– А опилки откуда берут? – косясь в ее сторону, спросил Бабкин, удивительно молчаливый с утра.
– Так с лесопилки же, – не задумываясь, объяснила тетушка. – В мешки собирают, потом в пакетики распихивают, подкрашивают чем придется – и пожалуйста: пейте, граждане, на здоровье! Нет уж, мне свое здоровье дорого, а ваше и подавно.
Она заглянула под запотевшую крышечку фарфорового чайника и удовлетворенно кивнула:
– Ну вот, заварился.
Дарья Олеговна разлила чай по чашкам, и от них немедленно начал подниматься пар с запахом сосновых иголок, мяты и еще каких-то знакомых растений, которые Макар никак не мог вспомнить.
– Молочка не подлить? – обеспокоилась тетушка, взглянув на племянника. – Сережа, ты не заболел, случаем? Что-то больно вид у тебя… бледный.
Макар глянул на Бабкина и скорчил рожу: вид у того был цветущий, а загорелая физиономия могла показаться бледной только по сравнению с занзибарскими неграми.
– Да все нормально, – отозвался Бабкин, размешивая сахар. – Просто задумался я.
– Думаешь, с чего начать? – понимающе спросил Макар и зачерпнул вторую ложку меда. Эта порция отправилась в чай, и теперь Макар тоже болтал ложечкой в чашке, отчего та тоненько позвякивала. – Я бы на твоем месте сначала с оперативниками поговорил. Со свидетелем, конечно, не надо, ты и сам понимаешь.
Бабкин резко затормозил ложечку, отчего чай слегка выплеснулся на скатерть. Макар продолжал помешивать своей, хотя мед давно растворился.
– Макар, ты про что? – встревоженно повернулась к нему Дарья Олеговна. – Чего начать, а? Или я что пропустила?
– Пропустили, Дарья Олеговна, – кивнул Илюшин. – Ваш племянник собирается дело расследовать, только не знает, как нам сообщить. Вот я ему и помог. – Он улыбнулся с видом человека, ожидающего похвалы.
– Как?! – ахнула тетушка. – Сережа, да ты что? Ну-ка скажи, что Макар шутит! – потребовала она решительно. – Да ты спятил!
– Спятил, не спятил… – проворчал Бабкин, промокая тряпкой чайную лужицу. – Ты-то откуда узнал, Макар? – не выдержал он.
– Интуиция, – пожал плечами Илюшин. – Плюс исключительный мозг. Еще вчера вечером было понятно, чем дело кончится.
– Ага… – с угрозой произнесла тетушка, сделав свои выводы из слов Макара. – Значит, уговорила тебя Вероника. Ах она…
На языке у Дарьи Олеговны вертелись не самые лицеприятные слова, но женщина сдержалась. Шумно глотнула горячий чай и с таким стуком поставила перед собой банку с медом, что Макар, только намылившийся взять третью ложку, быстро передумал.
– Значит, подрядили тебя, – распаляясь, продолжала тетушка. – А ты, дурачок, чем думал? Денег решил подзаработать, вместо того чтобы отдыхать толком? Так ведь всех денег не заработаешь…
Она глянула на Макара, ожидая поддержки, но выражение его лица навело ее на новую догадку. Бабкин понял это, и у него мелькнула трусливая мысль выскочить в коридор и залезть под эмалированный таз, поскольку тетушка уже шумно втянула воздух носом и готовилась, по всей видимости, выдыхать пламя.
– Что ж это я говорю, старая дура, – вкрадчиво произнесла она, стараясь до поры до времени не давать волю голосу. – Какие деньги могут быть у Егоровых, если они до сей поры баню новую поставить не могут? Забесплатно, значит, работу будешь делать, убийцу ловить… Возрази мне только, поганец! – не сдержавшись, командирским тоном гаркнула Дарья Олеговна, обращаясь к племяннику.
Но Бабкин ее приказу не внял, возражать не стал и лишь усиленно возил тряпкой по столу, не глядя ни на Макара, ни на любимую тетушку. Дарья Олеговна разразилась тирадой, из которой следовало, что Бабкину начхать на ее возраст, слабое сердце и шумы в голове, и что он готов все пустить псу под хвост, лишь бы ему самому было хорошо.
– Да ладно тебе, теть Даш, не шуми ты, – предложил Сергей миролюбиво, улучив паузу в тетушкиной речи. – Ну сглупил, ну согласился… Не отказываться же теперь, правда? Она за мужа переживает, плачет.
Вопреки его ожиданиям, Дарья Олеговна не прониклась жалостью к плачущей Веронике.
– Правильно плачет, – переведя дыхание, заявила она. – Если ейный мужик родную тещу угробил, так и надо плакать!
– А если не он?
– Да как же не он, если арестовали его! – воззвала к его логике тетушка.
Макар, поняв, что на поле боя наступило затишье, протянул руку к баночке с медом и незаметно придвинул ее к себе.
