их киберфлирт. Она нервничает.
Ее мысли прерывает телефон — который она спрятала в лифчике — он вибрирует от полученного сообщения. Ее шлем читает сообщение для нее.
Sigma> Привет, Кеке. Ты все еще хочешь то интервью?
Кеке диктует ответ.
КК> Это Джони?
Sigma> Буду рада с тобой пообщаться. Мне есть, что рассказать. Ты заедешь?
Кеке проверяет время на дисплее. 14:23. Клиника в десяти минутах езды.
КК> 14:30?
Sigma> Тогда увидимся.
Обмен сообщениями напоминает Кеке о цветочной композиции, которую она заказала для Джони. Кеке просит свой телефон проверить статус доставки.
Ваш подарок в пути! Отвечает страница со статусами доставки сайта «FloristDrone».
«Отлично, ― думает Кеке. ― Мне нравится жить в будущем».
***
Кеке приезжает к клинике лечения бесплодия под рев горячих шин по асфальту. В этот раз, так как ее пригласили, она входит через главный вход. Девушка паркуется и бежит к широким ступеням у подножия здания. Телефон вибрирует в кармане куртки, и она останавливается, чтобы узнать, кто звонит. «FloristDrone».
«Ваш подарок был доставлен!» ― гласит сообщение. 14:32.
Кеке поднимает взгляд, пытается отгадать, за каким окном находится Джони, и, как только она это делает, раздается взрыв и яркая бело-желтая вспышка. Здания трясется. Кеке ахает и инстинктивно пригибается, готовится упасть на землю и перекатиться, но взрывов больше нет. Дым идет из разбитой оконной рамы. Наблюдая за серым шлейфом дыма, поднимающимся в небо, Кеке инстинктивно понимает, что Джони мертва, а статья, которую она отправила, тому причина.
Это знание бьет ее под дых. Воздух покидает ее легкие. Пожарная сигнализация в клинике кричит на нее, люди покидают исходящее дымом здание. Им нет нужды беспокоиться. Больше взрывов не будет. Воскресители устранили свою цель.
Кеке понимает, что «бамп» об интервью, который она получила, был не от Джони, они пытались завлечь ее сюда. Должно быть, взломали телефон Джони. Они хотели, чтобы Кеке тоже умерла? Или лишь стала свидетелем?
Журналистка думает о том, какой юной была Джони, какой невинной, и боль в груди на секунду заставляет ее пожелать оказаться в той комнате, когда цветы детонировали.
Сирены экстренных служб жужжат как сердитые пчелы в ее голове. Полицейская машина с визгом залетает на парковку, а Кеке, все еще дрожа, бежит к своему байку и запрыгивает на него, преследуемая мигающими синими огнями. Кеке надувает шлем, находит просвет между машинами и с ревом уносится прочь.
Полицейская машина с кричащей сиреной резко прибавляет скорость, следуя в ее направлении.
Кеке выезжает на мотоцикле с парковки перед клиникой на служебную дорогу.
— Остановите транспортное средство, — произносит роботизированный голос из динамика полицейской машины. — Остановите ваше транспортное средство.
«Ага, бл*ть».
Кеке чувствует, что ее подставили, и она ни за что не станет размахивать огромным белым флагом, если это значит, что ее посадят за то, чего она не совершала.
— Тормозите немедленно, — говорит машина, набирая скорость за ее спиной.
Кеке жмет на газ и летит вперед. Еще одна полицейская машина присоединяется к погоне. Они пытаются взять ее в тиски, но когда оказываются близко, девушка выезжает со служебной дороги на обычную, ныряя между общественными такси, тук-туктами и лоточниками, продающими истекающие конденсатом бутылки с «Синнаколой». Кеке выезжает на центральный остров, заставляя пешеходов и нелегальных торгашей разбегаться с ее пути, когда она молнией проносится по тротуару. Ярко-оранжевые мандарины рассыпаются по дороге, солнечные очки валятся на встречку. Машины сигналят и мигают. Кеке возвращает Нину обратно на дорогу, проложив между ней и свиньями сотню метров, а затем две. Испытав облегчение, она слегка замедляется и по-быстрому оглядывается назад, а когда возвращает внимание на дорогу впереди, видит появившуюся из ниоткуда полицейскую машину, выехавшую прямо перед ее байком.
Все мысли в голове Кеке исчезают, когда верх берут инстинкты и мышечная память. Она быстро дышит, в кровь выстреливает холодный адреналин. Девушка усиливает хватку на ручках и огибает препятствие, едва с ним разминувшись.
Но нет времени на триумф, так как, объехав полицейскую машину, она поворачивает, чтобы вернуться на дорогу, но от нервов ее руки слегка немеют, она поворачивает слишком сильно, и ее байк виляет. Кеке пытается удержать контроль, прижимаются к мотоциклу всем телом и пытается выровнять управление, успокоить Нину, как напуганную лошадь, и, когда она уже думает, что это сработало, в воздухе слышится треск, как молния посреди бела дня, и Нина вылетает из-под нее, с грохотом сбросив Кеке на расплавленный асфальт.
Глава 24
Медные умные наручники
Кеке встает, готовясь бежать несмотря на шок и боль, поющую в костях, но Соларис встает перед ней, как плохой супергерой с широкой грудью и с огромным электрошокером.
— Даже не думайте об этом, — говорит детектив.
Кеке, прищурившись, смотрит на него. Солнечный свет слишком ярок для ее глаз. Затем она смотрит на Нину, лежащую на боку с взорвавшейся задней шиной.
— Вот ублюдок.
— Вы пытались сбежать с места преступления. И чего вы ожидали?
— Я не думала, что вы попытаетесь убить меня нахер.
Соларис бросает взгляд на Нину.
— Что? Вы о мотоцикле?
Кеке так зла на него, что ей хочется плюнуть ему в рожу и выцарапать глаза.
Соларис пожимает плечами.
— Стрелял не я. Один из наших чрезмерно усердных ребятушек с тазерами это сделал.
Офицер, проводящий арест, груб с ней. Он обыскивает ее на предмет оружия, но, когда его руки уже поднимаются к ее груди, Кеке бросает на него взгляд, говорящий «Не смей».
У нее болят запястья в том месте, куда вонзаются медные смарт наручники.
— Полегче, — говорит Кеке.
— Полегче? — спрашивает он, усмехаясь. — Ты думаешь, охрана в исправительной колонии будет с тобой нежнее? Ты хоть знаешь, что это за место?
Запрещенные фотографии мелькают в ее голове. Она ни за что не хочет отправиться в Крим-колонию. Ни за что. Она скорее станет еще одной единицей в статистике смертей от суицидальной болезни, чем будет так жить.
— Кому-то придется забрать мой байк.
— Мы с этим разберемся.
— Пожалуйста, будьте аккуратнее.
Он невесело смеется.
— Тебе повезет, если он не отправится на свалку.
— Только попробуйте, — предупреждает Кеке, ощущая гнев. Она проводит саднящими руками по своему телу, ощупывая уязвимые места, и пытается оценить степень повреждений. Конечно же, больнее всего то, что Джони мертва, и это ее вина.
— Вы пострадали? — спрашивает Соларис.
— А вы как думаете?
— Прекратите себя так вести. Я пытаюсь вам помочь.
— Ну конечно.
— Я серьезно.
— Вам нужно пройти со мной, — говорит он.
— Нет, спасибо.
— Это не приглашение. Вы под арестом.
