Родственники второго мужа Анны Ивановны Вуич покоятся здесь же – все по большей части военные – гвардейцы, поручики, капитаны…
ВЫРУБОВ ВАСИЛИЙ В., 1879 – 1963
В. В. Вырубов (не имевший близкого родства с известной фрейлиной последней императрицы) происходил из старинного боярского рода. Василий Васильевич Вырубов был известным общественным деятелем, политиком и автором мемуаров. Под влиянием своего знаменитого дяди, будущего российского премьера князя Г. Е. Львова, В. В. Вырубов втянулся еще до мировой войны в деятельность Земского союза. «Земства… – рассказывает сын В. В. Вырубова, мой парижский знакомый и герой Второй мировой войны Николай Васильевич Вырубов, – всегда были либеральны и в большинстве случаев представляли собой оппозицию властям, а власти всячески препятствовали земской деятельности, видя в ней нежелательную противоборствующую силу. Сила была, и в самом деле, значительная. Во время первой мировой войны в России было около 190 тысяч земских служащих. Деятельность Земского союза носила самый широкий характер – от организации помощи армии во время войн – до содействия переселенцам в Сибирь в мирное время». В упомянутое его сыном время войны В. В. Вырубов представлял Земско-городской союз по делам Западного фронта в ставке главнокомандующего, при генерале Алексееве. На фронте земская демократия России (о которой так мало известно нынешним россиянам) показала свою высокую жизнеспособность. Попавший в январе 1917 года на фронт в качестве корреспондента «Русских ведомостей» писатель Алексей Толстой писал о земстве и о Вырубове: «Иностранцы не понимают, сколько ни толкуй, что такое Всероссийский Земский Союз. Думаю, что и многие русские не дали бы по этому поводу точного ответа. Настолько эта организация единственна, своеобразна и пока еще трудно определима. Во многом она еще в потенции, возможности ее неисчерпаемы.
Прежде всего это – свежая организующая сила. Начавшись с десятка санитарных поездов, эвакуирующих раненых из тыла в глубь России, Союз строит сейчас мосты, сооружает больницы, ангары, целые городки для рабочих, солдат, беженцев, имеет свои механические мастерские, колонны автомобилей, приготовляет палатки, телеги, повозки, сани, кухни, упряжь, одежду, обувь, противогазовые маски и т. д. (Я не считаю тыловых предприятий). Имеет свои заводы – химические, мыловаренные, кожевенные, лесопильные. Раскидывает повсюду питательные и перевозочные пункты, госпитали, бани и прачечные… Наконец, в собственных столовых кормит и обучает грамоте более десяти тысяч беженских детей, по большей части сирот, до которых раньше не было никому дела… Всего учреждений Западного комитета свыше 1500, и ежемесячный оборот их – около 20-ти миллионов…».
Так вот, во главе всей этой деятельности, которая началась «под огнем, в суматохе обозов, при зареве пылающих деревень и складов», стояла поразившая тогда воображение А. Толстого фигура Василия Васильевича Вырубова: «Это человек сгущенной воли. Он всегда напряжен и тревожен. Где бы он ни появлялся, вокруг него, как вихрь, начинается лихорадка работы.
…Это – человек большого роста, с военной выправкой, стремительными движениями, широким шагом. На открытом крепком лице – веселые светлые глаза под черными косматыми, точно усы, бровями, и, как всегда в русском лице, вся энергия в глазах, лбе, в круглом черепе. Помню, он входит, как всегда в военной форме без погон, с портфелем, из-под косматых бровей блестят веселые глаза. Быстро расшаркиваясь, поворачиваясь к одному, к другому, одного схватив за локти, другого загнав в угол к печи, он говорит отрывисто, неожиданно: он только что достал пятнадцать миллионов и новое предприятие обеспечено, пусть оно кажется невыполнимым на первый взгляд, но на то и общественная организация, чтобы невозможное стало возможным.
