Но вернемся в Германию. Предположим, что по пути на работу с вами произошел несчастный случай, о чем вы своевременно из больницы сообщили администрации. Однако формальность требует заполнения специальной анкеты, где самым подробным образом спрашивается все: во сколько вы вышли из дома, когда произошел несчастный случай, где (указать точный адрес), какой врач оказал вам первую помощь, а какой лечил дальше и т. д. Апофеозом формуляра является вопрос «Умер ли пострадавший в результате несчастного случая или нет?» Да, совсем забыл сказать, что в любом случае заполнять анкету должен не пострадавший, а сотрудник администрации.
Чиновники в Германии – это каста неприкасаемых, поэтому им по большому счету все равно, что о них думают посетители. Они находятся на страже закона, изо всех сил стараясь его защитить от нас, что им неплохо удается, потому что мы с ними разговариваем на разных языках: они – канцеляритом, а мы – «великим и могучим». В связи с этим меня совсем не удивляет объявление, висящее в нашем социальном ведомстве:
«Уважаемые дамы и господа! В Германии официальным языком является немецкий. Поэтому к тем, кто им не владеет, убедительная просьба – приходить с переводчиком. В противном случае рассмотрение ваших вопросов невозможно!»
Стоит ли говорить, что это объявление написано на русском языке?
* * *
США, клиника.
Жена брата принесла мелкого на очередную проверку (ему около года). Вес, рост, язык, сколько кушает и т. д. Мама с умилением сообщает:
– Уже говорит «Дай, дай».
Тетка странно так посмотрела, ничего не сказав, и улыбаться перестала. А дома до нас дошло: «дай», англ. «die» — значит «умри».
– Умри, умри! – первые слова русского дитя…
Вообще-то, американцы уважают наших… Но еще больше боятся. Знамо почему.
* * *О бабушке моей, Петровне
В 1996 году наша семья переехала в США, прихватив с собой папину маму, которой к тому времени стукнуло 80 годков. Дорога в Штаты заняла у нас почти две недели – сутки в Москву, там жили неделю, потом два дня добирались четырьмя самолетами. Такое путешествие не скоро забудешь…
Однако же, когда мы говорили бабуле: «Ба, ты ж в Америке!», – она, улыбаясь своею щербатою улыбкой, грозила нам пальцем:
– Не дури-и-и!
Не могла старушка в чудо поверить.
Так вот. Каждое воскресенье мы ездили вместе в церковь и в один прекрасный день забыли бабулю дома, даже не помню как. А когда вспомнили о ней, то решили уже не возвращаться, т. к. это 20 километров в одну сторону, да и время займет, да и ничего страшного, если бабка раз пропустит службу…
Щас, она пропустит – заходит через 10 минут. Я не понял, как она добралась, может, кто русский увидел, подвез? Спрашиваем, а она рассказывает:
– И чиво эт я буду дома? Пошла на дорогу, машину остановила и говорю: «Отвезитя в церкву!» Вот они и привезли!
– Кто привез?
– Откуда ж я их знаю, люди какие-то…
Какие-то люди были американцы, ни хрена не понимавшие по-русски, но по случайности (1 шанс из 500 000) оказавшиеся работниками службы помощи эмигрантам. Они поняли, что бабка в платке может быть только русской и, может, не совсем нормальной, судя по тому как она разговаривала с ними на незнакомом языке и как она, не дожидаясь ответа, садилась в машину. Еще они поняли, что нужно спасаться, поэтому, зная наизусть единственный адрес (как раз-таки церкви), не имея другого выбора, стали двигаться приблизительно в сторону района, где могла быть эта церковь. Бабуля же, увидав знакомые постройки, сказала просто:
– Остановитя!
Америкосы, вконец перепуганные тем, что бабка на ходу начинает покидать машину, дали по тормозам аккурат напротив дверей, в кои и направилась бодрой походкой Петровна. Она и не сомневалась, что это были русские люди, которые ее поняли и привезли куда надо.
Умерла Петровна через два года, так и не поверив нам, что она жила в АМЕРИКЕ.
* * *
Работая переводчиком, узнал, что канадцы рассказывают анекдоты про украинцев, аналогичные тем, в которых у нас главными действующими лицами выступают чукчи. Соответственно, это у них украинцу предлагают купить, скажем, часы на какой-то их башне, берут у него деньги и убегают якобы за лестницей. А облапошенный украинец на следующий раз говорит, что, мол, я сам теперь за лестницей сбегаю, а ты часы карауль. Кроме того, по мнению канадцев, именно украинцы не едят соленых огурцов, потому что голова в банку не пролезает. Ну и так далее.
