— А что будет, если Король Зазывала попытается убить меня прямо за столом? Ты даже оружия с собой не носишь.
— Это мой мир — здесь мне не нужно оружия. Он не посмеет стрелять.
— Ну а если все-таки?..
— Тогда в нем окажется одиннадцать дырок прежде, чем он успеет прицелиться.
— У тебя в баре одиннадцать человек, и все за ним наблюдают?
— Двенадцать, — отозвался Айсберг. — Я допускаю, что один из них может промахнуться.
— Где они?
— Вокруг.
— Хорошо спрятались, однако, — заметила Мышка, повнимательнее осматривая таверну и казино.
— Им так положено.
— Сколько их за этим зеркалом? — продолжала она, кивая в сторону огромного зеркала в глубине бара за стойкой.
— Несколько.
— Это одностороннее зеркало, да?
Айсберг почти улыбнулся:
— Мало бы было от тех людей пользы, будь это не так, правда?
— Да, пожалуй, — ответила Мышка. — Что ж, — добавила она, оглядываясь по сторонам, — пойду-ка я лучше к столу, и пусть Король Зазывала со своими головорезами отрабатывает свою репутацию.
— Просто помни: они совсем не дураки.
Она улыбнулась, пряча неуверенность, которую внезапно ощутила.
— Это всего лишь деньги, Карлос.
— У тебя есть нечто значительно более ценное, чем деньги, и ты рискуешь потерять это нечто, — сказал Айсберг, взглянув как бы невзначай на притихшую за столом Пенелопу. — Король Зазывала и его приятели еще не знают, кто она и зачем здесь, но, если кто-нибудь из вас допустит малейшую оплошность, они догадаются в одно мгновение.
— Мы все еще под твоей защитой, — напомнила она ему.
— Я полагал, что ты играешь, чтобы собрать деньги на корабль, — отозвался он. — Как только ты взлетишь с поверхности Последнего Шанса, ты будешь предоставлена самой себе.
Она заглянула ему в глаза, пытаясь найти какой-то след переживания — раздражения, зависти, ревности, чего угодно, — но не нашла ничего. Потом она повернулась и быстрым шагом пересекла таверну, вошла в зал казино, приблизилась к столу Короля Зазывалы и уселась так, чтобы можно было наблюдать за Пенелопой, не особенно это афишируя.
— Добрый вечер, мэм, — сказал Король Зазывала. — Надеюсь, что вы готовы предоставить мне шанс отыграть немного моих денег?
— Если получится, — с милой улыбкой сказала Мышка.
— Похоже, что сегодня крупной игры не будет, — сказал Король Зазывала. — Нас всего лишь четверо.
— Для меня в самый раз, — сказала Мышка.
— Отлично. Этот джентльмен по левую руку от меня зовется Герцог. — Она вежливо улыбнулась Золотому Герцогу, который с безучастным видом рассматривал ее. — А эта прекрасная леди прозывается Сентябрь. — Иножительница с забавным именем Траур Сентября слегка наклонила голову и на мгновение скривила лицо в подобии улыбки.
— Такая же игра, как вчера? — поинтересовалась Мышка.
— Это было бы прекрасно, мэм, — сказал Король Зазывала.
Мышка подала знак кассиру, и тот, открыв сейф, принес множество жетонов по одной тысяче и разложил их в три аккуратные стопки перед ней.
— Не поднять ли нам ставку сегодня до двух тысяч, мэм? — предложил Король Зазывала.
— Похоже, вы очень торопитесь отыграться, — сказала Мышка.
Он пожал плечами.
— Если вы против…
Она посмотрела на него в упор.
— Нет, две тысячи мне вполне подойдет, но только если нам принесут нераспечатанную колоду.
— Это проявление очень серьезного недоверия, мэм, — сказал Король Зазывала, хотя и не казался удивленным этим требованием.
— Мы играем на очень серьезные деньги, — ответила Мышка.
Он пожал плечами и, подозвав служителя, попросил запечатанную колоду. Мышка сама ее вскрыла; Король Зазывала положил в банк два жетона и принялся тасовать карты с изящной точностью, пока остальные игроки разбирали жетоны и делали ставки.
Мышка выиграла первый круг, притом проиграла три небольшие ставки подряд. Золотой Герцог казался абсолютно равнодушным к игре, бросая карты в самом начале торговли и не отводя от нее своих темных пронзительных глаз. Траур Сентября разыгрывала свои карты с большим изяществом и мягкостью, и из четырех первых кругов она выиграла два.
Потом Мышка сорвала большой куш, выиграв сразу шестьдесят тысяч кредиток: ее каре — четыре валета — побило полный дом Короля Зазывалы. После этого началось подпиливание, когда Золотой Герцог, Король Зазывала и Траур Сентября по очереди разыгрывали свои карты; тот, у кого ничего особенного не было, быстро выходил из игры, оставляя остальных торговаться с Мышкой. Мышка не смогла определить, как именно им удается подавать друг другу сигналы, да и было ей, по правде говоря, все равно.