– Я с людьми поговорю, – прогудел Бабкин, – и все дела. Все равно больше ничего не сделаешь. Следственная группа работает, доказательства ищет. Если они есть, то их найдут. Перетрясут все Игошино, но найдут. Так что ты не огорчайся, работа от силы пару дней займет.
Тетушка покорно вздохнула, смиряясь с неизбежным.
– Чтоб их, Егоровых… – страдальчески сказала она, – вот ведь, не было печали…
– Сначала с семьей Вероники поговорю, потом с оперативниками, – Бабкин теперь обращался к Илюшину, с удовольствием доедавшему второй бутерброд с медом. – Ты на озеро пойдешь?
– Пойдет, конечно, – ворчливо фыркнула за Макара Дарья Олеговна. – Что ему, дома торчать, пока ты разговоры разговариваешь? Солнышко на дворе, красота, только и купаться…
– Дома я, разумеется, торчать не буду. – Макар задумчиво посмотрел на третий кусок хлеба, но вздохнул и отказался от заманчивой идеи слопать еще один бутерброд. – По деревне пройду, осмотрюсь.
– Зачем? – хором спросили Бабкин и тетушка Дарья.
– Как зачем? – удивился Макар. – Потому что я очень, очень умный. И беспристрастный. Тебе, мой податливый женскому очарованию друг, совершенно необходим противовес в моем лице.
Он с важным видом поднял указательный палец, заметил, что палец перемазан в меду, и быстро слизнул мед, смущенно взглянув на тетушку Дарью.
– Во как, значит, – сказала Дарья Олеговна, вставая и вытирая руки об передник. – Ну, Сережа, ну, удружил! Мало того что сам дурью будешь маяться, так и Макар с тобой за компанию! Эх, я бы вас обоих…
Она погрозила племяннику кулаком и, не договорив, начала складывать посуду в тазик, грохоча чашками и блюдцами.
Обыск в доме был проведен тщательно, но наволочки, снятой убийцей с подушки по неизвестным соображениям, не нашлось. Валера с Алексеем прошли по огороду и саду, но и там следов свежевскопанной земли, в которую Егоров мог спокойненько зарыть наволочку, не обнаружилось, а перерывать весь огород было, конечно, делом пустым и ерундовым. «Сунул в пакет да унес с собой на озеро, – размышлял Забелин, – а где-нибудь по дороге в перелеске закопал».
Проверяя другие версии, оперативники опросили всех жителей деревни Игошино, а заодно и соседней Малаховки, стоявшей в семи километрах. Никаких чужих людей в день убийства ни в той, ни в другой деревне не видели. Рейсовый автобус, проходивший два раза в сутки через Игошино до райцентра, был в тот день заполнен до отказа, но в автобусе ехали только местные.
Впрочем, Забелин и не верил в версию с чужаком. Драгоценностей в доме нет, денег преступник не взял, хотя лежали те деньги в выдвижном ящике комода, даже не спрятанные в конвертик, а просто перевязанные хозяйственной резинкой: бери – не хочу. Вещей никаких не пропало. Стало быть, не по корыстным мотивам угробил человек Ледянину Юлию Михайловну, а по личным. И хотя соседи, не таясь, подтвердили показания Егоровых и их подруги Елиной о скверном характере убитой, но за скверный характер, слава богу, пока еще не убивают. Получалось, что единственным человеком, у которого имелся мотив, оставался Дмитрий Егоров.
Пока Макар бесцельно, с точки зрения Бабкина, шатался по деревне, заводя знакомства с жителями, сам Сергей подробно выспросил Веронику и Машу обо всем, что могло иметь хоть малейшее отношение к смерти старухи. Разговорил Ирину, но девочка ничего нового к словам матери добавить не могла, как и Димка, ее младший брат. Тот вообще смотрел на Бабкина с большим недоверием и один раз чуть было не разревелся, когда Сергей по глупости упомянул, что отец его сидит под арестом. М-да, приходилось признать, что толку от детей было немного.
Для очистки совести Сергей поднялся в мансарду – побеседовать с Костей. Парнишка ему обрадовался и охотно рассказал все, что помнил, но помнил он в основном, как мама испугалась, когда они заблудились в лесу, и как обрадовалась, когда они вышли на лесника.
– Что за лесник? – заинтересовался Бабкин. Маша никакого лесника и словом не упомянула.
– Ну, его только так называют – Лесник, – объяснил Костя. – На самом деле он уже давно им не работает. Мне мама так сказала. В общем, он нам показал, куда идти. Хотя я бы и сам маму вывел, – небрежно прибавил мальчик. – Я ориентируюсь неплохо вообще-то.
– А что тот лесник в лесу делал, он не сказал?
– Сказал, что грибы собирал, – протянул мальчик. – А, по-моему, просто перед нами притворялся.
– С чего ты взял? – мигом насторожившись, спросил Сергей.
