— Мне также хотелось бы пройтись по Бийску. Я никогда раньше не бывала в таких местах… в смысле, где живет много дампиров.
Виктория просияла.
— Я с удовольствием устрою тебе эту прогулку, если, конечно, ты хорошо себя чувствуешь. Или если ты не должна уехать прямо сейчас.
Она считала, что я уже выкарабкалась; так фактически и было. Честно говоря, я не знала, что еще мне здесь делать, поскольку, похоже, Дмитрия в городе не было. Я бросила вопросительный взгляд на Сидни.
Она пожала плечами.
— Делай что хочешь. Я никуда не уеду.
Такой ответ отчасти привел меня в замешательство. Она привезла меня сюда, потому что так велело ее начальство — и что теперь? Этим займемся позже.
Едва я покончила с едой, Виктория фактически вытащила меня за дверь, как будто я олицетворяла собой самое волнующее событие, происшедшее здесь в последнее время. На протяжении всей трапезы Ева не отрывала от меня взгляда, и, хотя больше ничего не говорила, ее подозрительный вид явно свидетельствовал о том, что она не верит ни одному моему слову. Я пригласила Сидни с нами, но она отказалась, предпочтя закрыться в своей комнате и читать о греческих храмах, или звонить по всему миру, или заниматься еще чем-то в этом духе.
По словам Виктории, они жили недалеко от центра города. День выдался ясный, прохладный, но солнце делало пребывание на воздухе приятным.
— У нас бывает не много гостей, — объяснила она. — Если не считать моройских мужчин, но по большей части они не задерживаются надолго.
Больше она ничего не добавила, но я задумалась над подтекстом ее слов. Эти моройские мужчины приходят сюда в поисках дампирок? Я выросла с представлением, что все дампирки, не пожелавшие стать стражами, женщины легкого поведения, достойные всяческого осуждения. Те, которых я видела в «Соловье», определенно соответствовали стереотипу «кровавых шлюх», однако Дмитрий уверял меня, что не все дампирки такие. Теперь, познакомившись с Беликовыми, я поверила в это.
По мере приближения к центру города еще один миф рушился прямо на глазах. Люди говорили, что «кровавые шлюхи» всегда живут в лагерях или коммунах, но здесь это выглядело совсем иначе. Бийск — небольшой город, несравнимый с Санкт-Петербургом или даже с Омском, но это самый настоящий город, и населения (я имею в виду людей) в нем немало. Не какой-нибудь сельский лагерь, нет. Поразительно обычная обстановка, в центре маленькие магазинчики и рестораны; в общем, никаких отличий от любого другого человеческого города в мире. Современный и заурядный, с легким налетом провинциальности.
— Где все дампиры? — Спросила я.
По словам Сидни, здесь существовала тайная дампирская субкультура, но я не видела никаких ее признаков.
Виктория улыбнулась.
— О, они здесь. У нас много предприятий и других мест, о которых люди не знают. — Понятно, что в большом городе дампиры могут оставаться незамеченными, но здесь это было трудно себе представить. — И многие из нас просто живут и работают с людьми. — Она кивнула на аптеку. — Вот здесь сейчас работает Соня.
— Сейчас?
— Сейчас, когда она беременна. — Виктория закатила глаза. — Я отвела бы тебя повидаться с ней, но в последнее время она очень раздражительна. Малыш должен вскоре появиться на свет.
Она оставила эту тему, а я снова задумалась о взаимоотношениях здешних мороев и дампиров. Разговор продолжался в легком, непринужденном и даже не лишенном поддразнивания тоне. Виктория была приятная девушка, и спустя час мы ладили друг с другом, как будто были знакомы целую вечность. Может, мое расположение к этой семье объяснялось еще и привязанностью к Дмитрию.
Неожиданно кто-то окликнул Викторию, прервав мои размышления. Улицу переходил симпатичный дампирский парень, с волосами цвета бронзы и карими глазами, по возрасту где-то посредине между мной и Викторией.
Он непринужденно заговорил с ней. Она улыбнулась ему и сделала жест в мою сторону, видимо представляя меня по-русски.
— Это Николай, — объяснила она мне по-английски.
— Рад познакомиться, — тоже по-английски сказал он, бросив на меня быстрый оценивающий взгляд, как парни часто делают, но когда он обратился к Виктории, стало совершенно ясно, кто именно объект его интереса. — Ты должна привести Розу на вечеринку к Марине. В воскресенье вечером. — У него внезапно сделался робкий вид. — Ты-то сама придешь?
Виктория задумалась, и мне стало ясно, что она не догадывается о его влюбленности.
— Я собираюсь, но… — Она посмотрела на меня. — Ты еще будешь здесь?
— Не знаю, — честно призналась я. — Но если буду, то пойду с тобой. Что за вечеринка?
— Марина — школьная подруга, — объяснила Виктория. — Мы просто соберемся вместе и повеселимся, прежде чем возвращаться.
— В школу? — Тупо спросила я.
Мне как-то никогда не приходило в голову, что здешние дампиры тоже могут ходить в школу.
— Сейчас у нас каникулы, — объяснил Николай. — В честь Пасхи.
— А-а-а…
Был конец апреля, но я понятия не имела, когда в этом году Пасха. Я вообще потеряла счет дням. Но Пасхи точно пока не было, значит, каникулы в их школе начались за неделю до Пасхи. А вот в Академии Святого Владимира это была неделя после.
— И где ваша школа?
— Примерно на расстоянии трех часов отсюда. Еще дальше, чем эта глухомань.
Виктория состроила гримасу.
— В Бийске не так уж плохо, — поддразнил ее Николай.
— Тебе легко говорить. В конце концов, ты уедешь отсюда и увидишь новые, интересные места.
— А ты нет? — Спросила я ее.
Она нахмурилась, явно испытывая неловкость.
— Я могла бы… но мы так не поступаем здесь… по крайней мере, в нашей семье. У бабушки свои… твердые взгляды касательно мужчин и женщин. Николай станет стражем, а я останусь здесь, с семьей.
Николай внезапно снова заинтересовался мной.
— Ты страж?
— Ну…
Теперь я чувствовала неловкость. Виктория заговорила прежде, чем я придумала, что сказать.
— Она убила двух стригоев неподалеку от города. Сама.
Это, казалось, произвело на него впечатление.
— Ты страж.
— Ну, нет… Я убивала их и прежде, но клятву не давала.
Я повернулась спиной и приподняла волосы, обнажая шею. Кроме всех обычных знаков молний там была маленькая татуировка в форме звезды, означающая, что я участвовала в сражении. Оба они буквально раскрыли рты, и Николай сказал что-то по-русски. Я опустила волосы и повернулась.
— Что?
— Ты… — Виктория прикусила губу, в глазах появилось задумчивое выражение, как будто она подыскивала слова. — Ты отказница. Так мы называем тех, кто прошел обучение, но отказывается быть стражем. Не знаю, как это сказать по-английски.
