Звонок завершился и я в задумчивости сжала смартфон в руке, глядя в темноту комнаты.
Значит, Роман Петрович появится дома нескоро: он сказал, что его отправили неожиданно в командировку, очень важную и изматывающую, и когда он вернётся домой он сам не знает.
Придётся разбираться через него с Матвеем на расстоянии…
Надеюсь, у меня получится.
Ведь при отсутствии в доме моего главного защитника я стану ещё более уязвимой и Матвей может совсем сорваться с цепи…
35
Этим утром я собиралась в школу и была словно на иголках.
Спускалась на завтрак словно на казнь.
Мне казалось, что Матвей прямо сейчас начнёт свои карательные меры в мой адрес потому что Романа Петровича рядом нет. Он чувствует свою безнаказанность и отсутствие контроля, и может выкинуть теперь что угодно. А его мать не станет поддерживать и защищать меня…
Я оущалала себя так, словно бы залегла в логово врага…
Когда же всё это кончится?
От пережитого стресса и продолжающихся нервов я стала плохо себя чувствовать…
Если я разболеюсь и не смогу доучиться, не смогу поступить в вуз и получить профессию, моя жизнь будет полностью разрушена.
Эта тревога о собственном будущем заставляла меня ещё больше волноваться, я начинала снова нервничать и это неизбежно отражалось на моём здоровье и будет отражаться на учёбе потом — замкнутый круг.
И поговорить-то не с кем…
Не с кем даже поделиться своими печалями. Только с фотографией мамы, которая мне, увы, конечно не ответит…
Как я оказалась в такой ситуации — сама не понимаю.
Да, я всегда была замкнутой девочкой, мало с кем общалась, по вечеринкам не бегала, книги любила, друзей не имела…
Но чтобы оказаться словно бы в логове врага и не иметь возможности даже душу кому-то излить просто потому что таким не поделишься с кем попало — такого никогда не случалось со мной.
Я будто стала каким-то изгоем, лузером этого праздника жизни.
Я разве хуже всех?
Разве я не достойна счастья и уважения, как и все в этом мире?
Но в мире мажоров были совсем иные законы, и я в них, к сожалению, совершенно не вписывалась. Мне придётся выживать словно в дикой саванне среди голодных хищников, которые того и гляди накинутся и сожрут, едва ты зазеваешься или проявишь слабость…
Мне придётся найти силы, чтобы просто жить и дождаться окончания этого учебного года и это несчастливого для меня опекунства.
Естественно, я понимала, что если бы угодила в детский дом, то моя жизнь стала бы ещё хуже, чем в стенах этого дома, где мне никто не рад. Но всё равно то, что мне просто повезло угодить из двух зол в меньшее меня не утешало.
Только выбора у меня нет, так же как и возможности сопли наматывать на кулак.
Надо брать и жить, решать проблемы по мере их поступления…
Побуду немного Скарлетт О`Харой и подумаю об этом всём завтра, так сказать.
Иначе мой мозг совсем потечёт с такими нервами…
Я полагала, что уже ничему не удивлюсь в этой жизни, но это случилось.
Когда я спустилась в кухню, то не обнаружила привычно суетящейся Тамары у стола.
В ней находился только Матвей, который уже усаживался за стол.
— Доброе утро… — робко поздоровалась я. Всё-таки вежливость никто не отменял, хоть это и было лишь формальностью с моей стороны.
— Доброе, — ответил Матвей, заметив, что больше в кухне не один.
— А где твоя мама? — уточнила я, оглядывая кухню.
Всё было готово для такого завтрака, на котором каждый себе должен наложить еду в тарелки сам. Из носика кофейника струился тонкий дымок, что говорило о том, что его заботливо подогрели для нас. На плите стояла сковорода с теплым ещё омлетом. На столе — большое блюдо с бутербродами с ветчиной и сыром.
— Уехала по делам, — ответил он. — Мама говорила, что хочет устроиться на работу. Скучно ей стало. У неё началась стажировка. Так что завтракать и добираться до школы мы будем вдвоём. Ты рада?
Безумно, чёрт возьми.