Но вот в один прекрасный день я рассказывал некому канадцу анекдоты о чукчах, называя их эскимосами – последних они представляют лучше. Однако выяснилось, что мой собеседник уже слышал все мои анекдоты с той лишь разницей, что в его вариантах действовали украинцы. Наконец я припомнил историю о том, как два чукчи поймали моржа и тащили его за хвост от берега. Морж вырывался, скользкий хвост выскальзывал из рук чукчей, а клыки впивались в землю и еще больше затрудняли движение. Пробегавший мимо на лыжах русский геолог сказал:
– Эй! Вы его на спину поверните, схватите за клыки и волочите по снегу!
Чукчи так и сделали. Морж катится как по маслу. Охотники идут быстро, весело. Вдруг резко останавливаются, и один чукча растерянно говорит:
– Зря мы того дурака послушались – опять к океану вернулись!..
Канадец хохотал как дитя. А через пару часов я был потрясен до глубины души, услыхав, как тот пересказывает эту шутку по-английски своим коллегам:
– Тут мне переводчик анекдот рассказал. Поймали два УКРАИНЦА моржа…
* * *
Живу и учусь в Испании, и меня просто запарили «невинными» вопросами типа «А есть у вас там кока-кола/сони плейстейшн/наркотики?». Или, узнав, что я не пью, принимаются утверждать, что я не русский, а вообще «черт знает какой китаец».
Но вот на прошлой неделе в институте меня просто убили: урок чего-то там, препод говорит номер страницы, а мой сосед не расслышал – я ему повторяю страницу… Повторяю еще раз (он на меня безумными глазами так и смотрит), потом повторяю каждое число в отдельности, на что получаю:
– А по-вашему это будет XVI (не помню какое число было)? Ведь вы же римскими цифрами пишете!!!
Это был не вопрос – человек явно «знал», о чем говорит!
Ну и как их после этого за нормальных людей считать?
* * *
Эта история произошла в Израиле во время войны в Персидском заливе.
Сидит, значит, обыкновенная русская семья и смотрит по телевизору диснеевский мультик про Алису в Стране Чудес. Мультик при этом записывается на кассету для ребенка. Тут по радио объявляют воздушную тревогу. Противогазы наготове – семейство берет сухой паек и дисциплинированно спускается в бомбоубежище. Военное дело нехитрое.
На следующий день малыш решает досмотреть мультик. Он ставит кассету на видик (уже умеет) и запускает мультик. Где-то на середине истории мультик вдруг прерывается, и по телевизору появляется сообщение о начале воздушной тревоги. Родители, из кухни заслышав это дело, рефлекторно (дело привычное) хватают ребенка, противогазы, паек – и снова в бомбоубежище. Там они покорно сидят два часа в полном одиночестве, дожидаясь сигнала отмены, и, так и не дождавшись, выползают вечером в непонятках…
Что самое характерное в этой истории, в своем неведении относительно происшедшего они пребывали еще несколько недель, до тех пор пока ребенок не решил пересмотреть мультик снова. На этот раз они отделались только легким шоком: война, к счастью, к тому времени уже закончилась…
* * *
История произошла в славном городе Мюнхене.
Решила я как-то весной подзаработать денег на отпуск, купила местную газету с объявлениями и даже нашла подходящее местечко – в небольшой страховой компании отвечать на письма и телефонные звонки. Устройству на работу здесь всегда предшествует что-то вроде собеседования – шеф (или, как в моем случае, шефиня) задает в течение часа разнообразные вопросы, как относящиеся к делу, так и не очень, например о моих предположениях по поводу результатов выборов в Штатах. Кстати, Германия – страна довольно американизированная, а что касается речи, то иногда происходят очень забавные казусы, как в этот раз со мной. Короче говоря, я в течение часа спокойно отвечаю на различные дурацкие вопросы, пока шефиня (Ш) не сбивает меня буквально с ног:
Ш: Как вы относитесь к работе «интим»?
Я: Простите, не поняла…
Ш: Я хотела спросить, как вы относитесь к работе «интим»?
Я: Я не ошиблась? Это действительно страховая компания?
Ш: А что, это учреждение похоже на что-нибудь другое?
Я: Я знаю только один род учреждений, в которых в обязанности персонала включается интим.
Дикий хохот шефини и нескольких барышень, случайно присутствовавших при разговоре… Я, конечно, ничего не могу понять. Разъяснили мне в чем дело только минут через пять, когда снова обрели дар речи.
Ш: Имелась в виду работа в команде – in team!