Позднее Василию Васильевичу Вырубову довелось быть товарищем (то есть помощником) министра внутренних дел Временного правительства, генеральным секретарем русской делегации на Версальской конференции 1919 года, членом правления Земгора в пору эмиграции. Между войнами, в эмиграции, этот известный деятель был настоящим институтом русской эмигрантской колонии. Его сын Николай Васильевич вспоминает, что, уезжая насовсем из Парижа – кто на гибель к большевикам (как князь-коммунист Святополк-Мирский), кто на свою беду в немецкую армию, – русские люди непременно приходили проститься с Вырубовым…
В. В. Вырубов был в эмигрантские годы во Франции одним из самых знаменитых русских масонов, управляющим мастером Совета Объединения русских лож Древнего и Принятого Устава, занимал видные посты в различных масонских организациях, входил, в частности, в правление Объединения русской эмиграции для сближения с Советской Россией, и еще, и еще…
В военном 1915 году у В. В. Вырубова и его жены (урожденной Галаховой) родился сын Николай (заниматься которым у деятельного В. В., понятное дело, не нашлось времени). Вторая мировая война застала Николая Вырубова на занятиях в Оксфорде. Услышав по радио призыв генерала де Голля к Сопротивлению, он отправился в Лондон и одним из первых десяти добровольцев записался в войска «Свободной Франции». Позднее генерал де Голль, еще не имевший в ту пору права распоряжаться орденом Почетного Легиона (привилегия президента), наградил Николая Вырубова своим высочайшим орденом – орденом Освобождения. После войны Николай Вырубов составил «русский список» кавалеров креста Освобождения, из которых он один остался в живых, а также преданный гласности Содружеством резервистов французской армии список русских воинов, павших на войне. В предисловии к подаренной мне Н. Вырубовым памятной брошюре, содержащей этот список, Николай Вырубов счет нужным объяснить мотивы, которые руководили русскими эмигрантами, которые ушли тогда на войну добровольцами, несмотря на неприятие ими большевистского режима. Это очень важный текст, он объясняет и высокие чувства русских эмигрантов, и их заблуждения, и их трагедии, поэтому позволю себе процитировать его полностью:
«Для того чтобы глубже вникнуть в мотивы, двигавшие Сопротивлением, следует разделить войну на три периода:
1939 – 1940 гг. Некоторые эмигранты, не подлежащие мобилизации, пошли во французскую армию добровольцами и сражались в ее рядах вплоть до перемирия. Ими руководило чувство долга по отношению к Франции, общность судьбы с теми людьми, среди которых они жили.
1940 г. Некоторые русские добровольно вступили в войска генерала де Голля. Им хотелось участвовать в войне, сражаться за «свою вторую Родину», с которой они были связаны культурой, и отделаться от эмигрантского ярлыка. Они не чувствовали себя связанными перемирием 1940 года, ими руководило желание внести свой вклад в достижение победы.
После перемирия кажущаяся безнадежность положения, как бы ненужность личного участия, вопреки логике еще более вдохновляла их.
После 1941 года все резко изменилось: родина подверглась нападению, само ее существование было под угрозой. Для тех, кто был воспитан в русском духе, жил в русской среде, главным мотивом участия в войне безусловно стала Россия. Одни боролись за победу на стороне союзников, других искреннее желание избавить страну от коммунистического ига привело к тяжелому заблуждению – сотрудничеству с немецкими войсками.
По ходу войны, возмечтав о том, что боевое содружество приведет к изменению обстановки в стране, некоторые стали стремиться домой. Однако не следует считать желание вернуться в Россию во время войны или вскоре после нее советофильством. О возвращении думали многие, вовсе не будучи сторонниками советского строя. Безответственность советских властей помешала осуществить стремление вернуться, а те, кому это удалось, подверглись жестокому преследованию.
Н. Вырубов.
Париж, июнь 1991 г.».
Это поразительный документ. Вы еще вспомните о нем, когда мы дойдем до могилы многострадального И. А. Кривошеина, друга Н. В. Вырубова (последняя строка словно о нем написана). Но конечно, только человек, выросший на Западе, может предположить, что палаческая хитрость Молотова или Берии была чьей бы то ни было «безответственностью». Понятно, что русский интеллигент Николай Вырубов, говоря о «безответственности», имеет в виду ответственность перед народом, страной, а не подчинение всем приказам правящей партии, вменяемое в обязанность «ответственным работникам» в Советской России.
Поразительным документом был и составленный Н. В. Вырубовым «русский список» кавалеров креста Освобождения. Из десяти человек в этом списке только два (Вырубов и Румянцев) – русские по крови, остальные – россияне, русофилы и русские патриоты (в списке одно грузинское имя, два армянских, два французских и три еврейских), однако Вырубов справедливо рассудил, что это русские герои, потому что они были «воспитаны в русском духе, жили в русской среде» и для них «главным мотивом участия в войне безусловно стала Россия». Напомню, что один из этих героев, рожденный в Москве Ромэн Гари (Роман Кацев), стал после войны известным французским писателем…
