А в мае, в начале жаркого сезона, весь клан Костанцо перебрался в свои летние резиденции на Пантеллерии. Дарио, его деверь и отец проводили неделю в Милане, а на выходные приезжали к женам. В остальное время женщины вынуждены были составлять компанию друг другу. И именно тогда гниль вылезла наружу. Джулиана и Мейва сошлись с первой секунды, и их дружба переросла в сестринские чувства. Однако отношения его матери и Мейвы — совсем другое дело, как выяснил Дарио по возвращении из Австралии.
Селеста не тратила время зря и поймала сына в саду.
— Она неопытна и должна быть благодарна мне за помощь, — жаловалась мать, ссылаясь на конфликт, который произошел несколько дней назад. — Я знаю, что лучше для моего внука.
— Ты должна отступить и прекратить вмешиваться, — отрезал Дарио. — Не стоит подрывать самооценку Мейвы.
— Я думала, ты будешь доволен, что я присматриваю за ней, пока ты в разъездах, — ответила Селеста. — Учитывая сложившиеся обстоятельства.
Дарио не собирался доставлять матери удовольствие, спрашивая, какие обстоятельства она имеет в виду.
— Не нужно следить за ней в мое отсутствие. Я полностью доверяю жене.
— На мой взгляд, даже слишком, — отрезала Селеста и, когда Дарио хотел уйти, завела разговор об Иве Готье, новом человеке на острове: — Он из Канады, как и она, и называет себя художником, хотя никто о нем не слышал. Он снял на лето виллу, но ни для кого не секрет, что они чаще виделись в твоем доме, а не у него. По всей видимости, твоя жена и этот Ив очень близкие друзья.
Тем не менее Дарио не попался на крючок:
— Неудивительно. У них много общего.
Мать пренебрежительно фыркнула:
— Да, «общее» здесь — ключевое слово.
— А я считал, что ты усвоила урок и перестала создавать проблемы на пустом месте, — резко ответил он. — Это не работает с Джулианой и Лоренцо и не сработает со мной. Мейва моя жена и мать моего ребенка.
Селеста пожала плечами:
— По крайней мере, позволь мне сказать кое-что. Хорошо, что ты планируешь отдохнуть и провести здесь недельку. Не важно, веришь ты мне или нет, но Ив Готье скоро появится и не станет церемониться с тобой.
Дарио рассмеялся и заявил матери, что ей лучше уйти и прихватить свое воображение с собой, но все-таки она заронила в нем зерно сомнения. Он стал замечать, что Мейва часто упоминает имя Готье в разговоре.
Прежде Дарио не приходилось ревновать своих женщин. И теперь, будучи законным мужем, он оказался в унизительном положении. Дарио был в бешенстве, и его это очень злило.
Он был преисполнен решимости взять верх над наглецом и сделать все возможное, чтобы тот исчез из их жизни, однако канадец одолел его всего за три дня. Дарио и его родители отправились в Милан, в главный офис компании на собрание совета директоров.
— Но ты только что вернулся домой, — жаловалась Мейва, услышав об отъезде мужа. — Разве они не могут обойтись без тебя?
— Не в этот раз, дорогая, — сказал Дарио. — Мы столкнулись с серьезными проблемами, касающимися наших зарубежных контрактов, и это может стоить нам миллионы.
— Но я останусь одна.
Дарио не стал напоминать, что это был ее выбор, а не его, и резонно добавил:
— Летим со мной для разнообразия. Прогуляешься с Себастьяном по родному городу, пройдешься по магазинам и музеям. Это было бы полезно вам обоим.
— Прикажешь таскаться за тобой по пятам, как лишний чемодан? — усмехнулась молодая женщина. — Нет, спасибо, я и так слишком долго чувствовала себя ненужной.
Дарио не сомневался, что эти слова вызваны ссорой с его матерью, и ему стоит проявить больше понимания. Но у него были большие проблемы, которые только предстояло решить. Из компании, которую создал его прадед, испарялись деньги, и он должен был это прекратить. И вместо того, чтобы вселить в жену уверенность, в которой она всегда нуждалась, он, к своему ужасу, услышал собственный крик:
— Ты всегда можешь позвонить господину Готье, если вдруг ночь покажется тебе слишком длинной или одинокой!
Впоследствии он горько пожалел об этом. Мейва побледнела.
— Что? — выдохнула она.
— Ты слышала.
— Да, — сказала она после паузы. У нее на глазах блестели слезы. — Думаю, тебя слышала еще и половина острова.
Делая все возможное, чтобы смягчить свой тон, Дарио продолжил:
— Ты не единственная, кто устал от такой жизни. Если бы я знал, что меня ждет, я не женился бы на тебе.
— Возможно, это было твоей самой большой ошибкой. — Мейва изо всех сил старалась не заплакать. — Но раз уж ты это сделал и раз уж ты не веришь мне, лучше покончить с этим, тем более что у нас чувства никогда не были на первом месте.
— Не важно, по какой причине мы поженились. Факт остается фактом — это случилось. Я сделал все возможное, чтобы наш брак не развалился. У тебя неограниченная финансовая свобода, и ты можешь наслаждаться ею, как тебе заблагорассудится. Забудь о разводе. Это не случится ни сейчас, ни в будущем.
— Посмотри на меня! — зашипела Мейва. — Меня не волнует ни твоя известность, ни твои деньги. Я не собираюсь превращаться в жалкое беспомощное существо только ради права быть женой великого Дарио Костанцо.
— А я женился на тебе не из жалости, Мейва.
Она зарыдала, и слезы потекли по ее лицу.
— Мы хорошо знаем, почему ты женился на мне, — с горечью произнесла женщина. — Ты просто правильно поступил.
— Да. Для меня очень важно поступать правильно.
— А как ты объяснишь это? — Мейва схватила какой-то бульварный журнальчик, лежавший на кофейном столике, и сунула ему в лицо.
Дарио увидел снимок, на котором он был запечатлен в ресторане в компании загорелой красавицы блондинки в таком крошечном платье, что оно едва ее прикрывало.
— Я не вру тебе, — сказал он, отбрасывая журнал. — В поездках мне часто приходится развлекать потенциальных клиентов и их жен, но эта женщина мне не знакома. Я понятия не имею, кто она такая и чем занимается. Я никогда не общался с ней.
— У тебя нет времени поговорить со мной, и мы видимся только по ночам, — рыдала Мейва, — но это не удерживает тебя от…
— Я помню, как закончилась наша первая ночь, Мейва. Я допустил ошибку и делаю все возможное, чтобы жить с этим. Но если ты намерена тыкать в меня пальцем, то не забывай, что часть вины лежит и на тебе. Тебе достаточно было остановить меня.
Разозлившись на себя и на жену, Дарио взял портфель и зашагал к машине. Через час он уже был на борту яхты, направляющейся в Милан.
На следующий день ему позвонили из полиции. Произошел несчастный случай. Водитель не справился с управлением. У Себастьяна были незначительные травмы, Мейва едва осталась жива, а Готье, сидевший за рулем, погиб.
