сову.
— Никаких возражений, — сразу же ответил Борей. — Сейчас у неё довольно хорошее настроение, так что она не должна нервничать из-за нарушения личного пространства. Скорее, уж наоборот. К чужим для неё людям она довольно приветлива. Но насчёт того, что она может и цапнуть, я предупреждал.
— Спасибо, — кивнул я и подошёл на расстоянии вытянутой руки к птице.
Сразу после этого я медленно выдохнул и чуть вытянул руку вперёд, проверяя, как сова отреагирует на эти действия. В ответ птица, названная Совуньей, ухнула, а затем с любопытством посмотрела на меня, кажется, не понимая, что я делаю.
Не касаясь её рукой, я совсем немножко влил в неё свою ману, по сути, сканируя птицу изнутри и пытаясь понять, с какой именно точки начинают уходить нити. Подобное требовало от меня неимоверных усилий, учитывая, что я был только на первом круге и что даже не до конца привык к этому телу. А всё это накладывало на меня множество ограничений.
Это я уже молчу о бестелесном контакте, который усложнял и без того непростое заклинание. Приходилось это делать, чтобы никто не мог сказать, что я как-то навредил сове своими действиями. Ещё не хватало, чтобы подумали на меня.
А то, что я послал в неё жалкие крупицы маны — могла бы почувствовать разве что очень чувствительная измерительная машина, ибо исходящий от меня магический фон практически никак не отличался от своего обычного состояния в покое.
Одним словом, я предостерёгся как только мог, но вот того, что случилось дальше, я никак не ожидал.
Стоило мане проникнуть внутрь, как я почувствовал, что к птичьему мозгу, будто провода, были прикреплены магические нити. Затем эти нити образовывали собой сложные и запутанные плетения. И вот на самих плетениях стояла печать, которую я никак не мог почувствовать до момента, пока не направил ману в сову.
Сама печать не представляла собой ничего сложного. По сути, это был рунный символ, который позволял заклинанию работать на живом существе, и который, судя по тому, что я ощущал, должен был скрывать тайну птички от слишком любознательных. Скорее всего, будь на моём месте кто-то другой, то он даже через сканер не смог бы почувствовать присутствие заклинания в птице. Уж больно тонкие магические нити были у птицы. Такие даже я с трудом чувствовал, что уж говорить про других.
А затем, по неосторожности, я допустил ошибку. Стоило тем капелькам маны попасть на печать, чтобы я мог детальнее её рассмотреть, как заклинание тут же развеялось, будто его и не было. Оно попросту разрушилось под воздействием моей силы.
Незадача.
Со стороны выглядело так, будто ничего не изменилось. Сова всё так же, с лёгким любопытством смотрела на меня, а я держал рядом с ней руку. Только невидимые для других тонкие нити больше не шли от совы, и тот, кто её контролировал, скорее всего, сейчас почувствовал разрыв связи.
Начал ли я переживать из-за этого? Нет, скорее, почувствовал лёгкую досаду. Даже если связь была разрушена, вряд ли маг-менталист или кто там управлял этой птицей, мог почувствовать конкретную причину разрушения связи. Да и сомневаюсь, что наблюдение через неё шло постоянно — активную связь я бы точно ощутил иначе.
Я уже молчу о доказательствах того, что сделал это именно я. Можно подумать, что кто-то всерьёз будет подозревать мага первого круга, способного обнаружить столь тонкую и незаметную связь. Тем более с учётом моей не такой уж и хорошей репутации.
Да и в том числе, в открытую об этом никто заявить не сможет — это равносильно сказать, что они осознанно шпионят за людьми через животных, тем более связанных с императорским родом. Из этого поднимется огромный скандал, если правда всплывёт наружу.
Даже в худшем случае, если мне решат устроить тёмную и похитят для допроса — я всегда могу оправдаться тем, что сделал это не нарочно, и не знал ничего о какой-то там сове. И я ведь скажу чистую правду.
Тем более, я был более чем уверен, что такую тонкую структуру могли разрушить просто более энергонасыщенные плетения, если бы они только задели эту связь, идущую от совы.
Меня больше печалило то, что я упустил такую отличную возможность изучить новую магию. Увы, может, я и довольно талантливый маг-аналитик, который смог сделать на войне практически невозможное, но какие-то вещи могут быть просто мне неведомы. С этим разве что приходится мириться, как и с тем, что даже умные люди порой допускают ошибки.
Это просто неизбежно — без ошибок не будет и развития.
Главное — я понял свою ошибку и то, что был недостаточно осторожен. В следующий раз я это учту.
— Уху! — снова, будто прочитав мои мысли, ухнула сова, и я сам того едва не заметил, как её голова оказалась в моей ладони.
Мне даже на секунду показалось, будто она так отблагодарила меня за освобождение от оков. Хотя, скорее всего, просто показалось.
— Похоже, вы ей нравитесь, — сказал Борей, наблюдая за этой картиной, как сова ластится ко мне, словно кошка.
— Милашка… — прокомментировала Айрис, и судя по взгляду, даже немного завидовала, желая оказаться на моём месте.
— Такой идеальный охотник, а ластится как кошка, — вставила свои пять копеек Виктория, созвучно моим собственным мыслям.
— Что ж, не хотел бы оставлять вас на этой ноте, но вынужден откланяться. Приближается время проведения аукциона, и как выступающий в роли ведущего, мне нужно объявлять лоты. Ещё раз желаю вам удачных торгов. Надеюсь, здесь вы найдёте то, что вас заинтересует, — поклонился Борей и покинул помещение, оставляя нас наедине с совой.
Глядя на лица девушек, я был абсолютно уверен, что сова не останется без внимания с их стороны. Однако меня куда больше сейчас интересовал сам аукцион, раз уж с Бореем я уже познакомился и условный план минимум был выполнен.
Посмотрим, чем товары рода Суворовых смогут меня удивить.
Глава 12
Я, Виктория и Айрис расселись по своим местам, в то время как слуги остались стоять на ногах, хотя для них тоже предполагались места. Я обратил на это внимание, но Виктория тихо мне объяснила, что другие аристократы могут не понять этого действия, если вдруг увидят подобное. С учётом моего последующего поступления, лучше, чтобы обо мне сложилось более хорошее впечатление.
Обычно сидеть рядом с аристократом в подобных местах слуга мог только в том случае, если обладал невероятной силой или же очень сильно выслужился перед родом иным образом — в общем, был подобного
