— Вы заслуживаете лучшего. — Каслфорд отпустил ее руки и откинулся на спинку стула, вроде бы даже не замечая ее возбуждения. — Ну, если дамы не могут приехать сюда, придется обеспечить их приватность там. Я пошлю вместе с остальными мистера Эдвардса, а уж он сделает так, чтобы ваших домашних не потревожили. Он остановится в гостинице в Камберуорте и будет каждый день сопровождать моих людей на эти земли.
Дафна чувствовала, что должна возразить, но не понимала почему. Он вел себя настолько хитро, что и под этими словами наверняка скрывались какие-то тайные мотивы. Впрочем, то, что он сказал вслух— необходимость выяснить, не хранит ли эта земля неизвестной доселе ценности, — вряд ли могло считаться хорошей для нее новостью.
— Как по-вашему, сколько времени это займет? Мне бы хотелось поставить в известность Кэтрин и миссис Хилл.
Каслфорд лениво пожал плечами:
— Если там ничего не найдут, то две недели. И потребуется немного больше времени, если что-то отыщут.
Две недели. Значит, придется на весь этот срок остаться в Лондоне.
— Я им напишу и все объясню. — Она встала, твердо решив сбежать до того, как он снова сделает попытку к ней прикоснуться. — Спасибо, что сообщили мне.
Каслфорд тоже встал. Едва они оказались лицом к лицу, к Дафне вернулось самообладание.
— А откуда вы знаете о человеке, который управляет повозкой, ваша светлость?
— Будь я проклят, если помню. Должно быть, о нем упомянул кто-нибудь из наших общих друзей.
Наверняка, но не может быть, чтобы кто-то сказал мельком.
— Вы задавали обо мне вопросы?
— Самые обычные об арендаторе, которого унаследовал, и не более того.
— А о других вы тоже справлялись? Об арендаторах на остальных клочках земли, что вы унаследовали от Бексбриджа?
— Я их еще не видел, поэтому пока они не представляют для меня интереса и не побуждают задавать вопросы.
— Я с нетерпением жду, когда вы посетите и их, как меня. Надеюсь, это случится скоро. Полагаю, все они тоже живут неподалеку?
— Вовсе нет. Они — и это крайне неудобно — разбросаны по всей стране: Шрусбери, Девон, кажется, Манчестер. — Каслфорд буквально пронзил ее взглядом. — А почему вы так ждете моей с ними встречи? Это что, ваши знакомые?
— Я всего лишь молюсь, чтобы они вас отвлекли. Ваша пытливость в отношении меня кажется мне чрезмерной.
— Мне тоже. — Он легко засмеялся. — Но иногда такое со мной случается. Это невозможно ни предсказать, ни объяснить. Впрочем, я уверен, что этот всплеск любопытства скоро уляжется. Возможно, через неделю или две, в крайнем случае — три.
Дафне хотелось, чтобы он вообще о ней не расспрашивал.
— Разве не полезнее обратить ваше любопытство на тайны природы? На вопросы философии? Вы тратите свои способности на такие незначительные вещи!
Каслфорд насупился, словно она снова его упрекнула. Впрочем, именно это она и сделала.
— Миссис Джойс, не сомневайтесь, в основном я посвящаю свои способности важным делам, и маленькая загадка, которую вы собой представляете, этому не мешает. Помимо прочих важных занятий, я пишу книгу, которая станет очень полезной для человечества. Именно этому вы помешали, когда сюда вошли.
Он так небрежно от нее отмахнулся, что кровь бросилась Дафне в лицо. Какой, должно быть, глупой и тщеславной она кажется ему! Для него она просто игрушка, сиюминутное развлечение, а приписывает ему коварство и хитрый заговор, причем без всяких оснований.
Дафна посмотрела на письменный стол и даже сделала в ту сторону несколько шажков. Все эти бумаги. Оказывается, он сосредоточен на важной работе и напрямик сказал ей, что не письма писал.
И всю эту ночь он не пьянствовал и не волочился за женщинами, а посвятил себя литературному труду, причем так в него погрузился, что даже не лег спать, учитывая подобное рвение, немудрено, что он даже не оделся для их встречи.
Дафна забыла, с кем она в действительности имеет дело. Ее маленький участок земли, как и люди, которые там живут, вряд ли важнее для такого человека. Эта игра занимает какую-то ничтожную долю его времени и не доставляет ему особого удовольствия.
— Я должна принести свои извинения, ваша светлость. Я позволила себе поддаться влиянию скандальных газетенок и сплетен и постыдно быстро пришла к выводу, что вы и вправду такой дурной и развратный негодяй, каким вас описывают. — Дафна показала на бумаги и попыталась загладить свою вину, проявив искренний интерес. — И давно вы этим занимаетесь?
Каслфорд подошел к столу и взял с него несколько листков, критическим взглядом посмотрев на них.
— Вот уже несколько месяцев. Отдельные места просто терзают меня, и уходит слишком много времени, чтобы изложить все как следует. Надеюсь, постепенно я наберусь опыта, и работать станет проще. Мне никогда в голову не приходило, что писать книгу так сложно и так увлекательно.
— Могу я поинтересоваться темой? Если это секрет, простите мне мое любопытство.
— Это не секрет. Я уже доверился нескольким друзьям. Впрочем, вас утомлять не хочу.
— Я вовсе не нахожу это утомительным.
Каслфорд опустил взгляд на написанное, и у него сделался очаровательно гордый вид.
— Это — путеводитель по Лондону для рядовых горожан, которым интересны советы о том, где можно найти развлечения.
Совсем не настолько возвышенно и научно, как предположила Дафна, но все равно дело нужное.
— Как полезно. Приезжие будут счастливы получить от человека с вашим вкусом и положением совет о том, какой театр посетить или какие скачки, и все такое.
— Мм… Все это уже писали раньше, разве нет? — пробормотал Каслфорд рассеянно, продолжая просматривать страницу. — Эта книга не возделывает уже распаханные поля, она поднимает целину. В ней описываются совершенно особые развлечения, в которых мало кто разбирается так же хорошо, как я.
Дафна взглянула на него, на бумаги, снова на него и заметила, как он улыбается над каким-то отрывком.
— И какого рода развлечения, ваша светлость?
Каслфорд так погрузился в чтение, что просто не услышал ее, и вдруг нахмурился.
— Вы когда-нибудь обращали внимание на то, что существуют целые сферы человеческого общения, для которых совершенно не подходит английский язык? Я даже не задумывался над такими сложностями, пока не начал этим заниматься.
Дафна смогла представить себе только одну сферу, где сказанное герцогом могло быть правдой. Она могла представить лишь один вид развлечений, в которых, по слухам, Каслфорд, разбирался исключительно хорошо. То есть, другими словами, он пишет лондонский путеводитель для тех, кто желает грешить.