Игра продолжалась еще час, у Мышки постепенно скапливалась значительная сумма, пока наконец, когда очередь сдавать опять перешла к Королю Зазывале, он вдруг перестал тасовать карты, положил их на стол и долго молчал, разглядывая ее.
— Вы чрезвычайно везучий игрок, мэм, — сказал он наконец.
— Может быть, я просто талантлива, — отозвалась она.
Он решительно покачал головой:
— Нет, я бы скорее все-таки назвал это везением.
Она пожала плечами:
— Хорошо, если так вам больше нравится: мне везет.
— Не просто везет, чрезвычайно везет.
— Не обвиняете ли вы меня в мошенничестве? — спросила Мышка.
— Я никогда не обвинил бы вас в мошенничестве, не зная наверняка, как это у вас получается.
— Вы знаете, в таком варианте ваше заявление нравится мне ненамного больше.
— Да и как бы вы могли смошенничать, — сказал Король Зазывала с выражением, противоречащим смыслу его слов. — Боже мой, да если бы мой друг Герцог хоть на секунду заподозрил, что вы нас обманываете, то он вырезал бы вам сердце прямо за этим столом. Если и есть на свете кто-то, кого Герцог не любит, так это мошенников.
— Что ж, вашему другу Герцогу следовало поучиться играть в покер, — сказала Мышка.
— Видите ли, его специальность — не покер, — значительно сказал Король Зазывала.
Мышка коротко взглянула на Золотого Герцога.
— В это нетрудно поверить. — Она откинулась на стуле. — Все это становится довольно неприятным, — объявила она. — Я думаю, что с меня на сегодня вполне достаточно.
— Сколько у вас жетонов? — поинтересовался Король Зазывала.
— Не знаю, — ответила Мышка. Король Зазывала уставился на ее жетоны.
— Похоже, там тысяч двести.
— Вам виднее.
— Знаете что, мэм, — вдруг сказал Король Зазывала. — Давайте сыграем на них — каждый возьмет по одной карте, выиграет тот, у кого она старше.
— На весь выигрыш?
Он кивнул.
Мышка бросила быстрый взгляд на Пенелопу, но девочка сосредоточенно обдумывала очередной ход в пасьянсе. Что ж, так оно и должно быть, решила Мышка; она не может мне сказать, проиграю я или выиграю, пока я не решу, стану ли вообще играть.
— А что, если я откажусь? — попробовала почву Мышка. — С соответствующим выражением уважения, конечно.
— Я думаю, что тогда мой друг Герцог примет это как личное оскорбление, — ответил Король Зазывала.
Мышка ответила улыбкой на его милую улыбку:
— Моему другу Айсбергу это может не понравиться.
— Тогда давайте оставим друзей в покое, — сказал Король Зазывала. — Я и вы, больше никого. Мы сыграем на всю сумму. — Он вытащил из кармана запечатанную колоду. — И мы возьмем новую колоду.
— Меня вполне устраивает та, которой мы играли.
— На деньги такого рода надо играть совершенно новой колодой.
Мышка подумала, не попросить ли его взять колоду в казино, но решила сначала взглянуть на Пенелопу. Та не подала отрицательного сигнала, и Мышка в конце концов кивнула Королю Зазывале.
— Хорошо, — сказала она. — Вы поставите столько же, сколько есть у меня, и мы сыграем один раз на все. — Она выдержала паузу. — Если вы проиграете, то проиграете. Никаких дублей. Никаких удвоений ставки. Вы так можете продолжать всю ночь, пока наконец не выиграете.
— Идет, — сказал Король Зазывала. Он вскрыл колоду и перетасовал карты, затем положил их на стол. — Вы моя гостья, — сказал он.
— Вы первый, — ответила она.
— Я бы хотел, чтобы вы сняли первой.
Она решительно покачала головой:
— Это мой выигрыш. Если вы хотите сыграть на него, то вы берете карту первый.
— Как пожелаете, — ответил он. Король Зазывала протянул руку, коротко погладил колоду и быстро открыл карту — короля.
Мышка посмотрела на Пенелопу, которая, казалось, забыла обо всем, кроме своего пасьянса. Наконец Мышка откашлялась, протянула руку, нехотя подержала ее на, картах и осторожно примерилась пальцами к краям колоды.
И вдруг Пенелопа опрокинула стакан фруктового сока, вскрикнула и отпрыгнула от стола, стараясь, чтобы сок не попал ей на платье.
— Эй, что такое? — спросила Мышка, и ее рука застыла над колодой карт.
— Ой, прошу прощения, — забормотала Пенелопа, вытирая стол салфеткой. — Я случайно. Я просто неуклюжая. Ты не сердишься?