Каждые десять секунд вынужденного нахождения рядом с ним прибавляли седых волос на мою юную бедовую голову!
— Ясно, — коротко ответила я и не стала развивать с ним диалог.
Стала доставать себе посуду и накладывать омлет.
Просто поем молча и уйду одеваться в форму.
Я смогу.
Это не так сложно — просто молча поесть и не обращать внимания на колкости Матвея.
А то, что он будет меня цеплять, я видела по глазам — он их с меня просто не сводил.
Наблюдал за каждым движением как лев за косулей…
Точно прицепится сейчас к чему-то…
Но я попробую не поддаваться на провокации и по возможности вообще — буду молчать.
— А знаешь, что это значит, убогая? — задал он вопрос.
Я промолчала.
Накрыла сковороду с омлетом крышкой обратно, взяла вилку, положила её в свою тарелку и с ней вместе и пошла к столу.
— А я тебя скажу: что ты будешь прислуживать мне в это время, — заявил Матвей.
Я со стуком поставила тарелку на стол и подняла глаза.
Он что — серьёзно?
Решил сделать из меня девочку на побегушках, пока родители не видят?
Отличное решение!
Мажор уставился на меня в ответ.
Наши взгляды встретились.
Матвей нагло ухмыльнулся своими полными губами.
— Чё пялишься? Омлет мне тащи. Или ты хочешь, чтобы я всё-таки показал это видео всем твоим новым одноклассникам?
36
Я решила подчиниться, чтобы не провоцировать его.
Начинать учебный год со скандала вовсе не хотелось.
Я еще познакомиться со всеми толком не успела, и не хотела так позориться в самом начале. Впрочем, я и позже бы этого не желала, но в самом начале учебного года это было бы особенно обидно.
Потому молча пошла обратно к плите и взяла еще одну тарелку для Матвея.
Наложила порцию омлета и ему, накрыла крышкой сковороду и вернулась к столу с тарелкой.
Поставила её перед ним и села на своё место.
Парень внимательно наблюдал за мной всё это время и явно наслаждался зрелищем.
Он дождался, когда я сяду и примусь снова за еду, а потом вырвал из моих рук вилку.
Я растерянно начала хлопать ресницами.
Это ещё что-такое?
Совсем с ума сошёл?
Мне уже и есть нельзя, что ли?
Или нельзя есть в его присутствии?
— Ты чего? — спросила я, покосившись на него как на не вполне нормального человека. — На людей бросаться стал?
Матвей же спокойно ел свой омлет как ни в чем ни бывало.
— Ты мне вилку не принесла, — ответил он.
Тьфу ты!
Я мысленно дала себе по лбу — действительно, забыла ему вилку захватить.
Совсем они своим поведением сбил меня с толку…
Поэтому он не нашел лучшего решения ситуации как просто отнять мою вилку словно варвар какой.
Я вздохнула и отправилась за вилкой — есть мне тоже хотелось, доесть уже, наконец, свой завтрак, который Матвей портил сегодня особенно усердно.
Только дошла до стола обратно с вилкой в руках, как услышала небрежно брошенный новый приказ:
— И кофе мне налей.
Я кинула на него недобрый взгляд.
Он мне поесть сегодня даст или нет?
Кофе не в состоянии себе налить?
Хотя зачем ему самому это делать, когда есть прислуга в виде меня?
Я всё сделаю и никому ничего не скажу. И платить мне не надо — весьма удобный вариант личной служанки!
Я вернулась к буфету, на котором стоял горячий кофейник и налила две чашки кофе: себе и Матвею, раз уж пришла сюда.
— Тебе с молоком? — уточнила я.
А то ведь еще потом отправить меня за молоком. Потом за сахаром. Потом за корицей. Потом еще за чем-нибудь! Ему явно нравится меня гонять туда-сюда. Он специально не озвучивает все свои пожелания, чтобы я возле него круги наматывала словно он султан. Поэтому я решила облегчить себе жизнь и задать все вопросы у буфета, где все необходимое для приготовления кофе можно было взять.
— Со сливками, пожалуйста, — ответил тот, словно я его личный официант.
