмом — она не станет его любовницей, пока он не предложит ей большее.
А предложить большее он был не в состоянии. Зато мог укрепить ее уверенность в себе как учителя, намекнуть на новые возможности для будущей карьеры, если она возвратиться к пению. Она останется здесь всего лишь на неделю. Очень странно, но Джино в самом деле хотел расстаться с Роксаной, зная, что ее жизнь стала счастливее, а дух сильнее — и все благодаря ему.
Она заслуживала всего самого лучшего, так как была потрясающим человеком, а Джино желал ей счастья.
С Лизеттой Джино не чувствовал ничего подобного.
Свояченица немного удивила его за обедом, и он до сих пор вспоминал об этом, задаваясь вопросом, как не замечал такого ее поведения раньше.
— Ведь невыносимо жить в деревне? — лениво сказала Лизетта во время обеда, прикасаясь тонкими пальцами к ножке бокала. — Чересчур много крестьян.
— Крестьян?
— Ты сам начинаешь вести себя как крестьянин, Джино, живя здесь. Поощряешь то, что Мария приводит в дом своих детей и внуков, болтаешь с садовниками. В Риме ты вел бы себя по-другому. Мы бы все уладили. Ты понимаешь, о чем я говорю?
И вдруг он осознал, о чем она говорит, медленно кивнул, найдя спасение в глотке вина, а она продолжала:
— Мы были бы очень осторожны. Никаких вмешательств. О, я знаю, Мария поймет, что мы не разрушаем свои семьи, если ты предупредишь ее. Ведь все могло быть бы по-другому…
— По-другому? — Джино все еще пребывал в растерянности. До этого обеда он всегда считал, что явное нежное расположение Лизетты к нему объясняется ее близостью к Анжеле. Ну, возможно, ничего не значащим заигрыванием…
— Нет, все было бы совсем по-другому, — повторила она, надув губы. — Я думала, что в этот уикенд мы могли бы… Но нет, мы подождем, пока ты вернешься в Рим, ведь так?
Она улыбнулась, наполовину опустив веки, и он, не в состоянии удержаться, ответил ей улыбкой. Он полагался на нее после смерти Анжелы и поклялся никогда не причинять ей боли и обиды. Даже если он ответит ей отказом.
Но настолько ли невозможным было ее предложение? Он решил обдумать ее слова. Ведь она предлагает ему именно то, что он хочет, — то, что предлагал Роксане. Это будет простой интрижкой без обязательств, для остроты приправленной покровом секретности.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
